Русские сезоны

Первый срок «Карточного домика» запомнился решительными и беспрецедентными реформами в сериальном мире. Неслыханный стомиллионный бюджет двух сезонов. Дэвид Финчер в качестве продюсера и режиссера пилота. Бесконечные пересъемки сцен, которые сегодня не может себе позволить не только телевидение, но и большое кино. Дважды оскароносец Кевин Спейси в главной мужской роли и неприступная Робин Райт — в женской. Решение выложить весь сезон в интернет в один вечер, которое оказалось больше чем рекламным ходом.

Онлайн-сервис Netflix не просто ударил по телеканалам-конкурентам. Он представил сериал нового поколения — большой роман, закладки в котором зритель расставляет сам. Без перерывов на рекламу, искусственных клиффхэнгеров и необходимости пересказывать то, что было неделю назад; шоу, требующее предельной концентрации. Плоды реформ не заставили себя долго ждать. «Карточный домик» стал первым в истории веб-сериалом, номинированным на «Эмми» и получившим несколько наград — в том числе за режиссуру. Первый финансовый квартал 2013 года («Карточный домик» вышел в феврале 2013-го) принес Netflix долгожданный миллиардный доход. Когда состоялась премьера шоу, одна акция компании стоила $164,80. К выходу второго сезона цена выросла почти втрое — до $435,51. Число подписчиков Netflix благодаря сериалу выросло на четыре миллиона человек за год. Это позволило онлайн-каналу перегнать по абонентским доходам кабельного гиганта HBO. Впрочем, стоило тому заявить о собственных планах на интернет, как акции Netflix резко упали.

Невозможно представить, что президентом США стал человек, лично столкнувший журналистку под поезд метро.

Своими успехами Netflix, разумеется, обязан не только контенту. Но среди его оригинальных сериалов «Карточный домик» остается флагманом. Говоря о коммерческих качествах шоу, СМИ часто забывают другие его достоинства — сценарий, режиссуру, актерскую игру. А с сериалами — как с политикой: то, что остается в тени, деградирует прежде всего.

Премьерный сезон «Карточного домика» в своей дерзости был почти безупречен. Все его интриги и политические комбинации — включая криминальные — выглядели реалистично. Осведомленность авторов и перфекционизм, с которым они вскрывали механизмы политической интриги, восхищали. Цветовая гамма, музыка, манера героя Кевина Спейси говорить со зрителем превращали сериал в film noir, делали его наследником «Всей президентской рати» и телевизионным Уотергейтом в режиме нон-стоп. То, как герои Кевина Спейси и Робин Райт, вышедшие из «Макбета», встраивались в современный чуть ли не вербатим-спектакль, восхищало. Эффектнее «Карточного домика» на американском ТВ был только «Босс» с канала Starz — предпринятый Гасом Ван Сентом разбор полетов в Чикаго, гнезде американской коррупции. Но «Босса» из-за низких рейтингов быстро закрыли.

Пока Фрэнк Андервуд боролся за пост вице-президента, а интриги в сериале более-менее соответствовали британскому первоисточнику (четырехсерийный «House of Cards», 1990 г.), все было хорошо. Но во втором сезоне «Карточного домика» у героя появились президентские амбиции, и сериал угодил в ту же ловушку, что и мировой хит «Во все тяжкие». Все лучшие современные телешоу продают зрителю психологическую достоверность. Но оставаться убедительными тем сложнее, чем масштабнее вымысел — а сериальная логика требует повышать ставки из года в год. Пока школьный учитель Уолтер Уайт страдал от рака и вместе с учеником учился варить метамфетамин, его история была настоящей. Когда он превратился в главного американского гангстера, обладателя иммунитета против смерти, его легенда начала трещать по швам. В каждом эпизоде последнего сезона «Во все тяжкие» легко найти неувязки, из-за которых в реальности герой давно загремел бы в тюрьму. Те же проблемы в прошлом году начались у «Карточного домика». Например, невозможно представить, что президентом США стал человек, лично столкнувший журналистку под поезд метро.

В третьем сезоне грань между альтернативной историей и фэнтези стирается вовсе. В первых кадрах герой решает помочиться на могилу отца, зная, что в ста метрах за ним стоит армия фотокорреспондентов. Затем на сцене появляются российский президент и группа Pussy Riot — и некогда подкупавший своим реализмом сериал вдруг оказывается на территории «Армагеддона».

Российские зрители «Карточного домика» едва ли совсем аполитичны: скорее всего, они или болеют за оппозицию, или симпатизируют власти, или шлют чуму на оба этих дома. Первых и вторых «русский сезон» сериала разочарует. Третий срок «Карточного домика» начинается в крайне невыгодных для героя условиях. Фрэнсис Андервуд — непопулярный президент, которого никто не выбирал и который, скорее всего, не будет переизбран спустя полтора года. Его внутриполитическая задача — разобраться с указами предшественника: социальными пособиями, медицинской реформой и прочим социализмом. 44 цента с каждого доллара налогов уходят на оплату популистских шагов, в то время как 10 миллионов американцев не хотят или не могут найти работу.

Выходец из КГБ, трехкратный президент самой большой в мире страны, любитель фотографироваться на природе, счастливый обладатель dacha в Sochi и разведенный плейбой.

На внешнеполитической арене ситуация не лучше — США должны урегулировать кризис в Иорданской долине. Андервуд хочет заручиться поддержкой российского президента и приглашает того в гости. Во время званого ужина респектабельный «Карточный домик» превращается в «Игру престолов».

Вымышленного российского президента зовут Виктором Петровым, а не Владимиром Путиным, только из юридической осторожности. Датский актер Ларс Миккельсен (брат Мадса и звезда «Шерлока» и «Убийства») имитирует внешность Путина с тем же усердием, с каким Эдди Редмэйн недавно перевоплотился в Стивена Хокинга: некоторые кадры из «Карточного домика» не отличить от реальных путинских фото. Вымышленный Петров — выходец из КГБ, трехкратный президент самой большой в мире страны, любитель фотографироваться на природе, счастливый обладатель dacha в Sochi и разведенный плейбой. Во время ужина он дает того еще Джеймса Бонда — заставляет американцев хлестать водку, хамит Андервуду, тушит окурки сигар о стены Белого дома, пристает к первой леди и в итоге целует ту в губы, спев предварительно песню о «коробушке». Тет-а-тет он произносит проникновенную речь об автомобиле «Лада» (украденную, кажется, из фильма «Фрост») и требует убрать все ПРО из Европы. Андервуд в ярости выдворяет гостя домой и начинает кампанию против России в ООН. Заодно становится понятно, почему МИД РФ прошлым летом запретил съемки сериала в Совбезе.

С Pussy Riot, играющими в сериале самих себя, «Карточный домик» обходится еще хуже. По сюжету, девушки соглашаются мирно поужинать за одним столом с Петровым при условии, что Андервуд обсудит с тем права ЛГБТ в России, — то есть изначально идут на компромисс. Андервуд, разумеется, и не думает это делать. Обманутые Pussy Riot произносят эффектный оппозиционный тост, но еще эффектнее выглядит «цыц», которым их заставляет замолкнуть Петров. В ответ девушки выливают вино на стол — что выглядит протестом скорее против Андервуда, чем против Петрова, — и уходят из зала, чтобы устроить уличный концерт. Петров тем временем шутит: «Вот почему Андервуды решили не заводить детей». Американцы смеются, а глава Белого дома продолжает уговаривать гостя смягчить позицию по Ближнему Востоку. И только после этого фиаско американский президент вновь разыгрывает карту с Pussy Riot во время брифинга с прессой.

Воля героя произведения и планы авторов не обязаны совпадать: все помнят пушкинское «Представьте, что учудила моя Татьяна — взяла да и вышла замуж!». Но в 2015 году очень интересно понять, что имел в виду «Карточный домик», делая своей героиней Россию. Образ Pussy Riot вписывается во внутреннюю логику сериала: циничный Андервуд попросту напускает их на своего врага; невольно вспоминается случай с Ангелой Меркель и лабрадором Кони. «Pussy Riot были плохой идеей. Не надо делать заявлений, это опустит нас до их уровня», — подытоживает пресс-секретарь Андервуда. Затем следует компенсация — возможность устроить яркий концерт перед титрами. Он не вписывается в нуар-композицию сериала, а снят так, что не понять ни слова из песни. Хотя теоретически это позволяет группе высказаться по волнующим ее вопросам перед 40-миллионной аудиторией Netflix.

Гротескный Виктор Петров тоже в реалистичную структуру «Карточного домика» не вписывается. Бывший разведчик, оказавшись за линией фронта, внезапно напивается и сразу же выкладывает свои козыри, охотно рассказывает врагу, за что не любит свою страну, — и в целом ведет себя как наглый дилетант. Но все это мелочи по сравнению с сутью конфликта: вместо актуальной на момент написания сценария Сирии сериал отчего-то придумывает новую миротворческую операцию в Иорданской долине. «России никакой пользы от Ближнего Востока, он безнадежен», — говорит Петров ровно в тот момент, когда зрители уже перестают отличать его от реального прототипа.

Таким образом, авторы «Карточного домика» сами становятся его героями: у их противников нет шансов на фейр-плей, а их союзникам отводится роль одноразового инструмента. У тех российских зрителей, кто оценивает погоду в мире по приметам из области массовой культуры, это может вызвать шок. Утешает разве то, что и в Америке «Карточный домик» многих ставит в тупик. The Federal Emergency Management Agency, местное МЧС, уже пожурило сериал за то, что он искажает изображение деятельности ведомства. А пользователи Metacritic и Rotten Tomatoes дружно опустили рейтинги шоу на 15—16 пунктов. Для сериала о президенте это серьезный вызов.

Менее чувствительным зрителям с «Карточным домиком» расставаться, пожалуй, не стоит. Новый виток сюжета лишает его достоверности, но наконец-то накаляет драматургию. Разоблачения в кадре и саморазоблачения за кадром дают неплохую пищу для разговоров о политике — на случай, если недостает другой. Российская линия выглядит одновременно забавной и поучительной — причем для всех. А героиня Робин Райт перестает быть типичной леди Макбет и превращается в настоящую Капитолийскую волчицу. Интересно, кого она вскормит.

И потом, не каждый день услышишь, как Райт читает Пушкина на английском: «A deception that elevates us is dearer than a host of low truths». Очень точная эпитафия для сериала.

Понравился материал? Помоги сайту!