11 ноября 2016Академическая музыка
131

Обреченные игры в Петрограде

«Пиковая дама» Александра Тителя и Александра Лазарева

текст: Екатерина Бирюкова
Detailed_pictureНажмиддин Мавлянов (Герман), Елена Заремба (Графиня)© Олег Черноус

То, что новая «Пиковая дама» отличается от всех остальных, слышно по первым же звукам увертюры. Маэстро Александр Лазарев расплескивает энергию из оркестровой ямы и, главное, задает такие быстрые темпы, что понятно: это не погрешность, а продуманная концепция. Музыка несется на всех парах, солисты захлебываются в репликах, которыми они перебрасываются, кто успевает, а кто и нет, но намерения постановочной команды театра Станиславского и Немировича-Данченко понятны — забронзовевший мистический триллер надо сделать ближе и человечнее, придать ему разговорную легкость.

Чайковский написал свою оперу в 1890 году, режиссер Александр Титель сдвинул ее поближе к точке катастрофы. Мужчины ходят в шинелях Первой мировой, дети в Летнем саду маршируют подчеркнуто патриотично, их нянюшки одеты сестрами милосердия, главный предмет мебели — венский стул, из недавнего Серебряного века выпархивают персонажи комедии дель арте (художник по костюмам — Мария Данилова), разыгрывающие костюмированное представление «Искренность пастушки», после чего гости почтительно приветствуют пустую ложу, в которой вот-вот должен появиться Николай II. Но не появляется — у постановщиков есть чувство меры.

© Олег Черноус

Петербург лишен парадности (художник — Сергей Бархин), он очень холодно и трезво показан стерильными колоннадами-миражами Казанского и Исаакия, а также вполне реальными лужами, в которых можно только промочить ноги. Большой воды нет, топиться Лизе негде, но это не беда — обреченность и так с самого начала висит в воздухе. Интеллигентное пение романсов под рояль в ее комнате наводит тоску лучше всякой Невы.

Топиться Лизе негде, но это не беда.

Однако при внятности общей концепции не хватает индивидуальных работ. Только приглашенная мастерица Елена Заремба вносит породистость. Ее Графиня еще очень даже ничего, имеет гибкий стан и покуривает папиросу с длинным мундштуком. Германа с ней связывают, пожалуй, более чувственные отношения, чем с Лизой. Дурачась над пришедшим выведывать три заветные карты незнакомцем, она получает от него поцелуй, прикидывается куклой из комедии масок, но все-таки успевает умереть в соответствии с замыслом композитора.

Елена Гусева (Лиза)Елена Гусева (Лиза)© Олег Черноус

Остальные персонажи, увы, гораздо более одномерны и лишены всякого сценического обаяния, хотя, казалось бы, в распоряжении режиссера — хороший материал: солисты труппы молоды, фактурны и приучены к актерству. Возможно, со временем они лучше освоятся с величием партитуры и темпами дирижера и заживут на сцене в полную силу. Но уже сейчас понятно, что в театре есть комплект (и не один) дефицитных голосов, необходимых для главной русской оперы. Одна из находок — благородный баритон Станислава Ли в качестве Елецкого. Сопрано Елена Гусева уверенно справляется с партией Лизы, в самый ее ответственный момент — в арии у Канавки — маэстро Лазарев даже притормаживает. Ну и самый важный ингредиент, без которого тут никуда, — Герман, театр справедливо делает ставку на звонкий тенор Нажмиддина Мавлянова. В спектакле его финальная ария «Что наша жизнь? Игра!» преподносится роскошным концертным номером при включенном свете в зале — когда все ответы на вопросы и так понятны, режиссер все-таки разрешает опере снова чуть забронзоветь.


Понравился материал? Помоги сайту!

Сегодня на сайте
Разговор c оставшимсяВ разлуке
Разговор c оставшимся 

Мария Карпенко поговорила с человеком, который принципиально остается в России: о том, что это ему дает и каких жертв требует взамен

28 ноября 20244897
Столицы новой диаспоры: ТбилисиВ разлуке
Столицы новой диаспоры: Тбилиси 

Проект «В разлуке» начинает серию портретов больших городов, которые стали хабами для новой эмиграции. Первый разговор — о русском Тбилиси с историком и продюсером Дмитрием Споровым

22 ноября 20246453
Space is the place, space is the placeВ разлуке
Space is the place, space is the place 

Три дневника почти за три военных года. Все три автора несколько раз пересекали за это время границу РФ, погружаясь и снова выныривая в принципиально разных внутренних и внешних пространствах

14 октября 202413042
Разговор с невозвращенцем В разлуке
Разговор с невозвращенцем  

Мария Карпенко поговорила с экономическим журналистом Денисом Касянчуком, человеком, для которого возвращение в Россию из эмиграции больше не обсуждается

20 августа 202419531
Алексей Титков: «Не скатываться в партийный “критмыш”»В разлуке
Алексей Титков: «Не скатываться в партийный “критмыш”» 

Как возник конфликт между «уехавшими» и «оставшимися», на какой основе он стоит и как работают «бурлящие ритуалы» соцсетей. Разговор Дмитрия Безуглова с социологом, приглашенным исследователем Манчестерского университета Алексеем Титковым

6 июля 202423610
Антон Долин — Александр Родионов: разговор поверх границыВ разлуке
Антон Долин — Александр Родионов: разговор поверх границы 

Проект Кольты «В разлуке» проводит эксперимент и предлагает публично поговорить друг с другом «уехавшим» и «оставшимся». Первый диалог — кинокритика Антона Долина и сценариста, руководителя «Театра.doc» Александра Родионова

7 июня 202428912
Письмо человеку ИксВ разлуке
Письмо человеку Икс 

Иван Давыдов пишет письмо другу в эмиграции, с которым ждет встречи, хотя на нее не надеется. Начало нового проекта Кольты «В разлуке»

21 мая 202429565