Личная заинтересованность

Роман Терюшков нашелся, нашелся красиво — в новостях. В апреле его назначили вице-мэром Балашихи, а месяц назад, когда губернатор Воробьев отправил в отставку балашихинского мэра Арсена Кумратова, Роман стал исполняющим обязанности главы города. Будут выборы — станет мэром.

Роман был начальником центрального штаба в «Молодой гвардии Единой России» и отвечал там — почти официальная формулировка — «за улицу». Улица — это безопасность массовых акций, которая у движений этого типа традиционно связана с сообществами футбольных хулиганов, причем хулиганы, как правило, одни и те же — что у «Молодой гвардии», что у «Наших», что у «России молодой». В «Молодой гвардии» за взаимодействие с околофутболом отвечал Терюшков.

В отставку из молодогвардейского штаба его отправили в конце ноября 2010 года, через две или три недели после покушения на меня. Фразу «на Терюшкове висит дело Кашина» я слышал несколько раз от людей, неплохо информированных о делах «Молодой гвардии». Когда я спросил своих следователей (их тогда еще было много, сейчас один — следственная группа из одного человека), фигурирует ли в материалах дела Роман Терюшков, они ответили, что да, фигурирует — в деле есть протокол, подтверждающий, что Терюшков был одним из тех, кто пытался найти мой домашний адрес осенью 2010 года. Дал денег какому-то милиционеру, милиционер от своего имени написал запрос, потом милиционера допросили, и он показал на Терюшкова. Терюшкова тоже допрашивали, он сказал, что хотел найти меня, чтобы пригласить в пресс-тур.

Ему ломали ребра мои доброжелатели, настолько опасные, что после встречи с ними Роман Терюшков полтора года скрывался.

Мы искали его полтора года — я и Максим Солопов из «Газеты.ру». Я разговаривал с отцом Романа по телефону и встречался с его бывшей девушкой — и девушка, и отец рассказывали одно и то же: исчез, на связь не выходит, перед исчезновением попал в странную историю. Весной 2011 года кто-то его похитил, увезли в лес с мешком на голове, били, сломали ребра, потом бросили в лесу. Об этом Максим Солопов писал еще на старом «Опенспейсе», это я знал. Чего я не знал — что Терюшкова в том лесу не просто били, но спрашивали при этом: «Кто тебе заказал Кашина?» То есть его похищали и ломали ему ребра какие-то мои доброжелатели, настолько опасные, что сразу после встречи с ними Роман Терюшков, муниципальный, между прочим, депутат, бежал из Москвы и полтора года скрывался.

Спустя полтора года скрываться он перестал, наоборот — судя по возобновившейся успешной политической карьере, бояться ему теперь нечего. Что-то принципиально изменилось, и это не такая неожиданная перемена, как можно было бы подумать. Меня предупреждали о ней прямо; думаю, два года — это достаточный срок давности, чтобы рассказать о том случае.

Оперативным сопровождением дела о покушении на меня занимается Федеральная служба безопасности. Оперативники ФСБ разговаривали со мной несколько раз в здании Следственного комитета, а последняя наша встреча случилась осенью 2011 года на нейтральной территории — просто в кафе. Опыта такого рода у меня нет никакого, поэтому легко допускаю, что ничего удивительного тогда не случилось, но выглядело все как в кино: назначили встречу в одном кафе, я пришел, мне звонят — а теперь выходите на улицу, потом поверните направо, потом второе кафе после поворота, мы там. Даты не помню, но это было где-то в промежутке между путинско-медведевской рокировкой и Болотной, и это важно, потому что разговор был такой, что если бы я не видел этих людей раньше, то подумал бы, что это не оперативники, а политологи. Открытым текстом они объяснили мне (хотя я и сам догадывался), что масштабное и качественное расследование моего дела было обусловлено прежде всего вмешательством президента Медведева, который сразу же после покушения сделал по моему поводу несколько публичных заявлений, а через несколько месяцев, когда я смог ходить, встретился и со мной и повторил то же самое уже мне лично. После покушения прошел год, Медведев формально еще президент, а на самом деле — понятно кто. И чекисты сказали мне, что после ухода Медведева никто мое дело расследовать не будет, потому что (и это тоже дословная цитата) «в деле замешаны влиятельные люди». Но тут тоже ничего нового не прозвучало, я и сам знал, что заказчики преступления люди влиятельные, но вы назовите хотя бы этих людей.

Однажды он произнес традиционную для нераскрываемых дел кодовую фразу: «мы надеемся на какую-нибудь счастливую случайность».

Через полгода стало ясно, что никто никого не назовет. Первыми исчезли как раз чекисты. Формально они до сих пор сопровождают дело, но в чем это проявляется, не может сказать даже следователь из СК. С моим адвокатом Рамилем Ахметгалиевым мы несколько раз ходатайствовали о встрече с оперативниками. Последний отказ от следователя пришел три недели назад, и я на него даже не обижаюсь. Я прекрасно понимаю, что если бы он ходатайство удовлетворил, получилось бы совсем уж неловко — они бы с нами все равно не встретились, а так есть хотя бы формально сохраненное лицо следователя, как будто это его решение, а не их. Так-то он сам нам много раз жаловался, что чекисты не хотят встречаться и с ним, когда он их об этом просит.

Последние новости от ФСБ были в феврале и касались другого Романа, связанного с «улицей», — знаменитого Вербицкого из спартаковских «Гладиаторов», у которого дома когда-то был обыск по моему делу в связи с тем, что жившая тогда с Вербицким сотрудница «Наших» осенью 2010 года так же, как Терюшков, выясняла мой адрес через знакомых милиционеров. В феврале, ссылаясь на чекистов, следователь сказал, что они хотели бы с ним поговорить, но вот беда — он исчез, как Терюшков, ищут-ищут, а найти не могут, но, по их словам, продолжают искать.

Так совпало, что как раз накануне разговора со следователем один мой товарищ тоже рассказывал мне о Романе Вербицком. В заведении, в котором мой товарищ бывает по нескольку раз в неделю, он постоянно видит Вербицкого, который, ни от кого не прячась, приезжает туда на своей машине, проводит там много времени, все его знают, все видят. Я прямо из кабинета СК позвонил своему товарищу, спросил название заведения и адрес, записал, отдал следователю. Следователь сделал вид, что очень благодарен за помощь.

Власть не хочет ловить и наказывать этих людей и, скорее всего, знает их поименно.

Это было в феврале, с тех пор мы со следователем виделись два или три раза. Однажды он произнес традиционную для нераскрываемых дел кодовую фразу — «мы надеемся на какую-нибудь счастливую случайность»: то есть, кроме случайности, нет ничего, что обеспечило бы раскрытие дела. Остальные новости следователь узнает от меня. Это я прочитал в новостях, что Роман Терюшков стал вице-мэром Балашихи, это я нашел селигерского охранника, похожего на фоторобот нападавшего на меня, среди участников странной драки с Сергеем Удальцовым на площади Революции зимой 2012 года. Это я рассказал следователю, что отказавшийся давать показания по моему делу первый человек из околофутбола, который сотрудничал с прокремлевскими молодежными движениями еще со времен «Идущих вместе» и привел туда всех остальных, в том числе неуловимого Романа Вербицкого, стал теперь председателем совета депутатов в Видном (кстати, дополнительная загадка — почему после крушения прокремлевских молодежек в их прежнем, сурковских времен, виде самые одиозные их герои сгруппировались вокруг нового подмосковного губернатора — он теперь что, вместо Якеменко, что ли?).

Традиционный (практически новые физики и лирики) конфликт между журналистами и активистами персонально для меня разрешился сам собой. Наверное, стоит признаться вслух, что «дело Кашина» давно не оставило мне возможности быть журналистом, и я уже три года скорее активист. Я хочу, чтобы имена людей, организовавших и осуществивших три года назад покушение на мою жизнь, были названы, а сами эти люди — посажены в тюрьму. Я вижу, что та власть, которая существует в Российской Федерации теперь, не хочет ловить и наказывать этих людей и, скорее всего, знает их поименно — ничем другим ни слова о «влиятельных людях», ни последующее самоустранение эфэсбэшников я объяснить не могу. Таким образом, я лично заинтересован в смене власти в Российской Федерации. Жалко, что я один.

Понравился материал? Помоги сайту!