Одиночество дезертиров

Многие нынче воюют. Не за тех, так за этих. Мочат друг друга в сортире. Сортир, собственно, общий. Но воняет в разных углах по-разному.

Здесь — происки нацпредателей. Там — смычка ватника и державы, «эмиграция разочаровавшихся».

Те, кто от войны уклонился, переживают острое и немножко как будто стыдное одиночество.

Всегда так. Не важно, сколько уклонившихся. Они могут составлять большинство. Но когда вокруг воюют, сжигая мосты и сладостно сатанея, — те, кто решил: «Не моя война», обречены на роли жалких отщепенцев. Сиди, не отсвечивай. На войне, как водится, пропадают оттенки: уклонист, дезертир — какая, на фиг, разница, разговор короткий. И с тобой говорят так, будто ты действительно кому-то тут в чем-то поклялся, а потом, сука, предал, предал, предал!

Я часто вспоминаю Тбилиси, в котором родился и вырос, — короткий, но сокрушительный для полиэтнической Грузии период национального строительства под флагами Звиада Гамсахурдиа. Шпана на улице кричала: «Руссо туристо». Поодиночке лучше было не ходить. Патриотично экзальтированные особы усердно демонстрировали презрение к русским. Участницей одной такой истории — весьма для той поры характерной — стала моя мама. Дело было 10 апреля 1989 года, на следующий день после печально знаменитого разгона подразделениями Советской армии митинга на проспекте Руставели. Общественный транспорт ходил нерегулярно, и, чтобы добраться на работу, мама вызвала такси. Таксопарки экономили бензин, собирали по нескольку заказов зараз. «С русской в одну машину не сядем», — заявили две молодые женщины, за которыми заехал по пути таксист (простите за уточнение, таксист был тоже грузин). Оставив патриоток на тротуаре, он молча довез маму и — не сразу, будто хотел смолчать, но не сдержался, — крикнул вдогонку: «Будь осторожна! Дураков много!»

Я рассказал это не для того, чтобы, согласно общему тренду, сунуть под нос читателю собственное ущемленное некогда национальное чувство. Разговор вот о чем. В Тбилиси времен Гамсахурдиа оголтелых националистов было достаточно — но и тех, кто не поддался истерии, хватало. Правда, держались они — не в пример оголтелым — сконфуженно, тихонечко в сторонке. Помню, соседка после одного из антирусских митингов приходила извиняться. Прятала глаза: «Не обращайте внимания. Понаехали из деревень…»

Чаще всего логические уловки воюющих сводятся к банальному умолчанию.

Тогда, в Тбилиси, еще зеленым подростком, я наблюдал со стороны, как нормальные люди, трезвые в суждениях, чуждые стадным восторгам, оказываются вдруг оттеснены на обочину, потеряны, превращены в скопище одиночек, бессильных что-либо изменить. И вот теперь, в России, разделенной украинским Майданом на два воюющих лагеря, то же самое переживаю лично. Судя по колонке Ксении Дмитриевой в «Снобе», переживаю не я один.

Вот странно. Добровольное одиночество должно быть плодоносящим, должно быть духоподъемным. Но не в этом случае. Одиночество дезертира, кажется, самое опустошительное из всех возможных. Выматывает не только и не столько нападками с обеих сторон, сколько невозможностью высказаться — нацарапать во времени и пространстве: я тоже здесь был и думал иначе.

Во-первых, каждый слышит то, что следует слышать для укрепления в собственной правоте. Во-вторых, высказаться почти негде. Издания — и отнюдь не только государственные — одно за другим сначала отказались от журналистики факта, следом самым естественным образом испарилась непредвзятая аналитика. Отсутствие публицистики, равноудаленной от здешнего Киселева и тамошнего Шустера, практически полное. Публицистические трибуны, собирающие массовые аудитории, заняты пропагандистами с двухмерным плакатным зрением: здесь наши — там враги. Позиция, не укладывающаяся в одну из предлагаемых идеологем, как в футляр, — нечто экзотическое. Чтобы позволили договорить, каждый раз приходится проламывать стену.

— Послушайте, зачарованные Майданом, путинская Россия — совсем не мой праздник. С чего вы взяли, что кто не скачет с вами, тот непременно постелился под власть?

Сумеет ли кто-нибудь когда-нибудь перекричать затяжную перестрелку демшизы с эффективными патриотами? Напомнить солдатам обеих армий, что одна правда отнюдь не отменяет другую?

А именно.

Национализм, причем самого примитивного и агрессивного толка, на Украине действительно есть — как бы ни иронизировала на этот счет либеральная интеллигенция. Почитайте, к примеру, репортажи профессиональных украинских журналистов, не сбившихся на пропагандистскую мову, о батальоне «Азов». И — да, идеологические последователи Степана Бандеры сыграли решающую роль в победе Майдана. Да, они во многом определяют обозримое будущее Украины — нервное и тупиковое, как все, что делают наци. А вранья и мусорной пропаганды в украинских СМИ ничуть не меньше, чем в российских.

Как же вы утомили, бойцы.

Но расцвет украинского неонацизма — равно как и очевидно марионеточный, проамериканский характер нынешней киевской власти — не оправдывает паскудный, бл**ский, оплачиваемый кровью чужих стариков и детей проект «Новороссия» с историческим реконструктором во главе. Нет, нельзя справлять свои геополитические нужды такой ценой.

И еще. Кто и когда наконец произнесет во всеуслышание — соединит в одном предложении очевидное: хамское вмешательство США в воспаленную украинскую реальность было не менее губительным, чем ответное топорное вмешательство России. Как же нужно прищуриться, чтобы этого не замечать: пресловутый Запад — тот же кооператив «Озеро», только большой.

Но в мире гражданской апатии, рожденном параноидальным закручиванием гаек и свободоречивым карнавалом Болотной, как никогда востребован диванный радикализм — экзальтированная категоричность суждений и высказываний. Состояние непримиримости, априорной и перманентной, устроило слишком многих, мало-мальски сохранивших запал, — коль скоро противоборство политическое вылилось в онлайн-мутотень «Координационного совета» и ночной обыск у Собчак.

Даже то, что для сохранения противоречий по мучительному украинскому вопросу, ежедневно уносящему десятки жизней и веру выживших, требуются некоторые специальные усилия, никого почему-то не смущает. Чаще всего логические уловки воюющих сводятся к банальному умолчанию: «патриот» стойко молчит о махновщине в «народных» республиках Юго-Востока, об информационных поделках российской пропаганды, «либерал» героически помалкивает о Доме профсоюзов и кровавых забавах Нацгвардии. В пространстве Бесконечного Пшика, организованном совместными усилиями кремлевских и «болотных», только непримиримая цельность дает возможность почувствовать себя полным решимости, способным на многое — эдаким боевым роботом, зачехленным до поры до времени в ангарах Армии Света.

— Проклятый ватник, все из-за тебя!

— Умри, либеральная гнида!

Как же вы утомили, бойцы.

Редакция напоминает, что ее мнение может не совпадать с мнением авторов.

Понравился материал? Помоги сайту!