7 апреля 2015Общество
351

Как флаг ФРГ ветеранов оскорбил

За флаг Германии, вывешенный на здании ФСБ, в Калининграде судят двух исторических реконструкторов-викингов и москвича-кантианца. Репортаж Наталии Зотовой

текст: Наталия Зотова
Detailed_pictureОлег Саввин, Дмитрий Фонарев, Михаил Фельдман в зале суда© Наталия Зотова

Все случилось 11 марта прошлого года — Крым был еще не наш, но все шло к тому, и на зданиях горадминистраций Юго-Востока Украины вовсю вешали российские флаги. «Началось с шутки. Кто-то из нас сказал: а если бы в Калининграде вывесили флаг Германии?» — рассказывает судье подсудимый Олег Саввин. Он и Михаил Фельдман — местные гражданские активисты. Дмитрий Фонарев — их московский приятель.

По дороге на акцию заблудились

Акция вышла неловкая — удивительно, что хоть что-то вообще получилось. Активисты говорят, что планировали повесить флаг на дерево рядом со зданием администрации: «Мы хотели показать, что Россия имеет ровно столько же прав на Крым, сколько ФРГ на Калининградскую область». Они даже тайно сколотили для этого лестницу и спрятали в парке неподалеку. Но, когда ранним утром принесли ее к зданию, поняли, что человека она не выдержит. «Миша даже планки для плакатов делает такие, что их выправлять приходится, — представляю, что это была за лестница», — рассказывает Анна Марьясина из Комитета общественной самозащиты — движения, в котором состоят Фельдман и Саввин.

Троица выдвинулась на место затемно, пока еще не ходил транспорт. «Мы шли около двух часов, немного заблудились, и началось утро, людей вокруг становилось больше. Я сказал, что придется делать это в другой раз, уже без Дмитрия», — продолжает Саввин. Через пару часов у Фонарева был поезд домой, в Москву. Уже по дороге к автобусной остановке Дмитрий увидел пустые гнезда для флагов на двухэтажном здании с воротами — въездом в гараж. Он тут же взял у Фельдмана древко и в прыжке, упершись ногой в выступ стены, вставил в гнездо немецкий флаг. Его друзья даже не успели опомниться. Фонареву было обидно, что акцию проведут без него — так рассказывает Саввин. Москвич не знал, что этот гараж без табличек и опознавательных знаков принадлежит ФСБ.

«Мы хотели показать, что Россия имеет ровно столько же прав на Крым, сколько ФРГ на Калининградскую область».

В первой версии обвинительного заключения утверждалось, что троица «оскорбила политические ориентиры всех граждан России». Эта формулировка, видимо, показалась странной даже прокуратуре: она дважды отправляла дело на доследование. В итоге следствие обвиняет активистов в оскорблении ветеранов Великой Отечественной — невзирая на то, что на гараж водрузили флаг не Третьего рейха, а Федеративной Республики Германии, да и провисел он минуты три в семь утра. В деле есть и потерпевший, оскорбленный председатель местного совета ветеранов (родившийся, кстати, в 1947-м, после войны). Председатель с прессой не общается и на первое заседание уже не явился.

В марте 2014-го еще не вступила в силу уголовная статья за сепаратизм. Так что им досталась статья «Хулиганство»: у 213-й одна из самых широких трактовок в УК, поэтому ее используют для политических процессов. По ней осудили Pussy Riot, по ней преследовали гринписовцев после акции у платформы «Приразломная» в Арктике. Фельдману, Саввину и Фонареву грозит по 7 лет лишения свободы.

Оскорблены фронтовики или тыловики?

Обвинение приписывает троице чувства ненависти и вражды к социальной группе «ветераны ВОВ». Обвиняемые отвечают, что их собственные дедушки воевали и погибли, какая уж тут ненависть. «Что такое социальная группа ветеранов? Имеются в виду фронтовики или тыловики? Проживающие в Калининградской области, по всей России или на всем постсоветском пространстве? Они могут иметь разные взгляды на советскую власть: кто-то остался коммунистом, а кто-то, как Солженицын, написал “Архипелаг ГУЛАГ”», — говорит Саввин в суде. Секретарша то и дело опускает руки с клавиатуры и укоризненно смотрит на подсудимого. Олегу Саввину 27, он полноват и очень педантичен. Его подробный рассказ о происшедшем занимает два часа — так же скрупулезно он когда-то копал картошку на участке у советского диссидента и своего соратника Александра Жиденкова. Тот улыбается, вспоминая, как Олег выяснял у него каждую деталь: как правильно вставить в землю лопату, как вытащить и что потом делать с горкой земли? Когда Олега только-только задержали, он через адвоката передал записку для отца — о том, как заботиться о его домашних пауках. Ни в коем случае не подсовывать дохлых мух, покупать только специальный корм! «Паучки подросли без меня, наверное», — пишет Олег в письмах на волю.

Комитет общественной самозащиты снимает и выкладывает в интернет флаги других государств в городе: возле отелей, у баров. Мол, смотрите, люди, преступления среди бела дня!

Загадочные «политические ориентиры» в деле все-таки остались. Адвокат Дмитрий Динзе, которого нашла «Агора», уточняет у подсудимых: «Вам понятно, что такое политические ориентиры? Следователь вам объяснял, что вы оскорбили?»

— Я не понимаю, как у граждан в демократическом обществе вообще могут быть единые политические ориентиры, — слегка заикаясь, отвечает долговязый, худой Михаил Фельдман. Ему следствие отвело ведущую роль в акции: в деле указано, что флаг вешал именно Михаил, встав на сомкнутые руки товарищей. Следствию неинтересно, что у Фельдмана нарушена координация движений из-за ДЦП, так что он вряд ли мог бы выполнить такой трюк.

Дело в том, что Михаила поймали первым. Тогда, утром 11 марта, Михаил начал фотографировать флаг на гараже, и в ту же минуту какие-то люди в штатском положили его на асфальт лицом вниз, забрали вещи. В его рюкзаке позже нашли гексоген, так что у Михаила две уголовные статьи — еще и за хранение взрывчатых веществ. Саввин и Фонарев успели убежать, но в поезд до Москвы Дмитрий так и не сел — на вокзале их задержали. Дальше были долгие дни в спецприемнике — якобы за нецензурную ругань в общественном месте. Потом — двадцать дней свободы. И арест — уже по уголовному делу.

«Вы часто знакомитесь по интернету с мужчинами?»

— Саввин выгораживает себя и очерняет Фонарева. Прошу отстранить адвоката Бонцлер от защиты одного из них, — вступает вдруг прокурор. Фельдман и Саввин весь процесс настаивают, что флаг вешал Фонарев, причем по своей инициативе. А сам Фонарев, красивый бледный юноша 24 лет, все это время сидит с отсутствующим видом и смотрит в окно, как будто все это его вообще не касается. Но тут встает и спокойно подтверждает, что претензий к адвокату не имеет, а показания Саввина с его показаниями совпадают. И становится понятно, что он берет все на себя сознательно. В отличие от товарищей, он частично признает вину. Не признает, что кидал «зигу» — следствие упорно утверждает, что активист славил Гитлера под флагом современной Германии, где нацистская символика под запретом. Фонарев когда-то был националистом (но никогда — нацистом). Теперь называет себя, наоборот, «гражданином мира», космополитом — по Канту. Ему сидится одиноко: из родственников только мама (брат умер, пока Дмитрий находился в СИЗО), живет она в Москве и приехать на свидание смогла только однажды — денег нет. Посылает сыну посылками любимые чаи, халву и сахар. Дмитрий в еде разборчив и не ест почти ничего из тюремного пайка. Функцию мамы на месте выполняет хозяйственная Анна Марьясина. В зале суда она торопливо узнает у подсудимых, что кому передать, пока пристав не обрывает их рыком: «Нельзя общаться!»

Фонарев когда-то был националистом (но никогда — нацистом). Теперь называет себя, наоборот, «гражданином мира», космополитом — по Канту.

«Вы часто знакомитесь по интернету с мужчинами?» — насмешливо спрашивал Фонарева на суде прокурор. Дмитрий действительно познакомился с Саввиным через «ВКонтакте»: сошлись на политических интересах. Несколько раз он приезжал в Калининград. В последний приезд Олег поселил его в просторной квартире Михаила: там и родилась идея акции, оттуда и выдвинулись рано утром к зданию администрации.

Михаилу 43 года, он сильно старше «подельников», тем не менее они были одной компанией. По образованию — морской биолог, 11 лет работал в институте океанографии «АтлантНИРО», специализировался по балтийским бухтам и побережьям. Но потом ушел из науки, подрабатывал журналистикой, рекламными статьями — ведь если политика мешает работе, брось работу. И если Саввин жалуется, что плохо спит, волнуясь о войне на Украине без малейшей возможности на нее повлиять, то Фельдман иронически относится даже к собственному уголовному делу. «Когда еще доведется прочесть несколько томов фантастического романа о себе, любимом», — шутит в письмах. Фельдман сам пишет художественную прозу и уже в СИЗО получил заказ на серию мистических рассказов, чем страшно доволен: «В тюрьме возможность заработать деньги дает небывалое чувство свободы». Именно заводила Фельдман заразил Саввина исторической реконструкцией. В городе их, викингов, было трое — Михаил, Олег и черноволосая Вика. Ездили вместе на фестивали, мастерили скандинавские мечи, топорики и луки. Теперь лучница Вика осталась одна и ходит на суд, чтобы поулыбаться друзьям с той стороны решетки. Вика политикой не интересуется совсем, но в суде тревожно трогает кулон-солнцеворот на шее: «Я уж не знаю, может, это у них тоже преступление». Саввина задержали во второй раз — по уголовному делу — прямо при ней: друзья шли в гости к знакомому, когда рядом остановилась машина, выскочили люди в штатском и сказали только: «Мы за вами». Олег едва успел попросить Вику связаться с товарищами, и свобода кончилась.

Четыре тысячи человек поднимали вверх мандарины как символ протеста.

Гимн Украины и кулаки Антимайдана

Комитет общественной самозащиты — местное движение, у которого теперь есть свои политзаключенные, — не ходит спокойно мимо флагов других государств в городе: возле отелей, у вывесок баров. Все снимают и выкладывают в интернет — мол, смотрите, люди, преступления среди бела дня! Насчет акции с флагом троица с товарищами не посоветовалась, и они недовольны. «Можно было, например, расклеить по городу листовки, чтобы много людей их прочли и о чем-нибудь узнали. Но это не такое героическое занятие», — говорит Марьясина.

Несогласованными акциями КОС не занимается, вывешивание флагов и зажигание фаеров — не их конек. Действуют только в правовом поле: активистов много раз задерживали на площади, только вот суд выносил решение в их пользу. Косовцы упорно и дотошно каждый раз подавали в суд на незаконное задержание. За несколько лет они отсудили у МВД 302 тысячи рублей. И все-таки привыкший к задержаниям Фельдман растерялся и подписал опись вещей из своего рюкзака, не прочтя ее, — теперь сложно убедить суд, что в рюкзаке нашли не его гексоген.

Еженедельное собрание КОС на площади. Слушают гимн УкраиныЕженедельное собрание КОС на площади. Слушают гимн Украины© Наталия Зотова

КОС собирается на одной из центральных площадей еженедельно. Встают в кружок на площади, Анна Марьясина играет на флейте гимн Украины в знак солидарности с братским народом — последнее, что еще не страшно делать. Раньше согласовывали пикеты и митинговали: в поддержку Болотной, за Pussy Riot, против «дела 6 мая», против войны на Украине… Но 21 сентября местный маленький «Марш мира» обступили крепкие парни с георгиевскими лентами. Антимайдан начал действовать в Калининграде раньше, чем в остальной России: эти люди перекрикивали митинг и кидали в оппозиционеров яйцами, но этим не кончилось. После митинга кто-то подкараулил и поодиночке избил двоих участников митинга: Александра Горбунова и Андрея Богданова. Это была первая ласточка. Через месяц после еженедельного пикета КОС напали на Василия Адрианова и Евгения Гришина: последний в результате почти перестал видеть одним глазом. Еще через несколько дней был избит Дмитрий Иркитов: и так инвалид с тяжелым заболеванием легких, он получил удары в грудь, что кончилось операцией по удалению части легкого. Больше КОС не митингует. Время и место еженедельных собраний на всякий случай все время меняют. Активисты молча слушают украинский гимн, а потом идут на рынок за продуктами для передач. Возле рынка под флагом «Новороссии» другие, враждебные, активисты собирают материальную помощь луганским сепаратистам. Впрочем, уголовное дело считают бредом даже идеологические противники: участник движения «Новороссия» Евгений Лабудин стоял напротив калининградского «Марша мира» с плакатом про «пятую колонну», но даже он как-то раз носил передачу Фонареву: «Пятая колонна нагнетает обстановку, а страдают-то они!»

Активисты КОС идут мимо того самого гаража ФСБ с продуктами для «узников флага»Активисты КОС идут мимо того самого гаража ФСБ с продуктами для «узников флага»© Наталия Зотова

«Фрукты им нужны, весна, авитаминоз». Александр Жиденков покупает на рынке гранаты — шутит, что не боевой системы, — и апельсины. Зимой «узникам флага» всякий раз передавали мандарины, это фрукт еще и идеологический. В 2010 году состоялся самый массовый митинг в недавней истории города: «мандариновая ярмарка» против губернатора Бооса (и «Единой России»).

Как в Москве вспоминают Болотную 2011-го, так в Калининграде говорят о «мандариновой ярмарке». Местные власти отказали протестному митингу в согласовании под предлогом того, что площадь уже занята: там будет зимняя мандариновая ярмарка. А люди пришли все равно: четыре тысячи человек поднимали вверх мандарины как символ протеста. Именно в тот день Фельдман и Саввин впервые пришли на митинг, чтобы вскоре стать членами КОСа, а через четыре года — политзаключенными.

Либеральный КОС даже местные монархисты уважают за упорство: они выходят на площадь и когда там четыре тысячи человек, и когда надо стоять втридцатером против молодчиков с яйцами и зеленкой, и когда трое из них уже в тюрьме. Но мечтают они совсем о другом мире. О своем.

Диссидент Жиденков говорит, что живет отшельником в лесу. И не шутит. В 90-е тут раздавали колхозную землю бесплатно, он получил большой кусок и построил там деревянный дом. Домик-убежище, изолированный от мира: продавленные кресла у камина, рукомойник во дворе, книги по стенам от пола до потолка — главная ценность. Электрогенератор, правда, все же приходится заводить, чтобы зайти в интернет и написать в группе «ВКонтакте» отчет о последнем заседании суда.

Активисты КОС несут продукты для заключенных друзей в комнату для передач СИЗОАктивисты КОС несут продукты для заключенных друзей в комнату для передач СИЗО© Наталия Зотова

Ближайший поселок называется Медведевка, и Александр, филолог по образованию, окрестил свои владения Урсиной (от латинского ursus — медведь). Здесь выращивал картошку — из спортивного интереса — Саввин, сюда летом выбирался Фельдман, а еще раньше рисовали карты и искали клады трое сыновей Александра. Ничем не защищенные границы стережет большой пес Кастор — ну как стережет, на самом деле он очень любит гостей. Александр тоже: каждого, кто удостоился приглашения сюда, он зазывает остаться жить в Урсине, поселиться на земле, выращивать что-нибудь и ни от кого не зависеть. Основать, в общем, свое пространство без политзаключенных и полиции. Это его теория — если не нравится мир вокруг тебя, создай свой.

Правда, пока приходится частенько выбираться в город — отнести друзьям очередную передачу.


Понравился материал? Помоги сайту!

Сегодня на сайте
Разговор c оставшимсяВ разлуке
Разговор c оставшимся 

Мария Карпенко поговорила с человеком, который принципиально остается в России: о том, что это ему дает и каких жертв требует взамен

28 ноября 20245132
Столицы новой диаспоры: ТбилисиВ разлуке
Столицы новой диаспоры: Тбилиси 

Проект «В разлуке» начинает серию портретов больших городов, которые стали хабами для новой эмиграции. Первый разговор — о русском Тбилиси с историком и продюсером Дмитрием Споровым

22 ноября 20246678
Space is the place, space is the placeВ разлуке
Space is the place, space is the place 

Три дневника почти за три военных года. Все три автора несколько раз пересекали за это время границу РФ, погружаясь и снова выныривая в принципиально разных внутренних и внешних пространствах

14 октября 202413240
Разговор с невозвращенцем В разлуке
Разговор с невозвращенцем  

Мария Карпенко поговорила с экономическим журналистом Денисом Касянчуком, человеком, для которого возвращение в Россию из эмиграции больше не обсуждается

20 августа 202419702
Алексей Титков: «Не скатываться в партийный “критмыш”»В разлуке
Алексей Титков: «Не скатываться в партийный “критмыш”» 

Как возник конфликт между «уехавшими» и «оставшимися», на какой основе он стоит и как работают «бурлящие ритуалы» соцсетей. Разговор Дмитрия Безуглова с социологом, приглашенным исследователем Манчестерского университета Алексеем Титковым

6 июля 202423774
Антон Долин — Александр Родионов: разговор поверх границыВ разлуке
Антон Долин — Александр Родионов: разговор поверх границы 

Проект Кольты «В разлуке» проводит эксперимент и предлагает публично поговорить друг с другом «уехавшим» и «оставшимся». Первый диалог — кинокритика Антона Долина и сценариста, руководителя «Театра.doc» Александра Родионова

7 июня 202429070
Письмо человеку ИксВ разлуке
Письмо человеку Икс 

Иван Давыдов пишет письмо другу в эмиграции, с которым ждет встречи, хотя на нее не надеется. Начало нового проекта Кольты «В разлуке»

21 мая 202429719