Разговор c оставшимся
Мария Карпенко поговорила с человеком, который принципиально остается в России: о том, что это ему дает и каких жертв требует взамен
28 ноября 20244877Федор Телков и Сергей Потеряев объехали населенные пункты Ханты-Мансийского округа, где почти прекратилась добыча нефти и газа, и засняли, как живет летом коренное население этих мест — ханты и манси. «Это, по сути, будущее нашего Севера», — говорят об увиденном фотографы.
По данным Всероссийской переписи населения 2010 года, в нашей стране проживают: ненцы — 44 640 чел., эвенки — 38 396, ханты — 30 943, манси — 12 269, селькупы — 3 649.
Самые серьезные потрясения быт и культура коренных народов Севера претерпели в годы советской власти. Эти изменения привели к тому, что сегодня их языки находится на грани исчезновения, а большая часть молодежи проживает в городах. Как говорят они сами, первым ударом были «укрупнения». Поселения, состоявшие прежде из двух-трех семей и находившиеся друг от друга на большом расстоянии, были объединены в крупные населенные пункты. Все трудоспособное население было включено в сферу общественного производства. Зажиточные семьи были «раскулачены» (а это, как правило, были семьи старейшин общин), шаманы подверглись гонениям. Видимо, поэтому среди прочих характерных черт представителей КМНС можно выделить крайнюю недоверчивость и скрытность.
Следующим мощным фактором в разрушении традиционной культуры стали детские интернаты, куда детей забирали зачастую против воли родителей. В интернатах детям выдавалась форма, национальная одежда выбрасывалась, сжигалась. Родной язык не только не преподавался, но и строго запрещался учителями. Вследствие этого большинство использует сегодня русский язык в обиходе, а подавляющее число молодежи вовсе не знает языка. Кроме того, дети, проводившие большую часть года в интернате, теряли важнейшие бытовые навыки.
В связи с низким социальным статусом в советском обществе КМНС испытывали негативное отношение со стороны русского населения. В те времена в паспорте указывалась национальность гражданина, в связи с этим некоторые манси пытались сделать так, чтобы в документах было написано «русский».
В 1990-е годы XX века государство стало разворачивать политику в сторону сохранения культуры коренных малочисленных народов Севера. Появились различные льготы и субсидии для представителей КМНС, в некоторых школах стал преподаваться родной язык, начали проводиться национальные праздники на всероссийском и региональных уровнях, образовались секции народных видов спорта, организовались ансамбли, творческие кружки и т.д. Представители КМНС стали обладателями некоторых преимуществ, получая, например, особые лицензии на рыбалку и охоту. В поселениях были организованы национальные общины, куда «националы» теперь могут сдавать дикоросы, рыбу и дичь.
Но, как замечают люди в возрасте 45 лет и старше, — уже поздно! Льготы и субсидии сильно расслабляют, говорят они: молодые люди считают, что легче не работать и получать те же деньги, что и рабочие. Кроме того, ради получения льгот представителями КМНС стали записывать детей, имеющих отдаленное родство с «коренными», например, только в лице бабушки или дедушки. Возвращаться к истокам большинство молодежи уже не желает, не видит в этом никакого смысла. Жить «нормально», как все, — вот основной вектор.
Страница проекта «Линия Севера»
Запрещенный рождественский хит и другие праздничные песни в специальном тесте и плейлисте COLTA.RU
11 марта 2022
14:52COLTA.RU заблокирована в России
3 марта 2022
17:48«Дождь» временно прекращает вещание
17:18Союз журналистов Карелии пожаловался на Роскомнадзор в Генпрокуратуру
16:32Сергей Абашин вышел из Ассоциации этнологов и антропологов России
15:36Генпрокуратура назвала экстремизмом участие в антивоенных митингах
Все новостиМария Карпенко поговорила с человеком, который принципиально остается в России: о том, что это ему дает и каких жертв требует взамен
28 ноября 20244877Проект «В разлуке» начинает серию портретов больших городов, которые стали хабами для новой эмиграции. Первый разговор — о русском Тбилиси с историком и продюсером Дмитрием Споровым
22 ноября 20246436Три дневника почти за три военных года. Все три автора несколько раз пересекали за это время границу РФ, погружаясь и снова выныривая в принципиально разных внутренних и внешних пространствах
14 октября 202413029Мария Карпенко поговорила с экономическим журналистом Денисом Касянчуком, человеком, для которого возвращение в Россию из эмиграции больше не обсуждается
20 августа 202419517Социолог Анна Лемиаль поговорила с поэтом Павлом Арсеньевым о поломках в коммуникации между «уехавшими» и «оставшимися», о кризисе речи и о том, зачем людям нужно слово «релокация»
9 августа 202420185Быть в России? Жить в эмиграции? Журналист Владимир Шведов нашел для себя третий путь
15 июля 202422838Как возник конфликт между «уехавшими» и «оставшимися», на какой основе он стоит и как работают «бурлящие ритуалы» соцсетей. Разговор Дмитрия Безуглова с социологом, приглашенным исследователем Манчестерского университета Алексеем Титковым
6 июля 202423597Философ, не покидавшая Россию с начала войны, поделилась с редакцией своим дневником за эти годы. На условиях анонимности
18 июня 202428765Проект Кольты «В разлуке» проводит эксперимент и предлагает публично поговорить друг с другом «уехавшим» и «оставшимся». Первый диалог — кинокритика Антона Долина и сценариста, руководителя «Театра.doc» Александра Родионова
7 июня 202428901Иван Давыдов пишет письмо другу в эмиграции, с которым ждет встречи, хотя на нее не надеется. Начало нового проекта Кольты «В разлуке»
21 мая 202429555