9 августа 2018Кино
118

Фильмотека нулевых

«Пепел белоснежен» Цзя Чжанкэ в «Гараже»

текст: Инна Кушнарева
Detailed_picture© Arte France Cinéma

11 августа в Летнем кинотеатре музея современного искусства «Гараж» покажут новый фильм китайского режиссера Цзя Чжанкэ «Пепел белоснежен». Цзя снял очередной эллиптический эпос о переменах в жизни Китая, собрав лучшие мотивы из прошлых фильмов.

Первая часть «Пепла» как будто взята из раннего фильма «Неизведанные радости». 2001 год, городок Датун. Цяо (неизменная Чжао Тао), дочь шахтера, присматривает за скромным игорным заведением. Шахты закрываются, рабочие вяло пытаются протестовать, но Цяо это неинтересно. Она познает новые радости — яркие шмотки, танцы под западную «дискотеку 80-х», коктейли пряные из эмалированного тазика, сигары. Ее бойфренд — криминальный авторитет Бин (Ляо Фань). Они должны следовать кодексу цзянху, кодексу мафии, хотя Цяо уверена, что она-то не цзянху. Бин — цзянху по определению, но, несмотря на безупречный экстерьер мафиози, не до конца вписывается в свою роль. Как все и остальные. Чувствуется, что мафиозный кодекс приходится придумывать на ходу: коммунистические власти сумели успешно искоренить и эту традицию. Босс Бина трогательно любит документалки о животных и западные бальные танцы. Таскает за собой пару профессиональных танцоров, готовых по его приказу тут же скинуть скучные плащи, под которыми — сценические костюмы с блестками, и исполнить пару эффектных па. В любом месте, в итоге даже на его поминках: босса пырнули ножом на парковке случайные подростки. Это не криминальная эксцентрика в духе Тарантино, выпестованная Голливудом или Гонконгом, не знающими, что еще учудить в этом жанре. Это традиции и ритуалы, придуманные с нуля, странный бриколаж, которым вынуждена заниматься социальная группа, по сути своей неспособная обходиться без кодексов и ритуалов. Поэтому роли не садятся на протагонистов. Бин, заступив на место босса, не способен на крайнее, последнее насилие. Сначала он получает от подростков арматурой по ногам, но в итоге отпускает своих обидчиков. Потом, когда очередные юнцы нападают на его машину и избивают водителя, выходит биться на кулачках, так и не вытащив пушку. Нерешительность объясняется просто: за владение оружием дают тюремный срок. Цяо, спасающая Бину жизнь, выстрелив в воздух из его пистолета, как будто совершает каминг-аут. И тут же отправляется в тюрьму. Выходит из нее уже в 2006-м.

© Arte France Cinéma

Это более медитативная часть фильма, местами напрямую цитирующая «Натюрморт». Цяо плывет на пароме возле того самого города Фэнцзе, который вскоре должны затопить в связи со строительством гигантского гидроузла (Цзя один в один повторяет кадр из прошлого фильма). Как и героиня «Натюрморта», искавшая мужа, Цяо ищет Бина. А жизнь вокруг явно стала богаче. Вместо разбитых хибар — дома, замощенные улицы, магазины, даже шикарные отели. Разрыв подчеркивается сценой, в которой Цяо приходит повидаться с давним партнером Бина, теперь возглавляющим местную торговую палату. Она не может преодолеть даже первый барьер — раздвижные стеклянные двери, которые ее «не видят», пока до нее не снисходит ухоженная секретарша с ресепшена. Цяо все-таки удается раздобыть денег и даже выманить прячущегося от нее Бина, у которого теперь другая жизнь.

Вторая часть «Пепла» — территория дрейфа. Паромы сменяются скоростными поездами. Горизонтальная мобильность китайцев беспредельна: весь скарб умещается в один небольшой рюкзак, и его владелец или владелица готовы в любую минуту просто пересесть с одного экспресса на другой, чтобы отправиться в противоположный конец страны, где, по слухам, мало людей и полно работы. В фильме возникает изящная развилка: сюжет и судьба героини могли бы сделать резкий поворот. Но хотя «Пепел белоснежен» и мелодрама, в ней невозможно в ответ на предложение случайного попутчика просто пересесть на другой поезд и уехать в новую, возможно, счастливую жизнь. Цяо тайком сходит с поезда. Но зато, как и в «Натюрморте», видит НЛО.

© Arte France Cinéma

Третья часть фильма возвращается в начало. Тот же Датун, то же игорное заведение напополам с забегаловкой, даже те же завсегдатаи, разве что постаревшие, и Цяо, которая всем заправляет. Время определяется по моделям смартфонов: наши дни. Все остальное как будто особо не изменилось. Только машинка для счета купюр раньше все время выплевывала фальшивые купюры, а теперь как ни в чем не бывало принимает толстые пачки денег. Если криминальный жанр фильму особо не шел (да Цзя и не собирался в него играть), то с мелодрамой все хорошо, она местами даже почти махровая. Предательство, разбитая жизнь, умение подняться после удара судьбы и выжить, возвращение обидчика если не с повинной, то, по крайней мере, в инвалидном кресле — Бин парализован после инсульта. Цяо может взять реванш, но взваливает на себя и эту ношу. То ли из любви и благородства, то ли следуя все тому же цзянху. Мотивации не прояснены. Есть структура мелодрамы, но нет ее аффектов.

В «Пепле» Цзя Чжанкэ в очередной раз умело сыграл на принципе «было/стало». Он снова находит эффектную натуру для съемок: например, гигантский недостроенный стадион, по которому Цяо катает инвалидную коляску с Бином. Но остается чувство, что о современности, условном 2018-м, режиссеру мало что есть сказать, так же как мало что было сказать о будущем в «И горы сдвигаются с места». Лучше всего получается говорить о начале 2000-х — времени познания первых наслаждений, когда модели поведения только нащупывались, а все пути казались открытыми. Контраст чувствуется в первом и последнем кадрах картины: она начинается со съемок младенца в рейсовом автобусе, сделанных на цифровую камеру, которой Чжанкэ снимал до 2006-го, — красивая, пластичная сценка, — а заканчивается невыразительными экранами камер видеонаблюдения, в которых растворяется фигура Цяо в финале. Кажется, Чжанкэ скоро превратится в ностальгического бытописателя, собирателя драгоценных мелочей одной определенной эпохи. Но, возможно, в этом, а не в спекулятивном улавливании духа времени и есть его миссия.


Понравился материал? Помоги сайту!

Сегодня на сайте
Елизавета Осетинская: «Мы привыкли платить и сами получать маленькие деньги, и ничего хорошего в этом нет»Журналистика: ревизия
Елизавета Осетинская: «Мы привыкли платить и сами получать маленькие деньги, и ничего хорошего в этом нет» 

Разговор с основательницей The Bell о журналистике «без выпученных глаз», хронической бедности в профессии и о том, как спасти все независимые медиа разом

29 ноября 202319753
Екатерина Горбунова: «О том, как это тяжело и трагично, я подумаю потом»Журналистика: ревизия
Екатерина Горбунова: «О том, как это тяжело и трагично, я подумаю потом» 

Разговор с главным редактором независимого медиа «Адвокатская улица». Точнее, два разговора: первый — пока проект, объявленный «иноагентом», работал. И второй — после того, как он не выдержал давления и закрылся

19 октября 202325168