17 октября 2018Кино
213

Сядем на дорожку

В Москве пройдет единственный показ фильма Ху Бо «Слон сидит спокойно»

текст: Катерина Белоглазова
Detailed_picture© Dongchun Films

20 октября в московском кинотеатре «Каро 11 Октябрь» покажут «Слон сидит спокойно» Ху Бо (показ организован онлайн-журналом Cineticle). Окончив Пекинскую киноакадемию и написав несколько романов (Ху Бо довольно рано прославился именно как литератор), режиссер покончил с собой в возрасте 29 лет, еще до премьеры своей единственной картины на Берлинском кинофестивале — 2018, которая утвердила «Слона» в качестве главного кинодебюта года.

Размеренное четырехчасовое повествование «Слона» охватывает события одного дня, в течение которого пересекаются пути четырех героев, волей случая отброшенных за грань отчаяния из без того нерадостной жизни. Школьник Вэй Бу живет со злобным, мающимся от безделья отцом, бывшим чиновником, уволенным за взятки, играет в китайский волан и ходит в школу, про которую всем известно, что она худшая в городе. Человеческое чувство заставляет его вступиться за друга, которого школьный хулиган Шуай обвиняет в краже телефона. Бу неудачно толкает Шуая, тот падает с лестницы, попадает в реанимацию и умирает. За Бу начинает охоту старший брат Шуая, местный бандит Юй Чен, не питающий, впрочем, к младшему каких-либо братских чувств.

У самого Юй Чена жизнь тоже не сахар: от нечего делать он спит с женой лучшего друга и становится свидетелем самоубийства последнего. В тот же день расстаться с иллюзиями придется и Хуан Лин — однокласснице Вэй Бу. От постылого быта и ссор с вечно загнанной на работе матерью девушка спасается в объятиях замдиректора школы, который «очень к ней добр». У него хотя бы дома чисто! Однако их связь вскрывается, и скандала не миновать.

© Dongchun Films

В таком же неприкаянном положении, как и молодежь, находится живущий по соседству отставной военный, которого взрослые дети давно хотят сдать в дом престарелых. Необходимость переезда объясняется будущим любимой внучки — только в другом районе ее удастся устроить в школу получше, но места в новой квартире (хотя стойкий дед и так спит на балконе) на всех не хватит. Старик до поры до времени прикрывается маленькой собачонкой (с животными в дом престарелых не берут), но когда ее загрызет собака покрупнее, с неизбежностью придется столкнуться и ему. Всеобщее экзистенциальное основание, на котором, как на шашечной доске, прочерчены траектории персонажей, — материальная бедность и духовная нищета обитателей неназванного города на севере Китая. Вязкий поток жизненной круговерти пронизан цинизмом, равно- и малодушием. Рефреном из сцены в сцену в диалогах звучит: «А твое какое дело?» Главное правило — держаться в стороне от чужих проблем («как бы чего не вышло») и самому не попадать в неприятности.

Стоит сразу же оговориться: дебют Ху Бо был бы не менее громким, даже если бы ему не сопутствовали столь трагические обстоятельства. Конечно, смерть автора удостоверяет созданную им картину мира, вписывает ее в вечность, придает ей свойство манифеста, с которым не поспоришь, особенно если речь идет о четырехчасовом фильме, тема которого буквально — безысходность. Однако здесь помимо резонансных вводных факторов (длительность фильма и судьба его автора) не менее важную роль сыграло состояние фестивального кино, сам исторический момент, в который «Слон» оказался представлен публике.

© Dongchun Films

Речь идет о тоске по новому. Именно тоске — то есть чувстве, связывающем память о милом и уже понятном с желанием новых форм. Неожиданно для многих критиков фильм Ху Бо стал воплощением чаяний такого рода свежих киновпечатлений, которые логично произрастали бы на территории привычной и знакомой. «Слон» удовлетворяет этому запросу сразу по нескольким причинам. С одной стороны, фильм продолжает реалистические тенденции в авторском кино последних пятнадцати лет, в нем прочитываются и узнаются Бела Тарр, братья Дарденн, румынская «новая волна», реализм китайского полуофициального кино вообще и Цзя Чжанкэ в частности. С другой — это работа, равномерно выдержанная в едином темпоритме и при этом выдерживающая вес сложной литературной драматургии с присущей ей амбицией высказаться о незыблемых законах бытия. Беспросветная проза жизни в фильме, однако, имеет немало общего с литературной прозой — явно чувствуется писательский бэкграунд режиссера

Сюжет «Слона» — это своеобразный лабиринт: путь каждого из героев — произвольный бег на плоскости, просто бег очень медленный. Все они где-то слышали историю про слона из Маньчжурского зоопарка, который день и ночь просто сидит спокойно. Это не-диво в мире, начисто лишенном чудес (слон — абсурдистская метафора не только искомого покоя и надежды на нечто большее, но и самого этого покоящегося мира), становится единственным поводом продолжать жить, отчетливо понимая, что на новом месте все будет точно так же.

Каждый из основных героев проходит по маршруту, включающему утрату, преступление и одиссею по городу (как если бы богатый мир «Улисса» сплющило тяжелым слоновьим задом). Взамен всем им — история о слоне, воплощающая надежду на саму надежду. Фильм Ху Бо — кино на грани суицида. Но протагонистов на общем фоне выделяет не только наличие совести и способности на поступок, но и ничем не мотивированный выбор в пользу жизни. Когда бандит Юй Чен все же настигнет беглеца Вэй Бу, то задаст ему вопрос, больше всего волнующий его самого: «Если бы мы сейчас оказались на балконе высотки, о чем бы ты думал?» Ответ парня: «Я бы думал о том, что еще могу сделать». Персонажи, гниющие изнутри, продолжают медленно плыть по течению, те, кто слабее, добровольно выходят из игры. Тем же, в ком осталась капля человеческого достоинства, буквально ничего не остается, кроме как ехать к слону.

© Dongchun Films

Сюжетному узору соответствует и плоскостное кинематографическое решение, состоящее из весьма ограниченного набора приемов. Ручная камера, будто приклеенная к героям, весь фильм держит их на переднем плане — крупном или среднем. Фон размыт. Дальний план, обладающий значением некоторого промежуточного итога, мы увидим только один раз, в самом финале. Сцены, как правило, сняты план-эпизодами (стоит отдать должное чувствительному к дистанции оператору Фан Чао, камера ведет себя очень ненавязчиво, но очень чутко). Как и в жизни героев, в кадре — ничего яркого: весь изобразительный ряд пропущен через холодный фильтр, улицы серые (цвета слоновьей кожи), а помещения погружены в голубовато-зеленый полумрак; даже одеяла на дверях одинаковые — зеленые. Все эти приметы, конечно, можно понимать и как следствие унифицированной общественной жизни простых жителей Китая. Барабан повествования крутится спокойно и равномерно — в китайской культуре, как известно, время мыслится более длинными дистанциями. Периодически каждый новый виток действия сопровождается вставкой электронной мелодии, также закольцованной в квадрат рефрена. Она не только напоминает о незыблемости миропорядка, но еще и делает фильм модным.

«Слон» в какой-то мере — это такой сериал «Школа», где отчаяние стало настолько будничным, что перестало быть спектакулярным. Как если бы Дарденны снимали в ритме Белы Тарра или Германика постигла степенность нового румынского кино. Литературная основа повествования — в частности, линия несчастливого в любви, уставшего и рефлексирующего бандита — заставляет вспомнить классические криминальные драмы. То, что мы видим и на что совершенно не скучно смотреть на протяжении четырех часов, — хорошо темперированное отчаяние, которое с героями «Слона» могут разделить и персонажи Хемингуэя, Синоды, Мельвиля. «Ты можешь поехать куда угодно, но там все будет то же самое», — говорит неприкаянный пенсионер школьнику без будущего, а тот ему: «Съездим, посмотрим?»


Понравился материал? Помоги сайту!

Сегодня на сайте
Елизавета Осетинская: «Мы привыкли платить и сами получать маленькие деньги, и ничего хорошего в этом нет»Журналистика: ревизия
Елизавета Осетинская: «Мы привыкли платить и сами получать маленькие деньги, и ничего хорошего в этом нет» 

Разговор с основательницей The Bell о журналистике «без выпученных глаз», хронической бедности в профессии и о том, как спасти все независимые медиа разом

29 ноября 202320808
Екатерина Горбунова: «О том, как это тяжело и трагично, я подумаю потом»Журналистика: ревизия
Екатерина Горбунова: «О том, как это тяжело и трагично, я подумаю потом» 

Разговор с главным редактором независимого медиа «Адвокатская улица». Точнее, два разговора: первый — пока проект, объявленный «иноагентом», работал. И второй — после того, как он не выдержал давления и закрылся

19 октября 202325930