Первый за семь лет студийный альбом «Машины времени» выходит в атмосфере, которая должна вызывать у музыкантов ощущение болезненного дежавю. Андрей Макаревич — скандальный поэт, группа «Машина времени» — чуть ли не рупор опасного диссидентства. Видимо, удивившись, как история грызет собственный хвост, «Машина» вдруг выдала альбом как из славного прошлого. Песни альбома «Вы» ловко скроены из той же самой ткани, что и какой-нибудь «За тех, кто в море»: хрустальной чистоты мелодизм, аккуратно выстроенные аранжировки, карманный блюз и акварельный рок-н-ролл, словно вырезанные тончайшим лобзиком с тщанием больших мастеров. Музыкально «Машина» будто сбросила с плеч то бремя инерции Большой Группы, что равномерно укатывало их в асфальт последние десятилетия полтора, — «Вы» и правда звучит альбомом группы сфокусированной и живой, за песнями которой стоит четкая цель и пульсирует живой нерв. В то же время в текстах Андрея Макаревича все больше прорезается ворчливая интонация утомленного человека, слишком долго стучавшего кулаком в закрытую дверь. С точки зрения личных обстоятельств это понятно прекрасно, но по «Вы» все же кажется, что Андрей Вадимович периодически начинает путать борьбу на стороне всего хорошего с вентилированием собственного раздражения — проникнуться пафосом альбома было бы ощутимо проще, если бы в нем пореже фигурировало слово «говно», дебютирующее в первом же куплете первой песни. То есть новый альбом «Машины времени» — предложение несколько кисло-сладкое; музыкально группа с полувековой историей удачно встрепенулась и стряхнула старческие тенета, но с лирикой есть некоторые сложности.
Короткий двадцатый, долгая Вторая мировая
Наталия Арлаускайте о том, как современное литовское искусство воспринимает историю 1940-х
11 февраля 2021166Мультимедийные границы музея
Иван Биченко о путешествиях музейных экспозиций между задачами флэш-графики и образом торгового центра
10 февраля 2021261Кирилл Манго, гроза кривых зеркал (14.04.1928 — 08.02.2021)
Red Red Rose и арт-рок по-русски
Московская группа, в которой заняты три звукорежиссера, играет арт-рок на английском и не стремится к коммерческому успеху
10 февраля 2021289Искусство как знание, исследование как сотворчество
Новый литературный альманах-огонь: Захаркив, Курбаков, Фёгелин, Клюшников, Шестакова, Фещенко, Карева, Быченкова и Былина о равноправии науки и искусства
9 февраля 2021182Дэвид Вербек: «Комьюнити богатых людей становится все шире и шире»
Еще один новый — теперь вампирский — фильм из программы Роттердама. И интервью с его автором
9 февраля 2021176Оксана Тимофеева. Большой разговор
Александр Чанцев поговорил с известным петербургским философом о любви к родине, о депрессии как общественном феномене и о том, почему нам нужно равняться на вомбатов
9 февраля 2021354Усилие длительности
В ролях самих себя. «Дворец для Путина» как кинематографический феномен
Андрей Карташов о том, как Навальный пользуется средствами кино, чтобы создать свой собственный нарратив о России и о самом себе
8 февраля 2021283«Белая дева» (1991): застольная пьеса с пушками и фейерверком
Судьба режиссера
Здесь был Дау