Быстрее - мощнее - организованнее

Длинное, в немецком вкусе, название трио Schnellertollermeier образовано из шутки ради искаженных фамилий музыкантов — басиста Энди Шнелльмана, гитариста Мануэля Троллера и ударника Дэвида Майера. Фамилия последнего даже и в редактуре не нуждается: по форме она и так напоминает сравнительную степень — только вот соответствующего ей прилагательного не существует. Майерами в немецкоговорящей Европе называли наместников короля, и если допустить, что в обязанности их входил не только сбор податей, но и поддержание порядка на вверенной территории, то Schnellertollermeier можно прочитать как «Быстреемощнееорганизованнее». Это, конечно, агрессивное притягивание за уши, но удержаться от него сложно: слишком удачно такой императивный перевод описывает вектор, по которому движется трио.

На примере вот этого трека (выше) можно, как на уроке биологии, проследить эволюцию группы: онтогенез повторяет филогенез. Получившие джазовое образование Шнелльман, Троллер и Майер все дальше уходят от чистого джаза. Сначала был период, когда в музыке трио доминировала свободная импровизация, а в новейшей фазе из хаоса кристаллизовался порядок: теперь Schnellertollermeier играют то ли прог-, то ли мат-рок, но как бы то ни было — музыку с отчетливо слышимой структурой.

«Во многих наших новых композициях мы пытались добиться того, чтобы трио звучало как единое тело, — поясняет лидер и основной композитор трио Мануэль Троллер. — Как один организм, в котором у каждого инструмента есть своя функция. Или несколько функций. Или функция, необычная в контексте традиционного трио. Кроме того, на наш новый материал повлияли техно и современная академическая музыка, такие композиторы, как Фелдман, Лигети. В наших новых пьесах много статики — мне с ней очень интересно работать. Как изменить большую картину с помощью маленьких событий? Как сделать так, чтобы в целом все оставалось неизменным, но в то же время новые элементы меняли перспективу слушателя, позволяя ему с другого угла посмотреть на это целое и неизменное? Меня вот эти вопросы занимают. А еще есть такой австрийский писатель — может, вы его знаете — Томас Бернхард. На меня он очень повлиял, я кучу его книг прочитал. У него такая особенная манера — его тексты в каком-то смысле напоминают музыкальные композиции: он много работает с повторением, а потом вводит небольшие изменения, текст как бы трескается — и вдруг какой-то фрагмент, значение которого вы как будто хорошо понимали, оборачивается новым, неожиданным смыслом. Вообще на наши новые пьесы повлияли очень многие вещи — это может быть неочевидно, но для меня-то они все звучат в этих композициях».

Мануэль подчеркивает, что, несмотря на гибридный характер музыки его трио, намеренным скрещиванием стилей Schnellertollermeier, в отличие от многих столь же хорошо технически подкованных коллег, не занимаются. «Если что-то такое происходит — отлично, это может быть интересно. Но намеренно — в режиме “о, смешаю-ка я, ну, не знаю, мат-рок вот с этим и еще с тем” — я этим не занимаюсь», — говорит Троллер.

Как изменить большую картину с помощью маленьких событий?

Что роднит Троллера, Шнелльмана и Майера с другими европейскими музыкантами-импровизаторами молодого поколения — так это их универсальность. Помимо Schnellertollermeier все трое играют и в других контекстах, от фри-импрова до коммерчески успешной поп-музыки. Троллер, например, недавно играл серию концертов с Джерри Хемингуэем — одним из лучших ударников на свете, участником великого квартета Энтони Брэкстона образца 80-х. В то же время Троллер, как и его партнеры, активно сотрудничает со швейцарскими поп-музыкантами, а Шнелльман — так и вовсе один из самых востребованных сессионщиков Швейцарии.

«По-моему, это очень интересная вещь, — говорит Троллер, когда я спрашиваю его о том, как это фри-импров сочетается с поп-музыкой. — Я говорил об этом со многими импровизаторами из... ну, скажем, предыдущего или старшего поколения. В общем, с очень опытными музыкантами, которые последние лет двадцать занимаются почти исключительно импровизационной музыкой. Некоторые из них говорят, что это не может сочетаться с поп-музыкой, что невозможно играть и то, и другое. Но я — по крайней мере, на нынешнем этапе — с этим абсолютно не согласен. Даже напротив. Мне кажется, что самые интересные музыканты, которых я знаю или с которыми я работал, как раз очень хорошо умеют играть и поп-музыку тоже. Может быть, это связано с тем, что в поп-контексте приходится сильно себя ограничивать, руководствуясь тем, чего требует вот эта конкретная песня в этот конкретный момент. Это учит фокусироваться и не играть лишнего. И этот опыт, полученный в поп-музыке, можно использовать в импровизации. И наоборот. Я слышал, как многие хорошие импровизаторы играют поп-музыку, и их гораздо интереснее слушать, чем собственно поп-музыкантов, которые играют одну и ту же музыку последние лет сорок. Так что, я думаю, можно двигаться в обоих направлениях. И для академической музыки все это тоже справедливо — это огромное поле для приобретения опыта и для применения знания, полученного в других контекстах. Все это, конечно, только мое мнение. Может быть, через двадцать лет я буду думать по-другому, еще ведь столько всего впереди».

Понравился материал? Помоги сайту!