Не только «Голубые таблетки»

На ярмарке non/fiction — большая программа швейцарской литературы. Среди ее гостей — комиксист Фредерик Питерс, автор графических романов о жизни как она есть и какой ее не бывает. О комиксах Питерса рассказывает Федор Панфилов.

Голубые таблетки — повседневная деталь жизни мальчика и его мамы, в крови которых живет вирус иммунодефицита. Правда, цвет здесь ограничен словесными рамками, цветов и красок в обманчиво простой на вид графической истории нет. Вместо них есть богатство оттенков черно-белого рисунка, который мастерски передает рассказ, не лишенный юмора и лиризма, несмотря на крайнюю серьезность темы. Незамысловатый любовный сюжет — встреча с девушкой, когда-то понравившейся главному герою на вечеринке, — из-за будничного присутствия страшной болезни перерастает в новую, гораздо более сложную историю близости. Эта история — не плод фантазии, она — часть жизни самого автора «Голубых таблеток» («Pilules bleues»). При этом удивительным образом швейцарскому художнику-комиксисту Фредерику Питерсу удается преподнести ее без надрывного эксгибиционизма, в чем заключается одно из главных достоинств этого графического романа.

Влажные пряди женских волос после купания, завитки ушной раковины, слегка просевшая под нажимом кнопка клавиатуры.

Неудивительно, что именно «Голубые таблетки» перевели и издали на русском языке осенью этого года. Хотя с момента первого издания графического романа на французском в 2001 году прошло немало лет, за это время он не канул в Лету — большие тиражи, престижные премии, переводы на другие языки. А совсем недавно, в сентябре 2014 года, канал Arte показал одноименный телефильм Жан-Филиппа Амара, основанный на этом и еще одном графическом романе Питерса, «Onomatopées». Питерс в целом положительно отозвался о фильме, но без особой радости воспринял то, как в экранизации изобразили само создание графического романа. По его словам, в кино «создатели BD (графических романов. — Ред.) зачастую представлены как задержавшиеся в развитии подростки». И все же в целом, пускай для кого-то это и не кинособытие уровня «Жизни Адель» (тоже снятой по мотивам графического романа), телефильм довольно бережно относится к первоисточнику и заслуживает внимания. В том числе потому, что на экране появляются рисунки Питерса.

Одним словом, если русские читатели, прежде не слышавшие о художнике из Женевы, узнают о нем благодаря русскоязычному изданию «Голубых таблеток», это более чем логично. И все же если бы мне дали выбирать, с какой графической истории начинать знакомство с творчеством Питерса, возможно, выбор пал бы не на «Голубые таблетки». Все истории, рассказанные пером швейцарского художника, по-своему необычны и замечательны. Но есть одна особенно необычная. Ее сам Питерс назвал «довольно-таки молчаливой для рисованной истории; чем дальше развивается действие, тем больше все молчат».

История мозаичная, насыщенная образами, с постоянными увеличениями и приближениями, наплывающей камерой, неожиданными крупными планами. То и дело в кадре оказывается фрагмент, деталь: влажные пряди женских волос после купания, завитки ушной раковины, пальцы ног, выглядывающие из-под ремешков сандалий, слегка просевшая под нажимом кнопка клавиатуры, картофельная кожура, вылезающая из-под лезвия ножа, сиротливо подвешенная в углу лампа-керосинка, скомканная сигарета в пепельнице... Все это сочетается с панорамами небес, танцем планет, диковинным рисунком облаков. Космос, причудливо показанный на открывающем листе каждой части, играет здесь немалую роль, но масштаб большого познается именно благодаря соседству с малым. Вплоть до того, что по ходу повествования неуловимо меняется и облик главного героя — в разные моменты он щеголяет бакенбардами (меняющими вид и фасон в духе то другого известного героя комиксов Корто Мальтезе, то Пушкина), появляется заросшим щетиной и всклокоченным или коротко стриженным и гладко выбритым.

«Люпюс» («Lupus»), графический роман в четырех частях, начал выходить спустя два года после «Голубых таблеток» и тоже не остался незамеченным, получив престижную премию фестиваля в Ангулеме. С натяжкой его можно отнести к научной фантастике, благо внешние признаки жанра налицо. На самом деле «Люпюс» не укладывается ни в какие жанровые рамки. Космические аппараты, нелепые скафандры, инопланетяне по большому счету нужны лишь как антураж. Питерс охотно играет с классическими образами и отсылками, полушутливо-полусерьезно: тут и пародия на дуэль-перестрелку из классического спагетти-вестерна (только вместо стервятника в небе парит птеродактиль), и охота на чудовищного кита (практически «Моби Дик»), и видения-призраки, посещающие главного героя (как в «Солярисе»). Не обходится и без характерного для художника юмора: например, майка с меняющимися задорными надписями или поле, утыканное фрейдистского вида фруктами.

Главное в рассказанной Питерсом странной истории — распутывание клубка человеческих взаимоотношений. Само имя главного героя, Люпюс, выбрано не случайно. Оно и делает его тезкой болезни-волчанки, и напоминает о латинском афоризме «Homo homini lupus est», «человек человеку — волк». Детство, поиск своего места в мире, дружба двух абсолютных противоположностей, готовая превратиться во вражду, появление женщины, которое еще больше усложняет дело... Здесь нет места откровенной автобиографичности, как в «Голубых таблетках». Однако кажется, будто художник вложил во внешне фантастическую историю изрядную часть самого себя. Хочется верить, что вслед за «Голубыми таблетками» в России издадут и «Люпюса», и другие замечательные графические романы Фредерика Питерса. Например, «Созвездие» («Constellation»), отклик художника на теракты 11 сентября, или футуристические истории из серии Aâma — есть из чего выбирать.

Понравился материал? Помоги сайту!