Речь, которую никто не услышал

В архиве Егора Гайдара хранится небольшая рукопись «Сразу после социализма (Россия и реформы)». Это мемуарный текст, который Гайдар начал писать вскоре после ухода из правительства, но не довел до конца. Впоследствии многое из него вошло в книгу «Дни поражений и побед» (1996), но одного весьма значимого фрагмента в итоговом тексте книги не оказалось.

В этом фрагменте Егор Гайдар описывает ситуацию конца 1990 года и приводит текст речи, написанной им для президента СССР Михаила Сергеевича Горбачева.

Здесь мы впервые публикуем эту никогда не произносившуюся речь и фрагменты комментариев Егора Гайдара к ней.

…Вроде было решено, что сперва М. Горбачев выступит по телевидению, обратится к народу, изложит суть предполагаемых тяжелых, но необходимых мер. Подготовить текст речи поручили мне.

Должен признаться — никогда еще не работал с таким искренним увлечением, надеясь, что Горбачев, осознав неизбежность серьезных экономических преобразований, захочет и сможет убедить в этом народ, затем, опираясь на его поддержку, сломит сопротивление бюрократии. Начнется работа... Шторм не стихнет, но в бушующем море невзгод государственный корабль возьмет наконец верный курс.

Итак, прошу читателя представить себе, что он снова в марте 1990 года, вернулся с работы, включил телевизор. На экране — президент СССР.

Дорогие товарищи!

С растущей озабоченностью общество следит за положением в экономике. Объем промышленного производства продолжает падать. Все труднее достать необходимые для жизни товары. Быстро идут вверх цены. Надо смотреть правде в глаза. Органы, ответственные за управление народным хозяйством, потеряли контроль над ситуацией.

И в самых отдаленных уголках нашей страны, и в Кремле люди пытаются понять, в чем причины нарастающих трудностей: что надо сделать для исправления положения. Хочу поделиться своими соображениями по этому поводу.

Не стану упоминать о тяжелом наследстве, неблагоприятных тенденциях мирового рынка, даже о немаловажных просчетах в финансовой политике, которые были допущены в последние годы. При всей значимости этих факторов главное, думаю, в другом — в непоследовательности, нерешительности начатых экономических реформ.

На первом этапе перестройки над нами еще довлели идеологические стереотипы, само слово «рынок» применительно к социализму воспринималось как святотатство. Сказалось и отсутствие согласия в высших эшелонах руководства страны, партии по вопросу о том, куда вести экономику. И все же для меня — а я принимаю свою долю ответственности за компромиссный характер осуществлявшихся преобразований — главным было понимание серьезных социальных проблем, связанных с форсированным переходом к рыночной экономике. Ведь радикальные реформы — не только хозяйственная самостоятельность предприятий, стимулирование высокопроизводительного труда, с чем почти все согласны, но и гибкие рыночные цены, жесткая ответственность за эффективность хозяйствования. А это обществу принять куда сложнее. Хотелось максимально отсрочить наиболее тяжелые, непопулярные меры.

В результате в системе хозяйствования переплелись взаимно отторгающиеся элементы командно-административных и экономических структур. По мере того как центр выпускал из рук рычаги управления, их место занимала не жесткая дисциплина рынка, а диктат ведомственных монополий, местнический произвол.

Пытаться и дальше лавировать, искать приемлемые для всех полумеры невозможно. Пришла пора выбирать — либо к привычным командам и рапортам, либо решительно вперед, к рынку. Именно так стоит сегодня вопрос.

Проблемы хозяйственного развития подробно обсуждались на II Съезде народных депутатов. Была одобрена правительственная программа, направленная на выход из кризиса. Некоторые из предусмотренных в ней мер работают, дают отдачу. Вместе с тем, оценивая быстро меняющееся положение, можно сказать: у нас уже нет времени, которое правительство просило для стабилизации экономики. Набравшие собственную инерцию деструктивные процессы сводят на нет усилия, направленные на хозяйственное оздоровление. Само развитие событий подталкивает к радикальным решениям.

Пытаться и дальше лавировать, искать приемлемые для всех полумеры невозможно. Пришла пора выбирать — либо к привычным командам и рапортам, либо решительно вперед, к рынку. Именно так стоит сегодня вопрос.

Убежден: попытка повернуть назад была бы чревата для страны катастрофой. В одну реку нельзя войти дважды. Богатые природные ресурсы, попусту растраченные в эпоху застоя, обратно не вернешь, как не вернешь и веру общества в то, что бессловесная, бедная жизнь под присмотром мудрых начальников естественна и приемлема. Это был бы путь к самоизоляции в мире, нищете, к нарастающим социальным конфликтам и неизбежному взрыву народного гнева. Как бы ни был труден, даже рискован путь радикальных реформ, только он может вывести страну из тяжелого кризиса.

Рынок нужен нам сегодня, чтобы раскрепостить человека, задействовать огромный творческий потенциал народов нашей страны, вернуть ей достойное место в кругу развитых государств. Чтобы подвести экономический фундамент под начатые демократические преобразования, подорвать основу всевластия распорядительного аппарата. Чтобы сделать прилавки наших магазинов полными, рубль — полновесным, а жизнь советских людей — обеспеченной.

Формирование регулируемого рынка в нашей стране переходит в область практической работы. Речь идет о становлении экономики, в основе которой — полная самостоятельность предприятий, действующих в условиях конкуренции как независимые товаропроизводители. Активная регулирующая роль государства в области развития производства, обеспечения социальных гарантий. Экономики, в которой преобладание государственной и коллективной собственности определяется лишь их эффективностью при полном равноправии и свободном соревновании всех других форм. Где хозяйственная деятельность четко отделена от собственно государственного управления, развиваются рынки товаров, труда, финансовых ресурсов. Наконец, это экономика, открытая миру, с конвертируемым рублем, в которой эффективность хозяйственной деятельности проверяется жесткой конкуренцией на внутреннем и внешнем рынке.

Уже в этом году предстоит начать массовое преобразование государственных предприятий в акционерные общества, широко развернуть продажу населению по рыночным ценам жилья, мелких предприятий, которые нецелесообразно сохранять в государственной собственности, машин и оборудования, драгоценных металлов, иностранной валюты.

Завтра будет опубликован президентский указ, содержащий программу действий по подготовке перехода к регулируемой рыночной экономике. Мы приступаем к ней сразу. Но начинаем не с размораживания цен, а с кредитной реформы, резкого ужесточения государственной финансовой политики, демонополизации экономики. И только затем, в 1991 году, овладев рычагами регулирования рынка, перекрыв каналы поступления в оборот излишних денег, создав надежные предпосылки проведения эффективной антиинфляционной политики, в массовом порядке будем переходить на свободные цены, балансирующие спрос и предложение.

Остановлюсь на нескольких принципиальных аспектах предстоящей работы.

Главной причиной нарастания инфляции в стране является дефицит государственного бюджета. Предпринимавшиеся до сих пор усилия, направленные на стабилизацию финансового положения, были нерешительными и поэтому неэффективными. Считаю необходимым безотлагательно принять чрезвычайный бюджет на вторую половину 1990 года. Придется пересмотреть всю программу централизованных капиталовложений, закупки вооружений, помощи зарубежным странам, дотаций, управленческих расходов, привести их в соответствие с реальными возможностями государства. Реализовать предприятиям, кооперативам недостроенные, законсервированные объекты. Уже в этом году предстоит начать массовое преобразование государственных предприятий в акционерные общества, широко развернуть продажу населению по рыночным ценам жилья, мелких предприятий, которые нецелесообразно сохранять в государственной собственности, машин и оборудования, драгоценных металлов, иностранной валюты. Если всего этого окажется недостаточно для стабилизации финансового положения, придется пойти на пропорциональное сокращение всех статей государственных расходов, защитив лишь ограниченный круг важнейших социальных программ.

Если у государства не сходятся концы с концами, если жаждущим популярности политикам хочется наращивать расходы, не считаясь с доходами, это не повод расшатывать рубль. С положением, при котором Совет министров, Министерство финансов распоряжаются ресурсами Государственного банка как своими собственными, придется кончать. Принято решение вывести Государственный банк из подчинения Совета министров, передать в его управление золотовалютные ресурсы страны, запретить прямое кредитование Центральным банком государственного бюджета. Государственный банк, наделенный широкими полномочиями, независимый в своей работе, будет полностью отвечать за устойчивость денежного обращения в стране.

Многих пугает, что у населения скопились значительные сбережения. Настойчивые призывы конфисковать часть этих средств стали сегодня элементом политической жизни страны, дестабилизируют и без того непростую ситуацию. Мы внимательно разбирались с этим вопросом. Выяснилось, что гуляющие из одного органа печати в другой сведения о крайне неравномерном распределении сбережений не подкреплены достоверными фактами, не соответствуют действительности. Подавляющая часть средств населения в Сберегательном банке сосредоточена на относительно небольших вкладах, носит явно трудовой характер. Если же деньги нажиты нечестным путем, то установить это — дело правоохранительных органов, суда. Сами сбережения в сравнении с объемом национального богатства отнюдь не чрезмерны, их можно и нужно использовать как опору программы разгосударствления экономики. Могу заверить, что никакой конфискации денег правительство проводить не намерено.

Надо срочно вывести универмаги, кафе, столовые из состава всевозможных торгов и трестов, преобразовать оптовые организации из органов распределения в коммерческие центры, продать нерентабельные магазины акционерным обществам, кооперативам, гражданам.

Другое дело, что в переходный период действительно важно увести накопленные сбережения с потребительского рынка, не допустить, чтобы их выброс вызвал резкий рост цен на товары повседневного спроса, стимулировать направление средств на приобретение жилья, ценных бумаг, развитие предпринимательской деятельности. Меры, направленные на решение такой задачи, в мировой практике известны, соответствующие предложения сейчас разрабатываются.

Еще одно направление работы, где надо добиться серьезного прогресса до размораживания цен, — демонополизация экономики. Скажу лишь об одной области, где монополизм особенно чувствителен, — о розничной торговле. Существующая ее структура прекрасно приспособлена для подавления интересов потребителя. Надо срочно вывести универмаги, кафе, столовые из состава всевозможных торгов и трестов, преобразовать оптовые организации из органов распределения в коммерческие центры, продать нерентабельные магазины акционерным обществам, кооперативам, гражданам. Короче говоря, сформировать развитую структуру конкурирующих между собой торговых предприятий.

В целом же в программе демонополизации речь идет и о разукрупнении искусственных объединений, и о стимулировании преимущественного развития малых предприятий, и о становлении системы товарных бирж. Нам придется оперативно, в течение считанных месяцев создавать основы рыночной инфраструктуры, которые в нормальных условиях формируются десятилетиями.

Особого внимания заслуживает формирование системы социального обеспечения, переподготовки и трудоустройства работников, высвобожденных из общественного производства. Их поток будет нарастать. Необходимо сделать все для того, чтобы безработица не стала источником острых социальных конфликтов. Словом, нужна огромная работа по организации хозяйственной жизни в принципиально новых условиях рынка.

Как бы мы ни старались ограничить масштабы повышения цен, предотвратить его вовсе не удастся. Обещать такое было бы просто безответственно. Но можно и нужно в максимальной мере защитить от его последствий бедные семьи, малообеспеченные группы населения, тех, кто получает низкие, фиксированные доходы и сильнее всех страдает от инфляции.

Намечено ввести механизм автоматического повышения минимальной заработной платы, пенсий, пособий, стипендий в зависимости от роста цен. Аналогичным образом будут корректироваться и оклады работников здравоохранения, образования, культуры, других групп, оплата труда которых не зависит от хозрасчетных результатов деятельности, не растет с увеличением доходов предприятий.

Интеграция советской экономики в мировой рынок также будет процессом непростым, болезненным. Придется круто менять привычное соотношение цен, приближать их к международным стандартам. Выяснится, что многие предприятия, считавшиеся передовыми, не выдерживают конкуренции по жестким мировым нормам. Их коллективам придется серьезно подтянуться или задуматься о будущем. Но и возможности прорыва в области повышения технического уровня, эффективности производства открываются широчайшие.

Решено снять все необоснованные ограничения, мешающие привлечению иностранного капитала, пойти на активное использование концессий, разрешить деятельность иностранных фирм, в том числе в таких пока закрытых для них сферах, как банки, страховое дело. Убежден — этого не надо бояться.

Главным фактором самоизоляции советской экономики остается слабость нашего рубля. До последнего времени о переходе к его конвертируемости говорили как о деле отдаленного будущего, о перспективе, уходящей в последующее тысячелетие. Между тем все финансовые, стабилизационные меры, которые намечаются на ближайшие месяцы, объективно ведут к конвертируемости. Приступить к решению этой задачи надо немедленно. Конечно, придется отказаться от искусственного, не подтвержденного рынком курса рубля. Больше того, пойти на его сознательное, резкое занижение с тем, чтобы создать мощные стимулы к экспорту, повышению конкурентоспособности советских товаров на мировом рынке, поставить преграду на пути неэффективного импорта, увеличения внешней задолженности.

Решено снять все необоснованные ограничения, мешающие привлечению иностранного капитала, пойти на активное использование концессий, разрешить деятельность иностранных фирм, в том числе в таких пока закрытых для них сферах, как банки, страховое дело. Убежден — этого не надо бояться. У нашей великой страны нет оснований искать спасения от интеграционных процессов за забором протекционистских ограничений. Опыт показывает — только широко открыв двери международному экономическому сотрудничеству, можно стать неотъемлемой составной частью развивающейся мировой экономики.

Особый вопрос — внешнеэкономическая политика ближайших месяцев, проводимая в самый болезненный период перехода к регулируемому рынку. Решено существенно сократить экспорт телевизоров, радиоприемников, холодильников, фотоаппаратов, других потребительских товаров, ставших остродефицитными в стране. Одновременно потребуется резко увеличить импорт промышленных товаров народного потребления, создать значительные резервы валюты, позволяющие сбивать волны ажиотажного спроса, контролировать вспышки инфляции. Здесь нам потребуется понимание зарубежных партнеров. Мы надеемся и на их активную помощь в массовой подготовке квалифицированных кадров, владеющих инструментами регулирования рынка, ускорении интеграции Советского Союза в международные экономические организации.

За годы перестройки удалось добиться немалого в ослаблении международной напряженности, улучшении общего политического климата на Земле. Теперь пришло время использовать этот внешнеполитический капитал для внутренних нужд страны. Сколь бы ни хотелось смягчить трудности перехода к рынку, он будет нелегким. Именно в это время наши зарубежные партнеры смогут на деле показать, кто из них действительно хочет иметь дело со стабильным, демократическим, динамично развивающимся Советским Союзом, а кто стремится использовать наши пусть серьезные, но временные трудности, чтобы добиться конъюнктурных выгод. Надеюсь, что первый подход, отвечающий реальным интересам всего взаимосвязанного мира, возобладает.

Товарищи! Мы стоим на пороге серьезных, глубоких реформ, призванных круто изменить экономический облик нашей страны. Они неизбежно скажутся на жизни каждой советской семьи. Отнюдь не все предусмотренные меры будут популярными, придется идти и на тяжелые, жесткие решения. Важно справедливо распределить эти неизбежные тяготы, не допустить, чтобы они легли на самых слабых, обездоленных. Серьезность стоящих перед нами проблем требует не бесконечных колебаний, а хорошо организованной работы, направленной на их разрешение. Если хотим выбраться из трясины бедности, слаборазвитости, в которую все сильнее затягивает нашу великую страну. Иного пути нам не дано…

Нет, никто, конечно, речь эту в марте 1990-го, да и вообще никогда не произносил. Горбачев с ней ознакомился и — отложил в сторону. А привел я ее здесь, с некоторыми сокращениями, для того, чтобы показать, как виделась мне ситуация в ту, теперь уже кажущуюся невероятно далекой, весну, когда еще оставался шанс выйти из кризиса ценой пусть немалых, но не чрезмерных жертв и избежать распада Советского Союза…

Понравился материал? Помоги сайту!