Тренинг исчезновения

Взбираясь по небольшому холму, на котором располагался дом прославленного физика-теоретика, одного из создателей квантовой механики Вернера Гейзенберга, гости вдруг заметили небольшую подкову, висевшую над калиткой. «Ну как же так? Вы, прославленный ученый, нобелевский лауреат, — неужели вы верите, что подкова приносит удачу?» «Мне сказали, — отвечал Гейзенберг, — что это работает, даже если не веришь». Нам неизвестно, оценили ли эту шутку коллеги физика, посетившие его в тот вечер, но предложенное им остроумие вторило принципам квантовой теории и во многом предвосхищало ее расширенное популярное толкование в паранаучных кругах. Его шутка стала лозунгом многих современных капиталистических практик: «убедитесь в том, что это работает, на собственном опыте». Так, в 1990-е годы в России люди вдруг задышали холотропно, начали драться бесконтактно, выходили на прогулки внетелесно и активно визуализировали свои будущие яхты, дома и автомобили. Все эти эзотерические операции носят сугубо практический характер. «Я не знаю как, но это работает», — говорят гуру. «Самое важное в нашем учении — его практический смысл», — вторят представители сайентологии.

Сегодня недостаточно просто работать, сдавая свое тело на временное пользование индустриальному конвейеру. С тех пор как фабрика трансформировалась в фирму, необходимо верить в проекты, которые ты предлагаешь, улыбаться клиентам, заражать энтузиазмом коллег. Капиталу удалось преодолеть дуализм души и тела, предложив новый характер рабочей силы, в которой все, что мы понимаем под «душой», — язык, эмоции, аффекты — мобилизовано ради выгоды. Фабрика питалась мускулами, руками и телами рабочих. Фирма и современный офис используют скорее психические возможности, способность людей к аффективному сервису, пиару и самомотивации, в то время как тело исчезает перед экраном монитора, пролистывая пальцем по тачпаду папку «Входящие». Таким образом, многие магические и квазирелигиозные ритуалы оказываются вшиты внутрь производства: среди офисных работников обязательными стали тренинги личностного роста, мастер-классы эффективности и даже корпоративная йога. На деловых сайтах появились бизнес-гороскопы, а пространство офиса все больше стало напоминать Рим начала первого тысячелетия с его синкретическими культами, эклектичными ритуалами и гностическими философствованиями.

Осмысление этого «ментального» капитализма с его захватом веры и суеверия в российском искусстве нельзя назвать популярным, но на рубеже 2015—2016 годов им занялось несколько интересных художественных проектов. К ним относятся выставка Александра Образумова «Содержание Конфиденциально» в галерее ISS MAG в НИИ ДАР и проект Кирилла Савченкова Horizon Community Workshop в рамках «Агентства сингулярных исследований» в ЦТИ «Фабрика». Эти художники заимствуют риторику и форму офисной жизни, однако делают это критически. Их внимание приковано, в первую очередь, к тому, что вытесняется из ортодоксальной капиталистической повестки, к тому, что остается по ту сторону эффективности, коммуникабельности, «креативности и других фундаментализмов» (по меткому определению теоретика и социолога искусства Паскаля Гилена).

Образумов анализирует распространенные неврозы современного производства, на которые офисная жизнь отчаянно пытается закрыть глаза: это прокрастинация, эмоциональное выгорание и тревожные состояния. Если салон XIX века был торговым пассажем, вывернутым наизнанку, то, по Образумову, современная выставка — это изнанка офиса, его темная сторона, сотканная теми же средствами и правилами, но освобожденная от диктата эффективности. Его выставки — это офисы непроизводительности, места, где разыгрывается сопротивление проектно-ориентированной логике, а предложенный им тип художника — это менеджер без менеджмента. Используя стратегию реди-мейда, Образумов смотрит на офисные вещи как на странные магические объекты, призванные удерживать работника в аффективном состоянии транса: мотивирующие плакаты, летучки с объятиями между сотрудниками, курсы повышения мотивации... Его проекты на «Старте» и в НИИ ДАР показывают капитализм именно как набор эзотерических культов, базирующихся на слепой вере, уходящей в никуда. Чем стала биржа или рынок, как не слепой верой в отвлеченные абстракции в тот момент, когда золотой стандарт перестал быть релевантен? Кризис 2008 года во многом является кризисом слепой веры, столкнувшейся с реальными противоречиями. По Образумову, задача художника — проанализировать эти ритуалы современного когнитивного капитализма и указать на их сюрреалистическую основу.

Пространство офиса все больше стало напоминать Рим начала первого тысячелетия.

Похожий жест используется и в Horizon Community Workshop Кирилла Савченкова. Организованный как бизнес-тренинг личностного роста, этот проект на самом деле учит противоположному. Если на классических тренингах бизнес-гуру учат вас повышать свою работоспособность, общаться с важными для бизнеса людьми методами НЛП и вести ежедневник, то тренинг Савченкова построен в основном на теме исчезновения и уклонения от связей. С приходом киберкультуры мы получаем возможность существовать практически повсеместно, но гораздо важнее, что нас с тем же успехом повсеместно настигают. Чтобы выжить в этой ситуации, необходимо учиться исчезать, шифроваться и выстраивать альтернативные способы сообщения с единомышленниками.

Главный тезис тренинга — что «несуществование всегда производится», то есть является не вычитанием, а продуктивным прибавочным свойством. Несуществование можно практиковать. На одном из семинаров художник обращается к фигуре йети. Снежный человек — это животное, главной эволюционно развившейся чертой которого является возможность скрываться от человека. Йети анализирует горизонт своего возможного наблюдателя и выстраивает оптическую контратаку, становясь другим узнаваемым объектом — пнем, листвой или деревом. Основа жизни йети — это постоянное продуктивное производство линий бегства от человеческого взгляда. Савченков связывает такую практику с визуальным айкидо: снежный человек использует ресурсы зрения другого, чтобы обратить их в его слепоту.

Другие главные персонажи тренинга — путешественник во времени Джон Тайтор, появившийся в интернете в 2001 году и заявивший, что прибыл из 2036-го, и пилот Джон Бойд, консультант Пентагона, разработавший на основе квантовой физики метод реагирования на ситуации, вошедший в обиход разведки, армии и бизнес-менеджмента. Семинар HCW построен по принципам Бойда: это четыре цикла «наблюдение — ориентация — решение — действие». В каждом семинаре обязательно присутствует теоретическая часть, в которой художник смешивает наработки квантовой физики, философию Агамбена, исследования Бориса Поршнева и других загадочных фигур. К теории добавляются разветвленный визуальный материал (на одних семинарах это картинки из Гугла и комиксы, на других — фильм конспирологического характера) и практические методики: участники погружают пальцы в зернистую жидкость и заряжаются ионами, медитируют или расставляют объекты таким образом, чтобы их магнитные поля служили глушилками для электронных устройств. Сам тренер в модной водолазке с атрибутикой Джона Тайтора стоит на фоне баннеров, покрытых надписями, выполненными сайентологическим шрифтом, кулеров с водой и флипчартов, на которых мелькают физические формулы, диаграммы и функции. Число участников ограничено, одну сессию может посетить только четыре человека. Это позволяет тренеру обращаться индивидуально к каждому и использовать его личный опыт в собственном повествовании. Также художник пользуется методами холодного чтения и одитингом Рона Хаббарда, постоянно задавая личные вопросы и интерпретируя их в научном ключе.

Снежный человек использует ресурсы зрения другого, чтобы обратить их в его слепоту.

Этот странный художественный тренинг, дающий людям «конкретные практики выживания в современном мире», не столько ставит под вопрос границы искусства и неискусства, сколько определяет роль искусства в сегодняшнем механизме веры. Если выставочный формат предполагает художественный консенсус (то, что на выставке, и есть искусство), то обращение к формату бизнес-тренинга позволяет Савченкову указать, какими художественными средствами поддерживается консенсус «жизни». Выстраивая логичную аргументацию и пользуясь визуальными подтверждениями, художник заставляет работать, в первую очередь, веру зрителя-участника — а не его эстетическое чувство или выучку по узнаванию художественного в выставочном пространстве. Даже если участник еще наполнен критическим сомнением, то он уже включен в игру, которая на руку тренеру, в игру «верю / не верю». С чем-то подобным почти сто лет назад столкнулись члены художественного жюри, которым был предложен писсуар Марселя Дюшана в качестве претендента на выставку: неважно, считают они его искусством или нет, шаг уже сделан без их ведома, они его уже оценивают. К середине сессии семинара Савченкова исчезают границы между реальностью и фикцией, искусством и жизнью. Точнее, вопрос об их соотношении больше нельзя поставить, он теряет смысл: работа семинара открывает, что вся жизнь целиком покоится на иллюзорных, почти художественных основаниях. Мы не знаем как, но это работает.

В этих двух проектах художники анализируют повседневные офисные ритуалы в качестве культов, но гораздо важнее, что они предлагают использовать веру против самих этих культов. Прокрастинация у Образумова оборачивается революционным сопротивлением малых дел, пытающихся подорвать авторитет главного, большого проекта. Обратив внимание на «офисное бессознательное», где сгруппировались все неврозы психического производства, искусство предлагает зеркальную альтернативу когнитивному капитализму, используя его же принципы и основания. Кирилл Савченков выхватывает из офисной индустрии формат тренинга, чтобы находить лакуны и слепые зоны в современном мире тотальной всевидимости. Он призывает участников своего проекта практиковать в себе йети и Джона Тайтора. Образумов — изнанка менеджера и Савченков — изнанка корпоративного гуру пытаются в поле искусства обратить средства ментального капитализма против его же идолов: против всепоглощающей энергичности, постоянной мобилизации психического ресурса, агрессивной креативности, насилия коммуникабельности.

Понравился материал? Помоги сайту!