10 ноября 2014Медиа

Мама-анархия

Средневековье и фрейдизм в финальном сезоне «Сынов анархии»

Настоящая анархия царит в калифорнийском городке с чарующим названием Чарминг. Счет трупов идет на десятки, что ни день возникает новый союз и происходит очередное предательство, но конца хаосу все еще не видно. Уже больше половины последнего сезона «Сынов анархии» (его можно посмотреть на сайте Amediateka) позади, а главная интрига все еще остается неразрешенной. Она обрастает дополнительными деталями и переходит из серии в серию в роли почетного крючка, на котором должно удерживаться внимание зрителя. Вопрос в том, удастся ли одному из самых успешных сериалов телеканала FX поддерживать в зрителях интерес до заключительной серии.

Седьмой сезон «Сынов анархии» в целом сохраняет все черты, присущие этому сериалу. Как всегда, бок о бок через сезон проходят две основные и неразрывно связанные сюжетные линии. Будни байкерского клуба «Сыны анархии» накладываются на непростую личную жизнь главного героя сериала Джекса Таллера. Сценаристы щедро расставляют по сюжету мины-растяжки; каждая из них сработает в свое время, даже если зритель успел о ней позабыть. Есть пара занятных камео, которыми сериал и раньше не пренебрегал: например, в третьем сезоне появлялся великий и ужасный Стивен Кинг в роли жутковатого «чистильщика». Конечно, забавно увидеть бледного и одутловатого Мэрилина Мэнсона в шкуре криминального авторитета-неонациста Талли или Лиа Мишель из «Хора» в роли милой официантки придорожной забегаловки. Но вряд ли это можно считать достаточным поводом для просмотра последней части байкерской саги. Чем седьмой сезон действительно выделяется по сравнению с предыдущими, так это возросшим градусом насилия. Хотя, казалось бы, куда уж больше — создатели «Сынов анархии» никогда не гнушались жестокости, которая одних зрителей способна отпугнуть как избыточная, других, напротив, привлечь кажущейся достоверностью.

Байкеры давно стали неотделимой частью американской жизни и культуры, появляясь как на страницах книг Хантера Томпсона, так и на экране (достаточно посмотреть на внушительный список фильмов, где фигурируют бородачи на «харлеях»). Стоит отметить, что в «Сынах анархии» речь идет именно о существующих вне закона байкерских клубах, фактически бандах байкеров, поэтому и мир сериала — прежде всего криминальный. Его сложная и насыщенная структура включает в себя представителей всех рас. Байкерам из разных клубов приходится жить бок о бок с уличными бандами, итальянской и русской мафией, китайскими триадами и мексиканскими картелями, тюремными группировками вроде «Арийского братства» или «Черной партизанской семьи», участниками «Подлинной Ирландской республиканской армии». Обозначение по цвету кожи в этом мире «белых», «черных», «желтых» и «коричневых», не слишком осведомленном о политкорректности, служит не столько оскорблением, сколько идентификатором. Но в конечном итоге реально всем правит один цвет — зеленый цвет банкнот, как говорит Джекс Таллер, повторяя слова тюремного эксперта об «Арийском братстве». Цвет кожи вовсе не определяет степень твоего влияния. Байкеры, живущие вне закона, несмотря на закаленность и потрепанность жизнью, не являются высшим звеном пищевой цепочки и несут изрядные потери при столкновении с такими хищниками-тяжеловесами, как чернокожий король гангстеров Дэймон Поуп или его преемник Огаст Маркс. Как для полицейских, так и для глав криминальных синдикатов они просто «белый мусор», white trash. И Джексу Таллеру приходится лезть из кожи вон, чтобы доказать, что его клуб может претендовать на более важное место.

Не обходится даже без намеков на эдипов комплекс: Джекс и Джемма обмениваются саркастическими шутками на тему «материнского фетиша» и «мамаши — безумной госпожи».

За последние сезоны сериал лишился сразу нескольких ключевых персонажей, его мир сузился до двух главных фигур — Джекса Таллера и его матери Джеммы. Джекс на протяжении всего сериала идет к лидерству, а потом удерживает за собой место во главе стола с изображением Костлявой. При этом он проявляет задатки недюжинного стратега, выстраивая сложные схемы и плетя интриги. Вот только по воле судьбы (и сценаристов) каждая разрешенная проблема порождает множество новых. Разрываясь между двумя своими семьями — клубом и домом, Джекс пытается не столько добиться власти, сколько защитить своих близких. Но именно близкие люди и наносят ему самые жестокие и неожиданные удары. Так, Джемма Таллер поистине достойна звания «мамы-анархии». Она как львица готова бороться за сына и внуков, но совершенно не способна контролировать свой бешеный темперамент. Она нередко помогает Джексу и поддерживает его, однако столь же часто вредит планам сына, пускай иногда и неосознанно. Не обходится даже без намеков на эдипов комплекс: Джекс и Джемма обмениваются саркастическими шутками на тему «материнского фетиша» и «мамаши — безумной госпожи». В реальности каждый очередной импульсивный поступок Джеммы умножает хаос; страшась утратить доверие сына, она все больше увязает в паутине лжи и просчетов. Джекс постепенно входит во вкус насилия, а маленький сын Джекса, которого тот старается защитить от окружающего мира, начинает копировать жестокость отца. Весь сюжет «Сынов анархии» в целом представляет большую иллюстрацию поговорки о том, что дорога в ад вымощена благими намерениями.

Несмотря на постоянный акцент на неприглядных сторонах байкерского быта, в «Сынах анархии» есть и неуловимый элемент едва ли не фэнтези. Полурыцарское, полубандитское братство на верных «конях» и в кожаной броне — ни дать ни взять «рыцари неона» из одноименной песни Black Sabbath. Даже подчеркнутая жестокость и буйство страстей соотносятся с современными массовыми представлениями о Средневековье. Джекс Таллер в исполнении Чарли Ханнэма мог бы стать братом викинга Рагнара в исполнении Трэвиса Киммела, такого же голубоглазого и светлобородого. Не случайно Гай Ричи выбрал Ханнэма на роль короля Артура в своем новом фильме. В последнем сезоне герой Ханнэма действительно чем-то напоминает Артура — правителя, который хотел превратить свои владения в идеальное королевство, но вместо этого наблюдает его упадок и погружение в братоубийственную войну, вызванную предательством самых близких людей.

Финальный сезон для многих сериалов становится настоящим испытанием на прочность. Сохранить напряжение и не утратить осмысленность сюжета, не обрывать все концы торопливо и невпопад, закончить на сильном аккорде — все это не так уж просто. Сценаристы выдыхаются и пытаются искупить нехватку свежих идей бесконечными флэшбеками, размазанными между скудными событиями последнего сезона. Недавним примером тому могут служить хотя бы два достаточно популярных проекта HBO. Более-менее удачный вариант — случай «Подпольной империи». Последний, пятый, сезон этого сериала собрал от критиков немало похвал, в том числе за относительную непредсказуемость обрывистого финала. Я не стал бы присоединяться к этому хвалебному хору, поскольку не вижу особенных достоинств в том, что финальный сезон резко отличался по структуре от предыдущих, сосредоточившись на прошлом главного героя, — но многим именно это и понравилось. А вот для «Настоящей крови» все куда печальнее — начавшийся за здравие седьмой сезон закончился на редкость беззубой концовкой.

И сценаристом, и режиссером последней серии последнего сезона «Сынов анархии» выступает сам создатель сериала Курт Саттер («Щит»). Это позволяет надеяться, что историю «смышленого белого паренька», как с ласковой издевкой называет Джекса неонацист Талли, ждет действительно яркая концовка. Саттер, кстати, уверенно говорит о съемках спин-оффа «Сынов анархии», посвященного ранней истории байкерского клуба. Так что после того, как все закончится, мы, возможно, увидим и как все начиналось.

Понравился материал? Помоги сайту!

Поделиться ссылкой / Share

twitter вконтакте