30 января 2017Академическая музыка
166

Ошибочка вышла

Калафу в «Геликон-опере» подсунули фальшивую Турандот

текст: Екатерина Бирюкова
Detailed_picture© Анна Молянова / Геликон-опера

Вот все и объяснилось. Принц Калаф, оказывается, всю дорогу представлял себе стройную модель в белом платье, ради которой он готов был потерять голову в прямом и переносном смысле. Она постоянно мельтешит у него перед глазами, дергается и заламывается своим тонким станом, но только открывает рот, а не слышно, что поет. Поет другая, устрашающего вида, с могучим, как и положено в этой партии, голосом и просвечивающей из-под юбки коллекцией черепов предыдущих претендентов-женихов. Вторая, настоящая, Турандот мечется на нижнем этаже декораций, а на глаза Калафу показывается только в последнюю минуту. И тогда он в ужасе понимает, что натворил: хорошую, любящую девушку Лиу проглядел и обрек на самоубийство, а сам благодаря своим болезненным мужским фантазиям получил вот это вот гневливое чудище.

Худрук театра «Геликон-опера» и постановщик спектакля Дмитрий Бертман на предпремьерной встрече с журналистами намекал, что только певицы его театра смирятся со столь неприглядной трактовкой одной из самых роскошных оперных героинь — поэтому приглашать кого-то со стороны не имеет смысла. Также он без обиняков поведал все, что думает о человеческих качествах композитора Пуччини, которые, впрочем, не умаляют достоинств его музыки. Однако красивой сказки с хеппи-эндом не обещал. Какой уж тут хеппи-энд.

© Анна Молянова / Геликон-опера

Как известно, Пуччини умер, не успев дописать свою последнюю оперу «Турандот». Существует несколько традиций ее исполнения, самая распространенная — со счастливым финальным дуэтом Калафа и усмиренной Турандот, написанным Франко Альфано на основе черновиков автора. Но геликоновская команда выбрала другой вариант — остановиться там, где остановился Пуччини, то есть после смерти влюбленной в Калафа рабыни Лиу. И, надо признать, никакой недосказанности в истории, рассказанной Бертманом, при этом не возникает.

«Турандот» — самая масштабная постановка за всю историю «Геликона», ставшая возможной благодаря, во-первых, новому залу и новой яме, в которой умещается пуччиниевский оркестр, а во-вторых — солидному гранту Минкульта (на его сайте значится сумма 12,69 млн рублей). О бурном андеграундном прошлом крошечного театра в Доме медика надо забыть. Проект идет под величавым грифом «Евразийская опера» и выглядит соответствующе.

© Анна Молянова / Геликон-опера

Канадская дизайнерша китайского происхождения Камелия Куу смешала дозированное количество экзотики из Поднебесной с новыми технологиями и огромной зловещей луной из триеровской «Меланхолии». Луна иногда превращается в крутящееся лезвие, светящиеся шары в руках, как всегда, активно танцующего геликоновского хора (хореограф — Эдвальд Смирнов) оттеняют общий темный колорит (мастер по свету — еще один импортный гость Томас Хазе), свои убийственные загадки Турандот выкрикивает сквозь три водопроводных люка. Идея понятна, но вообще с круглыми предметами на сцене некоторый перебор.

Самая важная составляющая этого проекта — его музыкальный руководитель, народный артист СССР Владимир Федосеев, в год своего 85-летия наконец дебютировавший в России в качестве оперного дирижера (таковым его давно знает публика Цюриха, Вены, Флоренции, Парижа и Милана). Не без киксов, но оркестр играл увлекательно и даже с шармом, хор и ансамбли на его фоне звучали жидковато.

© Анна Молянова / Геликон-опера

Солисты для этой супероперы голосов-тяжеловесов все найдены в своей труппе, гордо сообщает театр, причем не по одному разу, обучено несколько составов. Прессе показали тот, где Калафа поет никому не известный Виталий Серебряков; это его третья оперная партия в карьере. Поет звонко, но не всегда уверенно. Было за него страшновато, однако финальное «си» в теноровом хите «Nessun dorma», после которого зал обрушивается громом оваций, было взято убедительно. Что касается женских партий, то заглавная героиня из-за своего раздвоения (бронебойно пела Елена Михайленко, демонстрировала талию и длинные ноги Ксения Лисанская) парадоксальным образом оказалась не главной. Ее затмила Лиу в нежном исполнении Юлии Щербаковой.

В общем, такой вот добрым молодцам урок. Не ошибайтесь, как Калаф.


Понравился материал? Помоги сайту!

Сегодня на сайте
Мы, СеверянеОбщество
Мы, Северяне 

Натан Ингландер, прекрасный американский писатель, постоянный автор The New Yorker, был вынужден покинуть ставший родным Нью-Йорк и переехать в Канаду. В своем эссе он думает о том, что это значит — продолжать свою жизнь в другой стране

17 июня 2021152