Generation «Ч»

Сегодня вечером в Москве будут названы имена лауреатов XV Международного конкурса имени Чайковского. Он определенно войдет в историю вне зависимости от того, какими окажутся решения судей, считает Дмитрий Ренанский.

Гул затих. Валерий Абисалович Гергиев вышел на подмостки. Прислонясь к дверному косяку Большого зала консерватории, председатель оргкомитета XIV Международного конкурса имени Чайковского напряженно вслушивался в игру своих лауреатов — тех, кому жюри доверило восстановить реноме одной из ключевых отечественных культурных институций. Наблюдать за музыкой гергиевского лица было подчас куда увлекательнее, чем внимать победителям, — уж слишком много разных эмоций и мыслей транслировала его мимика: не подвели ли именитые судьи, на приглашение которых потрачено столько организационных усилий? Соответствуют ли отмеченные исполнители былому и как будто бы навсегда утраченному престижу конкурса? Неужели правы были те, кто полагает, что все антикризисные труды пошли прахом?

Четырехлетней давности мизансцена, материализовавшая колоссальное напряжение, под знаком которого прошел предыдущий конкурс Чайковского, за последние недели вспоминалась не раз и не два — в этом году у Валерия Гергиева определенно есть сразу несколько поводов в кои-то веки расслабиться. Не то чтобы обошлось совсем уж без скандалов и невнятностей — но какой без них конкурс. Да, недоумение вызывает до обидного низкий уровень лайнапа у вокалистов, совсем уж оскудевшего к финалу без победителя позапрошлой «Опералии», обаятельного китайского баритона Ао Ли. Да, похоже на то, что в эпоху санкций патронируемый правительством РФ конкурс Чайковского вновь, как и во времена холодной войны, стал инструментом культурной дипломатии: трудно избавиться от ощущения изрядной искусственности многих решений фортепианного жюри — нескольких участников второго тура из США, Польши и Германии по-хорошему стоило бы отсеять еще после отборочных прослушиваний.

© Tchaikovsky-2015

При всем при этом с точки зрения прозрачности и открытости процедуры Tchaikovsky-2015 создает вполне удивительный для сегодняшней России прецедент — и трудно сказать, что тут производит более сильное впечатление: заинтересованная ли доброжелательность, с которой пресс-служба конкурса реагирует едва ли не на каждый чих в Фейсбуке, спокойная откровенность, с которой члены жюри комментируют повестку дня, или, наконец, официально публиковавшиеся таблицы с оценками не прошедших во второй тур участников соревнования. Прибавьте к этому и близко не снившийся конкурсу в девяностые и нулевые повышенный уровень внимания международного сообщества — подогреваемый, конечно, выдающимся качеством онлайн-трансляции прослушиваний платформой Medici.tv — и получите исчерпывающую картину менеджерского триумфа Гергиева и компании. Перезагрузка, так сказать, завершена: гигантская конкурсная машина, если наблюдать со стороны, работает как часы — и эти часы впервые за несколько десятилетий показывают точное музыкальное время.

Событием Пятнадцатый стал уже в первом туре, когда в Большом зале консерватории выступили в порядке жеребьевки Юрий Фаворин, Андрей Гугнин, Лукас Генюшас, Андрей Коробейников, Даниил Харитонов и Дмитрий Маслеев — к этому секстету стоило бы справедливости ради прибавить имена Александра Лубянцева, Никиты Мндоянца и Николая Хозяинова, загадочным образом не прошедших сито отборочных прослушиваний, но фигурами умолчания эффектно дополнявших общую картину. Десант, делегированный на нынешний конкурс отечественной фортепианной школой, оказался не просто самым представительным и мощным за все последние годы — он оказался еще и на редкость разнообразным качественно.

© Tchaikovsky-2015

Широта стилистического спектра и в самом деле удивительная. От умеренного традиционализма Дмитрия Маслеева — к нездешнему интровертному аналитическому пианизму Юрия Фаворина, к радикальному опыту Андрея Коробейникова с его историческим исполнением Тридцать второй бетховенской сонаты, выбивающимся из горизонтальных рамок конкурсного регламента прямиком в открытый космос. Особняком стоит дебютант Даниил Харитонов с феноменальной для его возраста творческой волей: если в шестнадцать лет пианист способен так сыграть финал «Аппассионаты», в будущем от него можно ожидать очень многого.

Четыре года назад OpenSpace.ru писал о том, что ключевая проблема конкурса Чайковского — в его репертуарной и, шире, политической ориентированности на окончательно вроде бы захиревшую к началу XXI века романтическую художественную парадигму. Пятнадцатый зафиксировал выход на мировую сцену российского музыканта, активно работающего с романтическим дискурсом, осознающего всю его проблемность, критически его переосмысливающего — и тем самым мощно двигающего вперед отечественную исполнительскую традицию. Если вы не слышали конкурсных выступлений 24-летнего выпускника Московской консерватории Лукаса Генюшаса, стоит срочно восполнить упущенное — причем начать следует аккурат с первого тура. О технической перфектности в случае Генюшаса не стоит и говорить: куда примечательнее, например, та железная логика, с которой в бетховенской Третьей сонате он комбинирует сразу несколько различных типов пианизма, переплавляя их в цельный стилевой монолит, — или запредельное количество и качество интонационных «событий», сообщающих музыкальной ткани раннего Бетховена поразительную информационную насыщенность и заставляющих расслышать в ней предугадывание парадоксальности письма поздних квартетов.

© Tchaikovsky-2015

Работа судей любого музыкального конкурса всегда усложнена совокупностью обстоятельств политического толка, но фортепианному жюри Пятнадцатого остается только посочувствовать. С одной стороны, в финальный раунд (или хотя бы во второй тур) соревнований стоило бы пропустить всех шестерых упомянутых выше российских пианистов. Одновременно арбитрам приходилось, очевидно, держать в голове мысль о дипломатической миссии обновленного конкурса с его официальной ориентацией на мультикультурализм — да и игнорировать зарубежных лидеров (идущего по стопам Ланг Ланга американца Джорджа Ли и харизматичного француза Люка Дебарга) было бы не comme il faut. В любом случае арбитры с самого начала оказались в патовой для любого конкурса ситуации выбора не между лучшими и худшими, а, фигурально выражаясь, между желтыми и круглыми — так что еще заочно можно было предположить, что жертвами этой коллизии по сложившейся традиции падут сформировавшиеся оригинальные художники, чья генетика меньше всего совпадает с программным кодом конкурса: в этой роли вновь выступили Юрий Фаворин, на Четырнадцатом не прошедший даже предварительные прослушивания, и не пропущенный в финал Тринадцатого Андрей Коробейников.

© Tchaikovsky-2015

В масштабе истории все это, впрочем, мелочи. Куда важнее другое: судя по фортепианному сегменту — а история конкурса Чайковского всегда, как известно, писалась в первую очередь пианистами, — Пятнадцатому удалось не просто совпасть с пульсом и духом времени, но оказаться con tempo, продемонстрировав вполне исчерпывающий спектр процессов, происходящих сегодня в российском исполнительстве. Конкурс не одиночек, но поколения, конкурс командного зачета, Пятнадцатый стал знаковым событием, впервые за много лет давая пищу для размышлений собственно о музыке — и уж потом только о том, что (или кто) ее окружает. Каким бы ни оказался объявленный сегодня вечером судейский вердикт, нынешний конкурс уже определенно вошел в историю несхожестью почерков его протагонистов и разностью их творческих стратегий: отродясь такого не видали — и вот опять.

Понравился материал? Помоги сайту!