Как здорово, что все мы здесь сегодня…

В этом году некогда молодежный фестиваль камерной музыки «Возвращение» должен бы был пройти в 25-й раз. Но 2021 год по понятным причинам был пропущен, так что, думаю, стоит напомнить основные принципы этого довольно уникального образования.

Фестиваль принципиально негосударственный. Без гонораров. За аренду зала Московская консерватория — любимая alma mater многих участников — денег не берет, но забирает себе выручку за билеты, цены на которые назначает сама. Сумма, собираемая каждый год «возвращенцами» с помощью краудфандинга, идет на буклет (традиционно славящийся большим количеством полезных сведений с некоторой долей приколов), аренду нот и т.д. Музыканты участвуют в фестивале не за деньги, а чтобы поиграть с другими такими же крутышами что-нибудь интересненькое для своей верной, практически домашней публики. Важный момент — повторять то, что уже было играно тут в предыдущие годы, нельзя, поэтому мейнстримный репертуар из фестивальных программ давно почти сошел на нет. Зато коллекции редкостей поражают воображение. А в виртуозном использовании метода «бывают странные сближенья» с «возвращенцами» не сравнится даже Курентзис.

© Ирина Шымчак

Из четырех вечеров три всегда собраны по тематическому принципу — впрочем, весьма вольно трактованному. В этом году первый концерт назывался «Доля шутки», среди шутников оказались Монтеверди, Шенберг и Лахенман. Потом были «Думы», где «Утреннее размышление о Божием величестве» Десятникова соседствовало с «Размышлением о хорале Баха» Губайдулиной и сочинением автора XIII века Филиппа Канцлера «Задумайся, человече». Третий концерт назывался «Первая любовь», тут, конечно, инициативу взяли авторы XIX — первой половины XX века. Последний — четвертый — вечер, который традиционно именуется «Концертом по заявкам» и может состоять из чего угодно, заранее волновал финальной точкой, точнее, многоточием: «Jesus' Blood Never Failed Me Yet» — это сочинение в 1971 году придумал английский композитор, контрабасист и импровизатор Гэвин Брайерс, оно предназначено для любого состава исполнителей и может быть любой длительности. Например, в 2019 году в лондонской галерее Tate Modern его играли аж 12 часов подряд.

Ответственным за компоновку программ высокой степени нестандартности, а также за разруливание непрерывных организационных аномалий в этом году был один Роман Минц без своего многолетнего напарника Дмитрия Булгакова. Значительную часть аномалий предоставила любимая alma mater, в Малый зал которой фестиваль по причине своей возросшей популярности когда-то переехал из менее вместительного Рахманиновского. Консерватория, все-таки перепутав «Возвращение» с Курентзисом, взвинтила цены и вызвала переполох среди верных, но не очень богатых слушателей. Потом, оценив перспективу непроданного зала и вняв увещеваниям, цены нормализовала, но зато впервые за 24 года почему-то запретила продавать буклеты (поэтому их раздавали бесплатно). В общем, все чаще слышатся возгласы поклонников фестиваля, что в Москве есть и другие залы.

© Ирина Шымчак

Финальный путь к Брайерсу в «Концерте по заявкам» состоял из еще пяти сочинений, демонстрирующих невероятное разнообразие камерно-музыкальной флоры и фауны, про которое только на «Возвращении» и вспоминают. Сюита «Юность», написанная 70-летним Яначеком (одновременно он писал оперу «Средство Макропулоса» сами знаете про что) для флейты (Мария Алиханова), гобоя (Павел Чередниченко), кларнета (Антон Дресслер), бас-кларнета (Антон Прищепа), валторны (Валерий Жаворонков) и фагота (Андрей Шамиданов), благоухала фирменными чешскими пряностями композитора. Концертный дуэт Пендерецкого для скрипки и контрабаса (Роман Минц и Павел Степин), датированный 2010 годом, угрюмо настаивал на возможности романтизма в XXI веке. Сочиненное веком раньше «Элегическое трио» Арнольда Бакса для флейты, альта и арфы (Иван Бушуев, Сергей Полтавский и Татьяна Осколкова) сообщало, что краше арфы может быть только арфа. «Sol-Weg» нашего современника Андрея Зеленского для девяти инструментов и двух низких бутылок имело жанровое и вполне точное обозначение «пульсация», в одну из бутылок дул сам автор. И, наконец, на недостижимой высоте сиял пламенеющий религиозный экстаз «Visions d'Amen» («Образы слова “аминь”»), такой в XX веке возможен только у Мессиана. Удивительно, что этот двухрояльный цикл был написан прямо во время войны, в 1943 году, после возвращения композитора из лагеря и после его «Квартета на конец времени». Не менее удивительно, что без подзвучки и всевозможных гаджетов рояли звучат как колокола. Две части из цикла невероятно мощно исполнили Яков Кацнельсон и Екатерина Апекишева. После этого сложно было представить что-то посильнее, но все же главное оказалось впереди.

© Ирина Шымчак

Опус Брайерса «Кровь Иисуса никогда еще меня не подводила» представляет собой закольцованную до бесконечности запись религиозной песни, которую хрипло напевает лондонский бомж. Аккомпанемент, в котором предлагается участвовать неограниченному количеству музыкантов, почти укладывается в понятие «три аккорда», и дальше все зависит от чувства локтя, ансамбля и чего-то такого, что в наше секулярное время называют сопричастностью. Для исполнения этой вещи на сцене Малого зала собралось большинство участников фестиваля (пианисты не влезли). Полутьма, синяя подсветка, включенные видеокамеры мобильных телефонов над головами слушателей — как покачивающиеся зажигалки, лауреаты международных конкурсов с тремя аккордами, усталый Минц в образе Леннона, разруливающий, кому когда вступать, как здорово, что все мы здесь сегодня собрались, неловкая, вскоре — и вполне ловкая радость песни у костра. Хорошо, тепло и грустно. И непонятно, как же это можно теперь прекратить. Но Минц постепенно уводит звук лондонского бомжа в компьютере. По очереди, как в «Прощальной симфонии» Гайдна, затихают инструменты лауреатов. Последними звучат колокольчики.

Понравился материал? Помоги сайту!