Что ни день, то неприятности

В прошлую пятницу в галерее «Богородское», которая входит в объединение «Выставочные залы Москвы», открылась выставка «— Будь счастлив! — я счастлив...» Игоря Самолета, фотографа, выпускника Школы Родченко, получившего известность в России и за рубежом. Впрочем, вернисажем все и закончилось.

Проблемы у фотографа начались за два дня до открытия: в первом фотосалоне, куда Самолет обратился, отказались печатать его работы, посчитав их сомнительными с точки зрения нынешнего российского законодательства, хотя вернее сказать — из-за очень расплывчатой трактовки и сумбурного правоприменения, которые повлекли за собой эти новые нормы. «Мы печатаем только разрешенную тематику» — так резюмировали отказ. В другом месте фотографии напечатали, но этому предшествовало экстренное собрание работников салона, которые решали, стоит рисковать или нет.

Смутила тех, к кому фотограф обращался, прежде всего обнаженка, хотя ничего натуралистичного, что бы позволило говорить, например, о порнографии, в ней нет. Игорь достаточно условно — с расфокусами и выбором довольно осторожной точки съемки — показал хтоническую историю о российской провинции; понятно, что она совсем не бравурная и, мягко говоря, не отражает традиционные ценности и прочее ликование от успехов, хотя нет ничего более постоянного для российской действительности, чем то, что на этих снимках: дикое пьянство, брутальный секс (у Самолета он передан размазанными пятнами, что четко соответствует характеру происходящего), немотивированное насилие и т.д. На мой взгляд, все это настолько общая история — делалось и делается такого рода проектов довольно много, не все из них художественные, фотограф же мог и глубже эту историю копнуть, — что можно было бы просто все это сдержанно прокомментировать. Но речь о другом.

Из-за задержки, вызванной такими неожиданными осложнениями с печатью, монтаж выставки по-настоящему начался в ночь перед открытием. Самолету дали ключи от выставочного зала, и он со своим другом клеил и развешивал работы. Вернисаж решено было провести в формате «18+» и главным образом для друзей и коллег, поскольку сам автор решил — и публично об этом заявил — снять или как-то прикрыть после открытия те снимки, которые смутили сотрудников фотосалонов, а дальше, как предполагалось, выставка должна была работать в обычном режиме. Надо добавить, что галерея «Богородское», как и соседствующая с ней «Измайлово», по своей концепции должна продвигать современное искусство среди детей и молодежи, а потому Самолет предложил внятный компромисс, учитывая сложности нынешнего времени и свои интересы.

После открытия фотограф получил сообщения от сотрудников «Выставочных залов» — и актуальных, и недавно уволившихся — о том, что на выставке есть кадры, несовместимые с госучреждением, а потому выставка сейчас же закрывается. Я специально не хочу останавливаться на конфликте, который тут же разгорелся между Самолетом и бывшими кураторами галерей «Богородское» и «Измайлово» Алиной Глазун и Александром Журавлевым — они изначально договаривались с фотографом о выставке, но, уволившись из «ВЗ» 1 июня, уже не имели, по сути, к дальнейшему никакого отношения. Как кураторы выставки, они были до самого последнего момента (до воскресенья) записаны в событии на Фейсбуке, из всех других источников они тоже постарались удалить свои имена, также требовали, чтобы журналисты их не упоминали, — но вот, например, на сайте префектуры их фамилии до сих пор есть, как и информация о несуществующей выставке. Префектура все помнит. В принципе, их участие кураторским действительно не является, поскольку они довольно рано выключились из проекта, хотя, как писала Глазун, она занималась для Самолета рядом организационных вопросов, выходящих за пределы непосредственных обязанностей: «Я заказывала монтажников, встречала их утром, ездила сама за краской в Леруа, затаскивала ее в такси (хотя вес краски немного превышает мой собственный), такси я, кстати, брала за свой счет» и т.д. Зачем они пошли на конфликт с Самолетом — неясно, поскольку цензором его выставки выступили не они, а коллективная машина «ВЗ», к которой они уже не принадлежали.

Но этот конфликт — всего лишь внешний нарыв. Есть и более интересные темы, которые можно обнаружить в связи с этой историей. Мы часто забываем, насколько важен вопрос производства работ. Художники и фотографы далеко не все делают своими руками: печать фотографий или баннеров, создание инсталляций из многих элементов — все это часто требует вовлечения внешних организаций и специалистов, которые могут просто отказаться от сотрудничества, а могут, по печальной традиции, и «сообщить куда следует» или каким-то иным способом создать трудности авторам. Это могут быть как сотрудники фотолабораторий, так и те, кто монтирует выставку, — при этом не важно, работают они в государственной организации или частной конторе. В итоге совсем скоро российская художественная сцена — особенно те, у кого карьера только начинается, — окажется в ситуации, когда все придется делать своими руками или максимум при поддержке друзей-знакомых. Вполне реально, что художники и фотографы начнут объединяться не только в случае какого-то цензурного или финансового конфликта (что уже происходит), но и по поводу производства работ: станут создавать какие-то свои аналоги фотосалонов и мастерских с более сложными техническими задачами, где бы можно было делать все, что сейчас, скажем так, отдается на аутсорсинг. Мне сложно на данный момент представить, как бы это могло выглядеть и с какими сложностями тут пришлось бы столкнуться, — но что-то в этом есть. И, возможно, этот процесс имел бы позитивные последствия.

Другой важный момент — вопрос компромисса и его оформления. Понятно, что художники и фотографы зачастую не хотят идти подобным путем, хотя практически всем приходится. Хорошо известная стратегия, когда художники идут на перегрев ситуации с институцией, чтобы вызвать реакцию и тем самым замерить настроения в художественной среде и в обществе, до сих пор работает. Но непонятно, долго ли можно будет ей следовать, если учесть, что постепенно становится все меньше мест, куда настроенных критически художников и фотографов зовут. В итоге если все же они готовы балансировать на грани, то все вплоть до мелочей нужно оговаривать и документировать. Как показывает в том числе и эта история, несмотря на обильный документооборот в музеях и выставочных залах, и сами художники, и институции очень часто не фиксируют на бумаге вопросы с правами, средствами, выделенными на производство, гонорарами и прочим, что в итоге обычно и приводит к конфликтам. В России даже с нужными документами сложно решить возникшие проблемы, а уж без всех этих договоров и чеков оказываешься вообще в каком-то космосе.

Наконец, последнее наблюдение: конфликт разгорелся после открытия выставки. Я прекрасно понимаю, что все монтировалось в последний момент, но, в принципе, до семи вечера, когда начался вернисаж, было несколько часов, когда сотрудники «Выставочных залов» могли что-то с фотографом обсудить, а он мог что-то исправить. Напоминаю, что к тому моменту он сам решил после открытия убрать часть снимков и вообще был настроен на переговоры. Но этого не произошло. Хотя есть примеры других организаций, где показывают современное искусство и которые принадлежат государству, сумевших как договариваться с художниками, так и показывать многие вещи без их последующего цензурирования — да, со всеми этими возрастными ограничениями, перегородочками и занавесочками, но все же. Однако в случае Игоря Самолета мы сталкиваемся с таким миропониманием: «в любой непонятной ситуации закрывай выставку» или что-то в этом духе. Тут даже речь не о цензуре — она только следствие, а о страхе, который при этом соседствует с раздолбайством. То есть там, где люди изначально внимательно и ответственно занимаются выставочными проектами (и такие люди все еще остались), такого рода скандалов и конфликтов проще избежать, нежели там, где всем все нравится до вернисажа, а потом им «поступает звонок» или у них «открываются глаза».

Надеюсь, эта история кого-то чему-то научит. Ну а так — грустно это все.

P.S.

Сегодня, 9 июня, нами получен официальный комментарий Объединения «Выставочные залы Москвы» на данную статью. Приводим его полностью.

5 июня в галерее «Богородское» Объединения «Выставочные залы Москвы» состоялось открытие выставки Игоря Самолета «— Будь счастлив! — я счастлив...», вечером этого же дня выставка была закрыта.

Специализация данной галереи — проекты, ориентированные на работу с детьми и молодежью посредством современного искусства. Это обстоятельство является ключевым при выборе выставок и формировании плана лекций, экскурсий и других мероприятий, проходящих в зале.

Художник имеет право на свободу выражения и свободу творчества. Сотрудники залов, отвечающие за экспозиционно-выставочную работу, в свою очередь, должны ответственно подходить к выбору художников и произведений, экспонируемых в государственных учреждениях культуры. Отсутствие взаимопонимания в этом вопросе приводит к серьезным последствиям и не способствует продвижению современного искусства.

В работе над данным проектом, к сожалению, коллеги проявили непрофессионализм, утратив контроль над процессом подготовки выставки, и, как следствие, не смогли донести до автора контекст выставочного зала. Итогом стало закрытие выставки.

«Очень жаль, что у наших сотрудников не нашлось сил самостоятельно поговорить с художником и ликвидировать нарастающий конфликт, что лишний раз говорит о профессиональной незрелости и неспособности отвечать за свои действия» — Елизавета Фокина, директор Объединения «Выставочные залы Москвы».

Пресс-служба Объединения «Выставочные залы Москвы»
Щеткина Александра

Понравился материал? Помоги сайту!