Семь лет назад режиссер Эрик Гандини прославился своим документальным фильмом «Видеократия», который критиковал телевидение эпохи итальянского премьер-министра Сильвио Берлускони и культ селебрити. Сейчас Гандини живет в Швеции и снял фильм об ужасах шведского социализма. «Шведская теория любви» — зловещее, но не лишенное иронии эссе, рассказывающее о том, как социальная утопия, основанная на идее максимальной личной свободы и независимости, привела к ситуации, которую герои фильма видят началом совершенно асоциального кошмара. Фильм начинается оглашенным лет пятьдесят назад в шведском парламенте манифестом, который возвещает независимость женщин от мужей, свободу подростков от родителей, а родителей — от младенцев, пенсионеров — от нерадивых внуков, а граждан вообще — друг от друга. Принятая тогда в стране модель экономического и социального развития предполагала, что независимые экономически друг от друга жители Швеции будут связаны друг с другом только настоящими чувствами (например, любовью), а не созависимостью. В результате общество атомизировалось, а любви и счастья так и не прибавилось. Каждый второй швед живет один, каждый четвертый умирает в одиночку. Трупы стариков и самоубийц лежат в квартирах по два года (спасибо системе автоплатежей, благодаря которой мертвец продолжает финансовое существование). Дети запросто рождаются и растут без отцов (тут Гандини показывает, как работает банк спермы — шведское изобретение на благо тех женщин, которые решили иметь детей в одиночку). Беженцы из стран третьего мира изолированы в социальном карантине на семь лет (официально предполагаемый срок превращения условного сирийца в полноценного шведа, самый длинный период адаптации иммигрантов в мире), они годами живут в своих пригородах, буквально не встречаясь в жизни со шведами (кадры тренинга для беженцев: «На работу надо приходить вовремя, на вопросы отвечать коротко и радостно»). Молодежь бежит в леса за все той же чистой любовью и занимается там love-практиками (похоже на фильм фон Триера «Идиоты»). Но самые страшные кадры — это выезд социальных работников в маленькие стандартные квартиры умерших (сквозной сюжет фильма). В общем, это настоящий must-see фестиваля.
Dvanov. «Гиперпустырь»
Городские фронтиры и посвящение поэту Василию Бородину в мини-альбоме краснодарско-петербургской альт-рок-группы
25 ноября 20211594Квир-боги из силикона и современный Гойя
«Резина» feat. «Он Юн». «Космические войска»
Дружба двух столиц на совместном треке московских альт-рокеров и петербургского хип-хоп-дуэта
24 ноября 20211915Тамилла Иманова: «Друг друга отобрать у нас невозможно»
Юрист Правозащитного центра «Мемориал»* рассказала Эвелине Руденко о своей работе и о людях, которые пострадают от его потенциальной ликвидации
24 ноября 2021265Десять критиков в поисках авторов
«Уничтожение “Мемориала” — это унижение российского общества, так я это понимаю»
«Мемориал» и стратегические бомбардировки
Глеб Павловский об идеях Арсения Рогинского и о том, что за угрозой «Мемориалу»* стоит не политика, а стратегия военного типа
22 ноября 2021185«Я вам достаточно страшно рассказала?»
Историк Ирина Щербакова рассказывает о своих старых аудиозаписях женщин, переживших ГУЛАГ, — они хранятся сейчас в архиве «Мемориала»*. Вы можете послушать фрагменты одной из них: говорит подруга Евгении Гинзбург — Паулина Мясникова
22 ноября 2021334Священная Российская Империя Русской Нации
«Иван Ильич подошел к мечети имени Рамзана Ахматовича Кадырова и горько взглянул на ее нежные белокаменные стены». Рассказ Сергея Мирошкина
22 ноября 20211609«Медея» Александра Зельдовича: трудно ли быть богом?
Олег Радзинский о новом фильме, снятом автором «Москвы» и «Мишени», режиссером Александром Зельдовичем
22 ноября 2021196«Ленинград по-настоящему не исследован до сих пор»
«Здесь должна быть люстра, нам не нужна скульптура»
Лариса Малышева вспоминает, как в 1970-х монументальные объекты стали световыми — и как она их проектировала
19 ноября 2021260