Машинописный Булгаков и Булгаков подлинный

Недавно в серии «Литературные памятники» (М.: Ладомир; Наука, 2015) вышло подготовленное мною издание романа М.А. Булгакова «Белая гвардия». В сопроводительной статье «Путь Турбиных» затрагивается любопытный сюжет четвертьвековой давности. В начале1991 г. (прямо накануне 100-летнего юбилея Булгакова) некий коллекционер Владимиров обрел машинописи финальных фрагментов «Белой гвардии»: «…в феврале 1991 года одна из машинописных копий с авторской правкой… заключительной главы была приобретена нами в московском букинистическом магазине вместе с пачкой старых дореволюционных газет» (Владимиров И. Алый мах всадника из Апокалипсиса // Булгаков М.А. Белая гвардия. — М., 1998. С. 269). До этого сообщалось о «двух машинописных редакциях окончания романа, одна из них с авторской правкой» (Владимиров И. К истории романа // Слово. 1992. № 7. С. 71). Ту машинопись, которая «без правки», Владимиров впоследствии передаст в Фонд культуры, откуда она попадет в Российскую государственную библиотеку (см. ниже), а ту, что «с правкой», оставит у себя. О ней-то главным образом и речь.

Поведав историю чудесных находок, коллекционер обнародовал в журнале «Слово» (1992, № 7) содержавшийся в машинописях (то ли в одной, то ли в двух) текст заключительной главы «Белой гвардии». При этом изо всех сил старался доказать, будто «традиционный» финал романа, который с1966 г. (первая полная публикация в СССР) воспроизводится по прижизненному двухтомному парижскому (1927—1929) изданию, — это-де русофобская фальшивка, а он, Владимиров, открыл миру «подлинное» окончание великой книги.

Отвлекаясь от современности, замечу, что, несмотря на непроясненность обстоятельств выхода «Белой гвардии» в Париже, самоочевидно, что это издание было де-факто признано и одобрено Булгаковым. Во всяком случае, негативная реакция писателя ни в какой форме не зафиксирована (в отличие, например, от истории с пиратским изданием в1927 г. в Риге). Более того: согласно устному свидетельству Е.С. Булгаковой, муж сказал ей о парижском двухтомнике: «Если придется когда-нибудь издавать “Белую гвардию” — вот по этому тексту» (цит. по: Чудакова М.О. Архив М.А. Булгакова: Материалы для творческой биографии писателя // Записки ОР ГБЛ. — М., 1976. Вып. 37. С. 55). Оба тома Булгаков преподнес Елене Сергеевне (когда она еще не была его женой), вклеив в первый из них свой фотопортрет и сделав (на обоих) дарственные надписи. Показательно и то, что он не внес в парижскую редакцию «Белой гвардии» никаких исправлений, не пытался зафиксировать иной вариант финала. Таким образом, ни о какой «альтернативе» для Булгакова речь не шла — парижское издание романа его вполне устраивало.

Все это абсолютно игнорировалось Владимировым, безапелляционно настаивавшим, что в издании 1927—1929 гг. якобы имели место «явные и грубые попытки исказить авторскую идею и разрушить внутреннюю художественную логику произведения», что «примерно пять страниц повествования в “парижской” версии… явно не принадлежат перу автора», что они «написаны и скомпонованы человеком, слабо владеющим русским литературным языком» (Владимиров И. Алый мах всадника из Апокалипсиса. С. 271—273) и т.д.

Рекламируя свою «машинопись с авторской правкой», Владимиров в 1998 г. предпринял «альтернативное» издание романа, где текст был составлен из незавершенной журнальной (Россия. 1925. № 4—5) публикации «Белой гвардии», сохранившейся корректуры финальных глав (не вышедших в журнале «Россия»), а также упомянутой «машинописи» (см.: Булгаков М.А. Белая гвардия. — М.: Наш дом — L'Age d'Homme, 1998). Книга вышла с анонсом: «Подлинный авторский текст. Сенсационная находка заключительной главы». Характерно, что она (как и публикация1992 г.) не содержала никаких фотоиллюстраций, демонстрирующих новонайденный документ. Столь же странно (если исходить из нормальной логики), что ни в 1990-х гг., ни позже Владимиров не сделал никаких попыток ввести данный источник в научный обиход: «машинопись с авторской правкой» не репродуцировалась, ее подлинность не подтверждалась никакими экспертными заключениями (сам Владимиров ссылается в качестве «эксперта» на В.И. Лосева, однако в булгаковедении это фигура одиозная — достаточно вспомнить подготовленный Лосевым «свод» черновиков «Мастера и Маргариты» под заглавием «Мой бедный, бедный мастер…» (М., 2006)).

Между тем проблема подлинности рекламируемых Владимировым источников остается актуальной. Ибо, например, попавшая от него в Отдел рукописей Российской государственной библиотеки (НИОР РГБ) машинопись (21 страница без правок) финала «Белой гвардии» вызывает серьезные вопросы. Экземпляр из-под копирки имеет явно непрофессиональный в техническом отношении вид и содержит множество опечаток, которые автор (если видел эти бумажки) отчего-то не исправил. Весьма странно, что нумерация страниц здесь начинается с цифры «1», то есть перед нами не часть более крупного текста, а некий «отдельный» кусок. Он никак не озаглавлен, отсутствуют и данные о тексте, частью которого этот фрагмент якобы является (автор, название произведения, номер главы и т.п.). Так что данная машинопись весьма сомнительна в текстологическом отношении и не может считаться авторизованной.

Готовя научное издание булгаковского романа, я, естественно, изложил все эти обстоятельства, упомянув и про таинственную «машинопись с авторской правкой». Вопрос о ее содержании мною не поднимался, поскольку не было возможности сформировать отношение к данному источнику: я его попросту не видел (в свое время, более 10 лет назад, просил Владимирова показать «машинопись», но тот под благовидным предлогом уклонился).

Но, видимо, любой разговор на эту тему для коллекционера по-прежнему травматичен (еще в начале 1990-х гг. высказывались подозрения, что все эти «машинописи» — банальные подделки). И вот через полгода после выхода «Белой гвардии» в «Литпамятниках», дождавшись очередного (на сей раз 125-летнего) булгаковского юбилея, Владимиров разразился гневным текстом в газете «Литературная Россия». Суть его в том, что некие зловредные силы (при моем активнейшем участии), составив заговор против классика Булгакова и правдолюбца Владимирова, цинично отрицают подлинность «машинописи с авторской правкой».

В своем ответе я, естественно, подчеркнул, что предметный разговор можно вести только при физическом наличии источника, и предложил Владимирову в какой-либо форме предъявить его на всеобщее обозрение. Вместо этого он (вкупе с очередными конспирологическими измышлениями) поместил в той же газете фотокопии двух страничек «машинописи», указав, что они «публикуются впервые» (за 25 лет!). Кстати, «машинописей» таких у коллекционера, похоже, неограниченное количество, поскольку он ими попросту приторговывает.

Однако любому текстологу (да и не только) понятно, что никакие картинки не заменяют реального документа. Если Владимиров так стремится доказать, что его «машинопись с авторской правкой» не фальшивка, следует действовать, во-первых, профессионально, а во-вторых, гласно. 11 июля2016 г. я направил в редакцию «Литературной России» письмо, где говорилось:

«Наиболее логичный путь — провести текстологическую (а если понадобится, и иную) экспертизу источника. Например, обратиться в Текстологическую комиссию секции языка и литературы Отделения историко-филологических наук РАН с просьбой создать группу экспертов; результаты ее работы должны быть в итоге опубликованы — равно как и полная фотокопия машинописи, о которой идет речь.

Если Владимиров согласен, могу направить в Текстологическую комиссию соответствующее письмо; надеюсь, ответ будет положительный. Если же идея экспертизы Владимирова не устраивает — тратить время на дальнейшие разговоры не имеет смысла».

Вроде бы ничего нелепого или оскорбительного тут нет. Однако письмо это «Литературная Россия» не опубликовала. Видно, поняла, что раздутый при ее участии скандальчик может ей же выйти боком, и решила по-тихому «свернуть» тему, избавив Владимирова от необходимости отвечать. Значит, предложение об экспертизе напугало. Нафанфаронил коллекционер сгоряча, а как дошло до дела — моментально сдулся. Поставил, так сказать, точку в текстологическом споре.

Понравился материал? Помоги сайту!