29 мая 2017Кино
219

Почему она не модернист

Док о легендарной урбанистке Джейн Джекобс на Beat Film Festival

текст: Анна Шевченко
Detailed_picture© Altimeter Films

В программе Beat Film Festival, который проходит в Москве с 25 мая по 4 июня, — восторженный док «Гражданин Джейн: битва за Нью-Йорк» о священной фигуре урбанизма Джейн Джекобс, авторе «Смерти и жизни больших американских городов». Анна Шевченко — о том важном, что осталось за кадром в «Гражданине Джейн».

Джейн Джекобс давно стала «святой Джейн» для нескольких поколений городских активистов, а ее книга «Смерть и жизнь больших американских городов» играет роль библии, обязательной к прочтению в архитектурных школах по всему миру. Идеи Джекобс породили массу последователей и легли в основу современных подходов к урбанистике. Но главный источник сегодняшнего очарования фигурой Джекобс — именно ее активистская сторона: журналист и теоретик-самоучка, пишущая доступным для публики языком и выдерживающая образ «своей в доску» тетушки, живущей по соседству. Убедительность пафоса текстов Джекобс объясняется то ли ее особым взглядом простого горожанина, то ли опытом работы в качестве пропагандиста в Американском отделе военной информации (US Office of War Information).

Любопытно, что взгляды Джекобс в каком-то смысле сформировались благодаря ее послевоенной работе в журнале America — издании Госдепартамента, распространяющемся в СССР. В недавней книге о Джекобс «Eyes on the Street» есть история о том, как советский архитектор Василий Кусаков в публикации 1949 года раскритиковал статьи Джекобс за недостаток внимания к жилищному вопросу и проблеме трущоб в США. Джейн от имени американского правительства была вынуждена отвечать текстами о необходимости избавления от трущоб и строительства на их месте жилых многоэтажек — это те самые решения, которые она будет жестко критиковать впоследствии.

Начиная с 1950-х годов работа Джекобс основывается на противодействии идеям модернизма в городском планировании. Ее критика сосредоточена на монотонности застройки американских городов, а в роли воплощения зла выступает Роберт Мозес — амбициозный политик эпохи Великой депрессии и последовавших десятилетий, чья бурная деятельность сформировала облик современного Нью-Йорка. Мозес (во многом благодаря Джекобс) ныне считается исчадием урбанистического ада, маниакально истреблявшим трущобы и возводившим на их месте жилые башни с хайвеями. Справедливости ради стоит отметить, что помимо хайвеев и башен по его инициативе были созданы и многочисленные городские парки, пляжи, открытые бассейны, спортивные площадки, зоопарки, скверы и общественные здания.

© Altimeter Films

Параллельно войне с увлекшимся хайвеями Мозесом Джекобс занимается изобретением альтернативных способов организации городской среды — результатом становится ее программная книга «Смерть и жизнь больших американских городов» (1961). Не имея отношения к академической среде, Джекобс строила свою теорию не на сборе фактов и данных, а на основе личных наблюдений, историй и обобщений, которые сформировали ее представления об идеальном жилом районе. Несмотря на то что выведенные ею принципы были чисто эмпирическими, впоследствии они никогда не ставились под сомнение и стали чем-то вроде очевидных истин, подходящих любому городу. Рецепт правильно спланированного района включал в себя четыре обязательных ингредиента: функционально смешанная застройка, частая сетка пешеходных кварталов, сочетание старых и новых зданий, высокая плотность. Эта модель была копией ее собственного места проживания — богемного Гринвич-Виллиджа с преобладающей застройкой XIX века.

Книга вызвала активные дебаты, а многие обозначенные в ней подходы актуальны по сей день: например, Джекобс ввела в разговор о городе теорию сложных систем, рассматривая его как место наложения различных процессов, составляющих повседневность. Однако ряд проблем, связанных с ее идеями, часто упускается из виду при переносе на современную почву.

Так, в рамках борьбы «за все хорошее и против всего плохого» Джекобс рассматривала физическую среду как основной фактор, определяющий поведение человека. Это вело к игнорированию серьезных социально-экономических аспектов, влияющих на функционирование города. Распространенная критика такого подхода связана с использованием идей Джекобс при создании кварталов для обеспеченных с вытеснением местных жителей — так называемой джентрификации, хорошо описанной и ставшей общим местом. Современные районы, созданные по лекалам Джейн, какими бы кукольными ни получались, зачастую становятся закрытыми элитными анклавами, лишенными декларированного ею разнообразия, а магазины, призванные оживлять квартал, в основном нацелены на туристов.

© Altimeter Films

Считая принципы модернизма прихотью слетевших с катушек планировщиков и бюрократов, Джекобс совершенно не рассматривала социальную основу модернистского проекта, а именно — обеспечение равных возможностей для большинства, из чего вытекало стремление оперативно и массово решить острую жилищную проблему, возникшую вследствие индустриализации и Второй мировой войны. Может быть, сегодня новостройки и выглядят тоскливо, но в послевоенный период они были своевременным ответом на перенаселенность и чудовищные жилищные условия и как минимум обеспечивали водопровод и отопление. Принадлежавшую к среднему классу Джекобс вопросы массового расселения не занимали. Ее разгромная критика социального жилья, предоставляемого государством, — во многом справедливая — развязала руки властям: раз социальное жилье никуда не годится, можно и вовсе его не строить, в то время как жилищный кризис становится разновидностью нормы.

Фильм Мэтта Тирнауэра оставляет эти противоречия за кадром, рассказывая каноническую историю борьбы хорошей Джейн с плохим Мозесом, из которой она вышла победителем. Государственных планировщиков с тех пор потеснили девелоперы, а выпущенная на волю урбанизация достигла космических масштабов. Кто знает, будут ли наполненные жизнью улицы будущего соответствовать модели Джейн Джекобс или нет, но ее интерес к городу и цепкий взгляд наблюдателя, безусловно, обогащают урбанистику. Что же касается социальной повестки — ее все-таки придется одолжить у модернистов.


Понравился материал? Помоги сайту!

Сегодня на сайте