Мата Хари и Мурка

И песня «Мурка», и миф о Мате Хари — часть развлекательной массовой культуры, которая у нас проходит до сих пор по разряду «дешевого искусства для миллионов», несмотря на обильные финансовые вливания в мейнстримное кино. Голливуд, кстати, в свое время занял эту поляну именно потому, что не скупился. Отечественное телевидение тоже старается не дешевить: улучшается техническое качество съемок, тратится много денег на костюмы, обстановку, снимают не стандартную выгородку в студии, а разнообразную натуру, даже ездят на съемки в Европу. То есть наконец задумались над тем, что массовое производство дешевых поделок перестает быть выгодным, а конкурентоспособный сериал для масс требует серьезных усилий и вложений.

Результат все же не радует. Даже рейтинг не поднимается выше обычного, а уж общественное мнение совершенно игнорирует предложенные истории. Как будто показывают очередное «Обручальное кольцо — не простое украшенье». Получается, как написал один простодушный пользователь соцсетей, «скучноватое кино. Но. И предыдущая “Мурка”, и этот сериал очень красивые фильмы, яркие. Мне нравятся такие кино». Яркое, но скучноватое — похоже на приговор, даже если кому-то оно и «нравится».

Новые сериалы Первого канала, не случайно, конечно же, поставленные рядом, имеют очень много общего. Их заглавные персонажи — шпионки под прикрытием с фальшивыми именами. Мата Хари, будучи танцовщицей, работала на иностранные разведки, Маруся Климова, сотрудница НКВД, изображала бандитку в одесском блатном мире. Обе делали то, что делали, не столько по собственной воле, сколько подчиняясь обстоятельствам: на самом деле каждая мечтала просто иметь мужа, детей, жить обычной женской жизнью, но судьба, что называется, заставила. Обе скрепя сердце преступают границы узкого семейного круга, вмешиваясь в большую политику.

Если даме соблазнять молодого офицера не столь уж предосудительно, то сдавать его врагам буквально из неостывшей постели все-таки неэтично.

Тут интересна как раз подчеркнутая вынужденность их эмансипации: сериалы-то снимают для широкой публики, где все еще считают нормой, чтобы хорошая женщина занималась семьей. Для того чтобы зритель простил нарушение нормы, нужна сильная мотивация. Мотивацию обеспечивает, как всегда в мелодрамах, злая судьба. В сериале про Мату Хари героиню мутузят, как сиротку Оливера Твиста, муж-садист-убийца-подонок бьет и насилует, подкупленное правосудие не защищает, общественное мнение презирает, бандиты грабят, короче — нет в жизни нежной невинной женщины никакого просвета. И тогда ей приходится действовать самой. В сериале про Мурку в роли злой судьбы выступает ее садист-убийца-подонок-начальник, который подставляет и ее саму, и ее жениха под пули, — и вот жених убит, связь с центром потеряна, и женщине приходится вынуть наган и начать действовать.

Обе героини так прекрасны, так невинны, что несчастьям буквально приходится напрыгивать на них, как тигр из засады, неожиданно и без особой причины. Страдания нужны авторам для того, чтобы заставить публику остро сочувствовать страдалицам. Проблема в том, что в классической мелодраме, где жертва терпит преследования до полного уничижения, она не поступается своей добродетелью, за что в конце концов ее и ждет награда. Настоящая мелодрама не терпит морального релятивизма. Но героини новых сериалов не сохраняют невинности. Мурка крошит из нагана бандитов, которые, конечно, нехорошие, но все же люди и считали ее своей. Это даже по законам старой блатной песни наказуемо: «Ты зашухарила всю нашу малину / И за это пулю получай!».

Что касается прелестной Марго, она же Мата Хари, то ее поступки нельзя оправдать даже и классовыми интересами, и если даме соблазнять молодого офицера не столь уж предосудительно, то сдавать его врагам буквально из неостывшей постели все-таки неэтично. Однако что поделаешь: бизнес есть бизнес. Как настоящие героини мелодрамы, обе барышни не выбирают свой путь самостоятельно, но ведет их не рок и даже не логика жанра, а шаловливая рука авторского произвола сценариста.

Сценарист — это проблема. Сколько бы их ни участвовало в написании сценария (а в наших случаях это дело коллективное), придумать что-то убедительное не получается. Еще диалоги изредка писать научились, но сюжет сочинить не могут. Возможно, поэтому сюжеты — не главное в обоих сериалах, усилия и бюджет точно потрачены не на тех незримых рабов телевизионного рынка, которые их сочиняют. И в том, и в другом сериале действие статично, вяло, случайно, словом, не имеет внутреннего двигателя. Вместо него — внешние раздражители. Как именно оправдать одно или другое событие — не важно, любой повод годится. Нужный персонаж сам собой оказывается в нужном месте — случай привел. Случай — отличный помощник слабых драматургов.

Иногда возникает некое зловещее место, этакий Мордор в окружении грозовых облаков, и тогда на экране появляется надпись «Москва, Лубянка».

Проблемы с сюжетом связаны с отсутствием идеологии — не той, что про либералов и консерваторов, а той, что про жизнь и смерть. Зачем человек живет, что значит умереть, как устроена жизнь, есть ли душа, ну, в общем, все вот это, что нынче считается не заслуживающей внимания мутотенью. Для любого художественного текста, особенно масскультового, необходимо понимать, как устроены правила жизни, кто ею управляет. Ах, сам человек и управляет? Так почему вы тогда ему свободы не даете в рамках сюжета?

Никакого смысла из жизни, рассказанной сериалами про Мурку и Мату Хари, извлечь нельзя. А из воровской песенки, кстати, можно: жизнь трагична и ненадежна, но смерть настигает предателя.

Из-за отсутствия главного смысла, подлинной сверхзадачи произведения, создатели сериалов пытаются взять красотой изображения, как говорили в двадцатые годы — виражностью.

В сериале про Мату Хари денег на второстепенные детали не пожалели. Правда, фильм снимался долго, поэтому иногда попадаются досадные несовпадения, но все же выстроить фон в кадре создатели постарались, он плотный, «как в кино». Но фон никогда не заменит главного, увы.

На «Мурку» денег потрачено поменьше, там путешествия в Париж не вышло, пришлось сокращать локации. Заметно некоторое однообразие мест действия: кажется, что все воры Одессы так и сидят целыми днями в одной гостинице, иногда прогуливаясь до бильярдной, фотоателье и парикмахерской. Да, есть еще салон модного платья, где, кстати, висит та самая тужурка, которую Мурка так и не наденет. Помимо невыстрелившей тужурки в этом салоне Мурку похищают из-под носа туповатого жениха, туда же ведет ее новый жених, там она переодевается совершенно в духе современных шоу типа «снимите это немедленно». Ну и еще здание местной милиции и банк. Впрочем, иногда возникает некое зловещее место, этакий Мордор в окружении грозовых облаков, и тогда на экране появляется надпись «Москва, Лубянка».

Еще «Мурку» раскрасили — куда там «Штирлицу» — анилиновыми красками, так что берлинская лазурь буквально заливает дома, дворы и лица персонажей. Получается яркое и веселенькое зрелище, как и банда «попрыгунчиков» с красными клоунскими носами, доказывающее, что все в этом сериале понарошку, не всерьез, клюквенный сок вместо крови.

Слишком тонка ткань нашей культуры: увы, ей, зыбкой, не хватает запаса прочности, ветхие штампы быстро протираются, не нарастив мяса. Ни Чапаев, ни Штирлиц, ни даже Мимино не вечны.

Такое отношение — «ну как можно всерьез верить в эти глупости» — сильно подводит авторов сериалов, и не только этих.

Хотя, сочиняя «Мурку», ее создатели все же задумались о жанре и решили оправдать фабульную схему с его помощью. Это нечто вроде нового одесского комикса, где аккумулированы в повествование многочисленные типажи, созданные как фантазией народа, так и профессиональными усилиями культуры. Костя-бухгалтер намекает на известного всей Молдаванке Костю-моряка. Гармаш играет уже не раз им игранного психованного вора, комиссарша Соня в штанах галифе тоже не раз появлялась в советском кино, как и остальные — от интеллигента Катаева до амбала Оси Шифоньера. Проблема в том, что слишком тонка ткань нашей культуры: увы, ей, зыбкой, не хватает запаса прочности, ветхие штампы быстро протираются, не нарастив мяса. Ни Чапаев, ни Штирлиц, ни даже Мимино не вечны.

Ну и, наконец, главные героини. Я не хочу обсуждать здесь актрис, они играют как умеют и ни в чем не виноваты, за роль отвечают режиссер и драматург. В конце концов, они их выбрали. Идея бурного пробуждения женского сознания, небывало активной, до полного превосходства над мужчинами, женской натуры могла бы стать интересной пружиной для сюжета. Но авторы «Маты Хари» явно ориентируются (сознательно или нет) на бессмертную «Анжелику, маркизу ангелов», ту самую, что наряду с «Фантомасом» подняла у нас статус французского кино в начале 70-х. Видимо, они считают, что такой тип и нужен сейчас аудитории европейского сериала (а намерения продюсеров сделать продукт для международного рынка очевидны). И вот перед нами — красавица, сексуальный идол, предмет необъяснимого плотского вожделения. Увы, вторую Мишель Мерсье на роль Маты Хари они не нашли. Да и время простых секс-символов ушло, если честно.

Что касается Маруси Климовой, то с ее имиджем авторы немного поиграли: воплотить тип простодушной девчонки, которой пришлось стать беспощадной фурией насилия, при этом совершенно не изменившись внутренне, — задача архисложная, но и любопытная. Но опять же — сыграть такую роль совсем без материала было бы невозможно и более сильной актрисе, чем Мария Луговая. Тем более что создателей сериала явно увлекают более колоритные персонажи, такие, как Захар Карджогло (его сыграл генеральный продюсер сериала и соавтор сценария Джаник Файзиев), Ося Шифоньер, Циля или Грек. Марусю оставляют на произвол прихотливой фабулы, главная задача которой, как кажется, — продержаться 12 намеченных серий.

Хорошо, что идея подумать о жанре, способном оправдать любую неправдоподобную, но увлекательную фабулу, посетила телевизионные головы. Однако еще Юрий Тынянов, одним из первых задумавшийся о соотношении темы и материала, сюжета и фабулы, писал: «Идеология входит (в кино) не абстрактной темой, а конкретным материалом и стилем», — а его друг Шкловский тогда же добавлял: «Происходит дикое истребление тем. Нужно уметь <…> превращать темы в конструкции». Но этого у нас не умеют, потому что зрение у деятелей сериального цеха фасеточное, как у стрекозы.

Понравился материал? Помоги сайту!