Франсуаза Досе: «Их можно рассматривать как пропагандистские СМИ и российского государства, и французских праворадикалов»

В декабре прокремлевский медиахолдинг «Россия сегодня» запускает новый телеканал. К вещанию на арабском, испанском (из Москвы) и английском (из Лондона и Вашингтона) добавится франкоязычное. На запуск нового телеканала с офисом в Париже Кремль выделил в этом году из федерального бюджета 1,22 млрд руб. Возглавит его Ксения Федорова, нынешний президент RT France. Это интернет-издание, а также аффилированное с ним информагентство Sputnik не раз обвинялись в распространении лжи и пропаганды, в том числе Эмманюэлем Макроном. О том, что думают о запуске французского RT во Франции, COLTA.RU спросила ведущего французского специалиста по России и российским медиа, профессора Высшей школы социальных наук (EHESS) Франсуазу Досе.

— Вы согласны с президентом Макроном, который назвал RT и Sputnik «инструментами влияния и пропаганды, причем лживой пропаганды»?

— Все не так просто. С одной стороны, это СМИ, в которых работают российские журналисты и которые финансируются российским государством и отчасти транслируют его дискурс. Но в то же время есть основания полагать, что они связаны с французскими ультраправыми движениями. Их можно рассматривать как пропагандистские СМИ и российского государства, и французских праворадикалов. То есть здесь предложение — экспортный медийный продукт — встречает спрос, исходящий от консервативных и популистских кругов во Франции. И если бы у них не было значительной аудитории, не было бы и проблемы. Однако во Франции на них часто ссылаются и распространяют их публикации. Один мой студент изучает блоги и социальные сети ультраправых. По его наблюдениям, вирусным эффектом российские медиа во многом обязаны праворадикальным группам, которые активно делятся с публикой информацией RT и Sputnik.

— Есть ли еще какие-то признаки тенденциозности в материалах RT и Sputnik, которые распространяются во Франции?

— Когда изучаешь публикации этих СМИ, бросается в глаза подбор комментаторов. Эксперты, к которым они обращаются, — это, как правило, крайне правые, суверенисты, иногда радикалы. Еще до того, как Russia Today объявил о запуске канала на французском, существовал сайт Prorussia.tv, где все французские комментаторы — члены «Национального фронта» (французская политическая партия консервативного и националистического толка. — Ред.).

— В прошлом году французские журналисты, с которыми мне доводилось общаться, были встревожены популярностью RT и Sputnik во Франции в преддверии президентских и парламентских выборов. Но разве они повлияли на результаты выборов? Можно ли, в самом деле, говорить об их влиянии?

— Разумеется, не российские медиа определяют исход французских выборов. Просто это был дополнительный вклад в восхождение ультраправых во Франции. Во время президентских выборов эти медиа активно поддерживали Марин Ле Пен. И их роль вполне заметна, если учесть, что RT и Sputnik предлагают совершенно бесплатный контент. В то время как на сайтах крупных французских СМИ вроде Libération, Le Monde, Le Figaro, Médiapart в бесплатном доступе публикуется лишь часть информации. Это вопрос конкуренции между частными медиа, которые существуют за счет рекламы, продаж, маркетинга, и российскими СМИ, финансируемыми Кремлем.

— RT и Sputnik часто позиционируются как медиа, альтернативные ведущим западным СМИ. В чем, по-вашему, состоит эта альтернатива?

— Они позиционируют себя как медиа, борющиеся с мейнстримным политическим дискурсом французских СМИ. Тем самым они легитимируют свое присутствие во французском медийном пространстве. Но альтернатива, которую они предлагают, носит не демократический, а авторитарный характер. Это очень консервативная и традиционалистская альтернатива.

RT и Sputnik предлагают совершенно бесплатный контент. Это вопрос конкуренции между частными медиа, которые существуют за счет рекламы, продаж, маркетинга, и российскими СМИ, финансируемыми Кремлем.

— Что изменится, когда RT во Франции станет полноценным телеканалом?

— Французские журналисты обеспокоены появлением нового канала (см. здесь или вот здесь). Причины этого — экономические: потому что RT хватит технических возможностей для конкуренции с французскими телеканалами. И политические: со своей альтернативной повесткой канал может привлечь немалую часть аудитории, изменив соотношение сил во французских СМИ. В то же время политический контекст изменился, стал относительно стабильным. До следующих президентских выборов — пять лет, и на данный момент не стоит переоценивать политические риски, связанные с запуском телеканала.

— Прокремлевские СМИ в России часто ловят на распространении fake news — позволяют ли они себе такое во Франции?

— С одной стороны, они распространяют точки зрения на события, которые произошли на самом деле, и здесь их сложно в чем-то обвинить. Это мнения, и их нельзя фальсифицировать. С другой стороны, их информационные материалы часто умышленны, но, чтобы что-то доказать, нужны расследования других журналистов. На мой взгляд, RT и Sputnik скорее прибегают к инсинуациям, чем к фабрикации новостей. Это было очевидно во время президентской гонки, когда их публикации намекали на нетрадиционную сексуальную ориентацию Эмманюэля Макрона. Кремлевские медиа используют настоящую информацию, но меняют ее интерпретацию.

— Мы упоминаем эти СМИ через запятую, но на деле RT и Sputnik отличаются друг от друга.

— Да, Sputnik — это смесь «желтой» и политической прессы. Это агентство работает на стыке двух медийных стилей, публикуя наряду с политическими новостями скандальные материалы в духе бульварной журналистики. Соединение форматов делает их сообщения более виральными. А Russia Today выступает скорее как серьезное СМИ, при этом всегда распространяя предвзятую и тенденциозную аналитику. Но это не единственные российские медиа, которые работают во Франции. Есть еще сайт Pravdafrance.com, который публикует на французском материалы издания Pravda.ru — тоже правого толка.

RT и Sputnik скорее прибегают к инсинуациям, чем к фабрикации новостей. Это было очевидно во время президентской гонки, когда их публикации намекали на нетрадиционную сексуальную ориентацию Эмманюэля Макрона.

— Руководство этих СМИ, однако, заявляет, что они дают разные точки зрения.

— В самом деле: незадолго до парламентских выборов Sputnik опубликовал две разные точки зрения на политическую ситуацию во Франции — двух разных кандидатов в депутаты от «Национального фронта».

— Вы пишете, что кремлевские СМИ предлагают контент низкого качества, но бесплатный и виральный, в этом их преимущество. Этого достаточно для конкуренции с французскими медиа? Утрата доверия к официальным французским СМИ ведь тоже усугубляет ситуацию?

— Да, вы правы. Здесь возникает два вопроса. Первый: что такое медиа и журналистика сегодня? И второй: что такое социальные сети и их контент? Ответить не так просто, потому что граница между ними стирается. Традиционные газеты публикуют свои статьи онлайн, но распространять их в соцсетях не получается — они либо платные, либо слишком длинные. Но это удается изданиям, которые выбирают короткий формат и делают ставку на иллюстрации. Это действительно проблема современной ситуации в прессе и журналистике.

— Российская пропаганда упрекает французские СМИ (1, 2) в предвзятом отношении к России. Есть ли для этого реальные основания, по-вашему?

— Дело в том, что далеко не у всех французских СМИ есть свои корреспонденты в Москве, которые могут сообщать информацию с места событий. Большинство изданий публикует сообщения информагентств либо перепечатывает материалы других СМИ и лишь иногда отправляет корреспондентов на несколько дней в Россию. Выходит так, что тон задают медиа с собственными корреспондентами в Москве. И эти журналисты довольно критично относятся к Путину и Кремлю. Но, с другой стороны, журналисты во Франции всегда критикуют институты власти. Французская пресса была против Франсуа Олланда все пять лет его президентства. Ему пришлось отказаться от второго срока после выхода книги двух журналистов Le Monde, сильно подорвавшей доверие к нему (речь идет о книге «Un président ne devrait pas dire ça...» («Президенту не следовало бы это говорить...») Жерара Давэ и Фабриса Ломма, выпущенной в 2016-м. — Н.В.). Именно поэтому Эмманюэль Макрон, как только сел в президентское кресло, принялся жестко контролировать информацию о себе, ограничивая контакты с прессой. На мой взгляд, французские журналисты в Москве относятся к российской власти так же, как они относятся к любым институтам власти. А власть в России не привыкла к критике.

Понравился материал? Помоги сайту!