«Мы должны создать свой, русский, комикс»

Международный фестиваль «КомМиссия» был впервые проведен в Москве в 2002 году по инициативе комиксиста Хихуса и куратора Натальи Монастыревой. Цель «КомМиссии» — продвижение и развитие искусства комикса в России. Александр Кунин — координатор фестиваля «КомМиссия», который проходит в этом году 2—3 и 10—11 мая, руководитель первого в России Центра комиксов и визуальной культуры, созданного в 2010 году на базе Российской государственной библиотеки для молодежи в Москве, и составитель аннотированной базы комиксных сайтов рунета и мира.

— «КомМиссия» в этом году проводится в 13-й раз. Что изменилось за эти годы?

— Было несколько этапов в истории фестиваля. Первый — в 2001—2002 годах. Тогда люди приезжали в Москву со всех концов страны, в «сарай» Зверевского центра современного искусства, просто потому, что хотели увидеть друг друга. Раньше они общались только через сайт сетевого журнала комиксов «Комиксолет» и на форумах, больше никак. Второй этап — обретение своего места. Долгое время главным на фестивале было представление иностранных авторов. Выставки иностранных художников пользовались большой популярностью, потому что наши люди хотели знать, что это такое, как это выглядит, как это рисовать. Сейчас наступает следующий этап, когда у российского комикса уже есть мейнстрим — какой бы он ни был, есть авторский комикс, коммерческий комикс, разные направления и стили. Теперь «КомМиссия» должна стать главным профессиональным форумом.

— Я слышал, что осенью в России намечается еще один фестиваль комиксов — Comic-Con.

— Да, в октябре, в рамках выставки «Игромир». Решение руководства «Игромира» запустить новый фестиваль понятно: почти все художественные вселенные, существующие вокруг компьютерных и настольных игр, или начинали формироваться с комиксов, или послужили созданию культовых комиксов.

— Для «КомМиссии» это конкурент?

— Мы будем активно помогать в организации. И ни о какой конкуренции тут речи быть не может. Наоборот, сосуществование двух таких фестивалей очень важно. Comic-Con Russia и «КомМиссия» — два принципиально разных формата. «КомМиссия» — профессиональный форум, цех отечественных рисованных историй, а «Мир героев» — массовое шоу со звездами — для всех фанатов комиксов. Оно может собрать 150—200 тысяч посетителей, а «КомМиссия» — 10—20 тысяч. Здесь главное — творцы, которые со временем сами станут звездами. Будущему автору комиксов или уже состоявшемуся профессионалу важно знакомство с другими авторами, у которых можно поучиться чему-то новому, узнать секреты мастерства, получить грамотную оценку своих работ — что мы и предлагаем на «КомМиссии».

Комикс существует между книжной иллюстрацией и карикатурой, не являясь ни тем, ни другим.

— На «КомМиссии» выставляются работы со всей России?

— Конечно, и участвовать в конкурсе могут все — и профи, и любители. Ключевые центры кроме Москвы и Питера — Самара, Екатеринбург, Новосибирск, Красноярск. Там развита эта культура, там огромный фандом. Мы постоянно получаем оттуда работы, сами ребята приезжают, и потом видно, как они вырастают и работают где-то в рекламе, для журналов, создают свои комиксы. Но «КомМиссия» не планирует быть закрытым мероприятием для своих. С подачи Хихуса мы три года тестировали новый для себя фестивальный формат: «День открытых миров» (ДОМ). Это фестиваль, где представители разных субкультур могут рассказать о себе, пространство, где мы ломаем психологические барьеры между поколениями. Первые три года «КомМиссию» и ДОМ проводили в разные времена года, теперь решили их объединить. Так что нынешняя весенняя сессия «КомМиссии» — последняя. Ее финальная часть пройдет 10—11 мая в Библиотеке для молодежи. С осени 2014 года мы окончательно переходим на формат «ДОМ. КомМиссия». Этот вариант нам кажется идеальным: есть профессиональная тусовка, мы показываем, с одной стороны, высокие образцы, а с другой — работаем на аудиторию. В этом смысле ориентир для нас — Открытый российский фестиваль анимационного кино в Суздале, с которым мы дружим — в этом году устраивали там свою секцию, посвященную связи комиксов и анимации.

— Можно констатировать, что комикс в России теперь прочно занял свое место?

— Комиксы в России долгое время находились в маргинальном состоянии. Раньше мы с ними не могли никуда пробиться, все делалось на чистом энтузиазме. Хихус пытался доказать, что комикс — это искусство, в первые годы существования фестиваля именно на это делался упор. В родственной нам мультипликации за постсоветское двадцатилетие сложилась нормальная индустрия со всеми атрибутами, которая готова предложить миру самобытный качественный продукт. Тот же Суздальский фестиваль пользуется государственной поддержкой, в нынешнем году туда приехал сам министр культуры, а «КомМиссии» даже город вначале не помогал.

— Но фестиваль обычно проходил на заметных московских площадках и имел большой резонанс.

— Да, и в галерее М'АРС, и в культурных центрах «Винзавод» и Artplay. Нас поддерживали весьма серьезные коммерческие организации. К нам приезжали известные художники — Энки Билаль (по мотивам его комиксов снят фильм «Бессмертные: война миров», где он выступил сценаристом и режиссером), Бенуа Сокаль (автор компьютерной игры «Сибирь»), Мебиус (работал над фильмами «Пятый элемент», «Дюна», «Бегущий по лезвию бритвы», «Трон», «Чужой»). Все эти годы фестиваль демонстрировал, что комиксы «выросли», что это всепроникающее искусство. Сегодня нам уже не надо это доказывать, все это понимают. В последнее десятилетие у нас в стране появились и библиотеки комиксов, и профессиональные издательства, и масса самобытных авторов, и куча сайтов.

Нам не нужен Супермен, нам нужен герой со своим лицом.

— Можно говорить, что в России возникла индустрия комикса? Из чего такая индустрия складывается?

— Прежде всего, должен быть заполненный прилавок. Еще один момент — издатели, которые занимаются непосредственно выпуском комиксов. И точки реализации. Если бы 10 лет назад у нас появилось огромное количество русских авторов со своим ярко выраженным стилем и они начали активно публиковаться, это ничем бы не кончилось. Их негде было продавать и некому.

— Но теперь-то магазины есть.

— Только в Москве существует четыре магазина комиксов офлайн. Четыре! «Чук и Гик», «Пин Комикс», «Кадр» и «Бизарр Бук», который вот буквально сейчас открывается на «Черкизовской». Это очень круто, если учесть, что еще 10 лет назад не было практически ни одного. Огромное количество магазинов комиксов разбросано по регионам. По всей стране, в каждом городе есть кто-то, кто торгует комиксами. Нет ни одного федерального центра — областного, краевого, республиканского, где бы не было магазина комиксов — и по два, по три.

— Их создают какие-то местные энтузиасты?

— Да, причем многие региональные магазины комиксов начинаются с интернета, с соцсетей, с группы «ВКонтакте». Так, например, появился магазин в Пензе. Парнишка покупал через eBay комиксы, синглы, которые ему были нужны. Потом их у него накопилось много, появились вторые экземпляры, он объявил, что готов их желающим высылать. Сейчас уже подумывает открыть офлайн-точку в своем городе. Это такая неформальная сеть, люди просто знают друг о друге. Если где-то появляется, например, «Секира старого Торира» — вышла такая книжка любопытная — и вся тусовка узнала, что такая книжка есть, ее можно заказать. Если ты торговцу комиксами в Рязани скажешь: «Я хочу эту книжку» — ему не составит труда достать ее за неделю.

— Индустрия возникает из сообществ, где все строится на личных связях?

— Отчасти да, так формировалась, например, альтернативная система распространения в Америке, они начинали с такого полуандеграундного пространства.

— Как вы относитесь к издательскому проекту Артема Габрелянова, который наводнил наши прилавки?

— Когда его журнал Bubble появился, это был адский трэш — было ясно, что люди не понимают языка комиксов. Комикс существует между книжной иллюстрацией и карикатурой, не являясь ни тем, ни другим. Когда люди приходят в комикс из книжной карикатуры, получается просто развернутая карикатура, а никак не комикс. Как я понимаю, из этого было сложно выбраться, потому что истории были короткими. В одном журнале — несколько страниц одного сериала, несколько страниц другого, какие-то отдельные стрипы. Автор не успевал расписаться. Когда вышли первые выпуски четырех серий, которые они запустили («Майор Гром», «Красная Фурия», «Инок» и «Бесобой»), все восприняли это с большим скепсисом. Мы решили, что не будем их на «КомМиссию» звать. Однако путь, который выбрал Габрелянов, оказался верным. Хотя, конечно, не все из запущенных им серий стали успешными.

— А какая, кстати, самая успешная?

— Комикс «Майор Гром». Самый популярный, самый продаваемый.

— Эксплуатация советской эстетики?

— Да, она работает. У нас должен быть свой путь, мы должны касаться собственной истории. Нам не нужен Супермен, нам нужен герой со своим лицом. Даже если это русский витязь или конкретный исторический деятель, это лучше, чем что-то абстрактное. И важно, чтобы образовались разные полюсы. Полюс, где комикс — искусство, возможно, уже сложился. Теперь нужен противоположный полюс — массового комикса. То, что делает Артем Габрелянов, в принципе, близко к этому. Сейчас мы смотрим на него как на человека, который делает большое дело. У его журнала очень широкая аудитория. Когда у наших комиксистов появится свой язык, когда они смогут четко представлять, для кого работают, тогда у нас будет свой собственный комикс.

— Наша культура переварит заимствованную традицию, сделает ее своей?

— Я не вижу другого пути. Повальное увлечение мангой закончилось у нас тем, что многие авторы, которые начинали как анимешные, со временем перешли на совершенно русские сюжеты. Мы должны создать свой, русский, комикс. И «КомМиссия» сейчас должна сконцентрироваться на развитии полноценного, конкурентоспособного русского комикса, который смог бы стоять в одном ряду с европейскими рисованными историями, японской мангой и прочими мировыми стилями в этом искусстве.

— А у нас есть комиксы, которые посвящены, например, опыту ГУЛАГа, лагерей, политических судов?

— Евфросиния Керсновская делала рисованные истории, но я не думаю, что это будет популярно у нас. Есть Вика Ломаско, которая делает графические репортажи.

— Но она ведь художник.

— Она балансирует на границе жанров, ее графический репортаж очень близок комиксу. Еще можно вспомнить то, что делает Алексей Иорш — он будет выступать у нас с рассказом про андеграундный комикс; например, его работу, посвященную истории московского арт-активизма, с которой он номинировался на Премию Кандинского.

— Вы упомянули Алексея Иорша. С кем-то еще из комиксистов-первопроходцев ваш фестиваль поддерживает отношения?

— С некоторыми комовцами (участники комикс-студии «КОМ», основанной в 1988 году. — Ред.). Аскольд Акишин, Михаил Заславский, Алим Велитов, Алексей Капнинский, Илья Савченков, Илья Воронин — они до сих пор работают, эта школа жива. Да, некоторые уехали, но существовать в русском культурном пространстве можно и находясь за границей. Вот Андрей Аринушкин будет выступать у нас с бесплатным мастер-классом. Когда в 2011 году мы решили его сюда вытащить, опасались, что он откажется, а он обрадовался, что может быть здесь интересен. И еще больше — когда увидел эту армию поклонников и поклонниц, которые к нему выстроились за автографом.

— Каковы перспективы российского фестиваля комиксов в нынешней политической атмосфере?

— Атмосфера, конечно, сложная. Раньше мы просто показывали иностранных авторов, а сейчас обстоятельства заставляют нас перейти в несколько другой режим. Посольства отказываются привозить сюда авторов, отказываются спонсировать культурную программу. У нас есть друзья в Ангулеме (Франция), где проходит фестиваль и находится центр рисованных историй, мы с ними постоянно сотрудничаем. В прошлом году к нам приезжала директор библиотеки из этого центра. Тот же Бенуа Сокаль приезжал на средства французского культурного центра. Сейчас французы сократили бюджет на все — ни современный балет, ни кинематограф, ни литература, ни комикс здесь теперь не представлены.

— Ваш собственный сайт, «Хроники Чедрика», задумывался, насколько я понимаю, как летопись того, что происходит с российским комиксом? Успеваете его поддерживать?

— С очень большим трудом, поскольку появился сайт Центра комиксов Библиотеки для молодежи и я стал активнее участвовать в организации фестиваля. Но бросать проект не хочется. Я понимаю, что «Хроники Чедрика» должны быть посвящены именно такой летописи, хотя и не очень представляю, что будет в нашей стране через месяц.

Понравился материал? Помоги сайту!