«Сами-то первую строчку гимна помните?»

Москвичу Ярославу 24 года, в армии с 16 лет — карьера только стартовала. Раньше гонял на скейтборде, сейчас он старший лейтенант, под его управлением научная рота. Виталию Николаевичу из Владимирской области уже 49 лет, подполковнику скоро на пенсию, последние годы дорабатывает в «приемке» — проверяет качество поступающей в часть продукции.

Ярослав, старший лейтенант

Вузы у нас в стране, как известно, довольно коррумпированные. Мне всегда хотелось получить экономическое образование. В ответ отец говорил: лучшее экономическое образование можно получить в Военно-финансовой академии в облцентре недалеко от столицы. Во-первых, знания лучшим образом дают. И во-вторых, нет времени на занятия какими-то глупостями, ведь это все-таки военная структура, военная организации. Такая идея созрела, с ней, грубо говоря, и шел. Когда поехал поступать в училище, то попал на абитуру — ну, где собираются абитуриенты. В лесу организуется лагерь палаточный, где мы определенное время жили. С утра общая зарядка, потом здесь же сдавали все экзамены.

Фактически человек сразу сталкивается с понятием армейской жизни. Прежде всего, это проверка моральной неустойчивости. Всегда идет постоянное наблюдение со стороны старших командиров. Кроме того, нас поделили ведь на группы, и старший курсант опять же нас изучал. Соответственно в течение этого времени — постоянно медицинские обследования, на профпригодность, психологические тесты, всевозможные собеседования.

Оказалось, что коррупция есть не только в гражданских вузах. Все детали решения строго конфиденциальны, по всем параметрам я прошел, однако психологи там что-то свое решили: «Всё! Не подходишь — до свидания!» Оспорить, узнать, что не так, — нельзя. С этим столкнулось большинство, с кем я поступал: при хороших результатах их зарубили психологи — хотели, чтобы занесли. Так оно и было.

В общем, я не прошел, но сама специфика мне понравилась, как ребята время проводят. И уже когда поступил в свое училище и хапнул боли там, то понял, что такое армия, меня по правде ужас взял, потом за пять лет, конечно, слился-свыкся.

Мое училище — это словно малая родина, сердце болит за всю страну, но еще больше, когда вижу, в каком состоянии училище сейчас. У него была большая территория, у каждой кафедры свой корпус, пусть старенький, — где-то кирпичный, а где-то деревянный, но потенциал подготовки был.

В 6 утра курсанты убирали территорию — начальник был убежден, что зимой должна быть такая чистота, чтобы девушка на каблучках не поскользнулась. Училище стояло в центре военного городка, домов двадцать. Работал пропускной режим, ограждено было все — и корпуса, и поселок. Фактически люди жили на охраняемой территории, бесплатно при этом. Теперь же там боятся детей отпускать на улицу. Сейчас осталась только неработающая будка КПП, даже школу прапорщика не стали открывать — России армия, что ли, не нужна? Деревья выстригли, все здания сровняли: строятся жилые дома. Для кого? Военных?

В войсках все четко: если оно есть, значит, оно надо. Например, вечерняя проверка осталась еще со времен войны, когда зачитывается список личного состава. В ответ командиру отвечали, кто жив, — это священный воинский ритуал. Еще есть ритуал ежедневного поднятия флага. Благодаря этому солдат хоть как-то проникнется патриотизмом. Хотя бы первые строки гимна выучит! Один из пяти сейчас вспомнит, как начинается, я уж не говорю пропеть. Сами-то первую строчку гимна помните?

Я еще застал воинские устои, оставшиеся от Иванова. Ходили строем, в столовую под барабан, оттуда с песней, по плацу маршировали. Увы, через год после назначения Сердюкова все посыпалось — вышел непонятный проект приказа. Его растолковали то ли как рекомендацию, то ли как методическую разработку. Увольнение раньше действительно нужно было заслужить — это ведь мера воспитания. Если ты нормальный боец, значит, идешь в увольнение. Если хреновый, то на нет и суда нет. Потом абсолютно всех курсантов стали отправлять после занятий в увольнение. Раньше ведь было немыслимо даже подумать в будний день покинуть училище — иди ищи ветра в поле. Отменили строевые перемещения. Песни? Зачем? Не нужно…

Сейчас на командных должностях дыры латают — давайте поставим хоть кого-нибудь.

Дедовщина — это то, с чем ассоциируется армия у тех, кто не служил. Меньше читайте газет! Это пережиток, реально пережиток. За Уралом, конечно, не был, поэтому не скажу за всех. Но посетил множество частей в Подмосковье, под Нижним, в Ленинградской области. Раньше сколько служили? Два года, потом полтора. По новым же правилам выходит, что солдат полгода отслужил и сразу дембелем стал? Глупости… Это все смешно!

Сейчас главная проблема в другом — начальников слишком много. Поступает, например, команда по служебной лестнице вниз: включается сломанный телефон — один лишнее вычеркивает, другой дополняет. До исполнителя когда дойдет, то это уже совершенно другой приказ. Я с этим сталкиваюсь постоянно.

Теперь к нам из МЧС пришел Шойгу, он гениальнейший мужик. Все уверены, что он хороший управленец — изменения положительные есть. Например, вводятся новые подразделения: спортивные роты, научные роты — это на самом деле перспективно! Министр, его замы, вот начальник Генштаба Герасимов Валерий Васильевич — такие фигуры вызывают только уважение. Они выдвигают идеи, которые могут армию сделать лучше. Талантливый человек талантлив во всем! Но опять же это упирается в твердолобость генералов, которые сидят пониже, — любую идею в России можно уничтожить.

Про оппозиционеров мы все поняли еще в 2011-м — с жиру бесятся! Работать надо, деньги зарабатывать. Кто на митинги эти ходит? Если человек занят, то он занят своим делом. Я не говорю, что за Путина и Медведева, но как мы жили в 90-х? Да, Ельцин отдал власть Путину, но влияние Запада было раньше намного больше, сейчас оно плавно сокращается. Хоть для нашей родной страны и сохраняется угроза воплощения плана Аллена Даллеса, ну это глава ЦРУ. Наша задача, и военных, и гражданских, — противостоять этому.

И в Крыму необходимо защитить русскоговорящих, наших граждан. Надеюсь, что это не приведет к гибели наших солдат, а они все-таки там находятся. Крым, я так скажу, — это наша исконная историческая территория: порты, курорты. И нахождение моих товарищей там — это мера необходимая. Если приказ, значит, армии надо там быть. До локального конфликта мы уверены, что не дойдет: за Крым стараться украинцы не будет. Войны никто не хочет! Ну, а потом и вовсе граждане примут решение на референдуме о внедрении в территорию российского государства. С Донбассом же совсем непонятно — говорят, что могут начать биться, а значит, не стоит туда все-таки входить. Не стоит все-таки рисковать жизнями ребят.

С однокашниками не встречаюсь — мои ценности отличаются от их интересов. Необуддизм там, течения непонятные или какая-то политика: когда собаке делать нечего — она яйца лижет. Молодым надо книги читать и спортом заниматься.

Армия — это колоссальная школа жизни и переоценка всего, что было прежде. Попав в армию, я начал ценить то, чем не обладал: мог порадоваться редкому шоколаду, на гражданке ведь всегда можно купить сласти. Или душ, который раз в неделю. Это просто не передать!

Моя специальность звучит как «инженер учебных комплексов специального назначения». Хотя ощущаю я себя больше именно как военный, а не инженер какой-то. Начальник училища сразу сказал: «Я готовлю офицеров и во вторую очередь — инженеров». Сейчас я лейтенант, командир роты. Но свяжу ли я свое будущее с армией, я не знаю. В любом случае стране военные нужны — у нас, сами знаете, только два союзника.

Когда был Сердюков, то он замкнул на себе абсолютно все. Контрактный военнослужащий, чтобы уехать в отпуск, должен был направить просьбу чуть ли не министру обороны. Общее мнение — ничего положительного он армии не сделал. У нас шок вызвала новость: освобожден Сердюков, который фактически развалил всю оборону, в том числе находящуюся сейчас в плачевном состоянии систему военного образования. И вдруг он уходит в «Роснано» — хотите, чтобы с этим проектом такая же вышла история? Какой после этого высокий боевой дух?

Кажется, что к определенному моменту службы люди хотят уйти. Немногие остаются с мыслью, что я выпустился лейтенантом и расшибусь, но хочу стать генералом. Такое впечатление, что сейчас на командных должностях дыры латают — давайте поставим хоть кого-нибудь. Здравые мужики уходят, говоря, что здесь делать нечего. Вот недавно в результате реформ закрыли училище, где я учился. Сперва оно переехало в другое, через полгода закрыли, и поехало в третье.

Такая вот родина, но продолжаю верить, что мы нужны…

Виталий Николаевич, подполковник

Мы, офицеры, должны власти законной подчиняться, а значит, президенту. И приказы не наше дело обсуждать — у нас ведь присяга. Во время войны, если бы каждый обмусоливал, как ему выгодно, то Советский Союз бы не победил. Чего хорошего, если армия будет туда-сюда. Вот эти организаторы «болотных» стремятся к власти. Считаю, что раз у оппозиции нет практики управления государством, то и нечего долбиться. Не можем мы ведь, в самом деле, колхозника выдвигать в президенты — это бесполезное дело... Еще не хватало, чтобы армия куда-то рвалась.

Вот Янукович — если бы он головой думал, то не было бы такого безобразия в Киеве. Он должен был помнить не только о своем кармане! Нет твердости у него, не государственник он. Мужик ведь вилял — хотел и у нас хватануть, и у европейцев — забалтывал, одним словом. Я слежу за ситуацией, ты не думай! Если на то пошло, то народные массы должен возглавить губернатор, например. Главное, чтобы ему можно было доверять, а не эти бандеровцы всякие, социалисты там. Нужно поставить задачу, а не просто громить здания... На самом деле эти громилы ведь представляют интересы США, хотя озвучить они это не хотят. Почему и «оранжевая революция» случилась в Югославии, Сирии, Египте. Есть у нее спонсор ведь.

Я вот располнел, и нужны новые штаны, а новой модели нигде не найти, не купить.

Путин, я считаю, намного порядочнее, чем тот же Ельцин, который на пару с Горбачевым все развалил. Тогда ведь началась распродажа всего, я помню. Офицеры, считай, оказались в чистом поле. Может, кто-то и порядочнее, чем Путин, но я не знаю кто. Генерал-полковник Ивашов был, да отказался в итоге Леонид Григорьевич от амбиций.

Путин, конечно, тоже любитель про патриотизм поговорить — а где, спрашивается, централизованная сеть кружков для молодежи, где «Зарницы»? Вот позвали бы отставных — они б молодых научили! Была бы, что называется, воля политическая, нет в нас нужды, по-видимому…

Вот новую форму выдали, а ее дефицит — почти как на полках в 80-х. Я вот располнел, и нужны новые штаны, а новую модель к нам никак не завезут — нигде не найти, не купить. Пришлось через знакомых в Москве заказывать, ведь пока по моему рапорту пришлют, пора будет уже и на гражданку идти.

Через несколько месяцев мне на пенсию, осталось чуть-чуть. Стараюсь больше о внуках думать, ну ее, эту политику. Есть же закон, что в 45 лет я могу написать заявление и уйти сам, но если офицер здоровый, то обычно продлевают. Когда мне 44 было, за полгода до возможного выхода на пенсию, хотели поставить на мое место другого. Советовали так ласково: «Напиши по собственному желанию». А мне это зачем? Нет у меня такого желания! Подсидеть, другими словами, меня желали — там кандидат семейный примоститься хотел. Дело здесь не редкое… Это ж армия — маленький мир, все видно как на ладони. В общем, я быстро понял, что к чему. В итоге договорились — остался я. В войсках все как в деревне, друг у друга все на виду — сплетники да кумушки! Мерзко порой, честное слово! Какое еще воинское товарищество? Поэтому эту романтику, мягко говоря, не очень понимаю. Не разделяю я мнение про всю эту атмосферу особенную: последнее время затхло порой стало. Глупости это все для молодых: мы тут чиновники ведь фактически, только в форме — да и ту раз в несколько лет дай бог выдадут.

Городок у нас маленький, потому и дочери говорил: не позорь, не носи юбку яркую, с дискотеки пораньше возвращайся. Она сначала глупой была, потом отобразила конъюнктуру — прилично стала одеваться. Сейчас в столице работает, жених наметился, к родителям не любит приезжать — стесняется, может, нас, мы ведь несовременные. Я бы, наверное, и сам свалил, да куда — здесь и лес рядом, и участок вспаханный: рядовые на славу тогда постарались. А такое ощущение, что мужик ее, зять, и сам в армии не был, даже солдатиком. Справку себе небось купил: странно как-то это, здоровый ведь — руки-ноги есть. И водку с ним не выпить — все находит повод отказаться, никак не можем поговорить по-человечески. Да и зять такой, если честно, — никак не распишутся, сколько мы с матерью ни говорили дочери нашей.

И кто-то ведь продает эти документы отказникам, Родиной, считай, торгует — я таких вещей не понимаю, не приемлю. Сейчас служить никто не хочет — непрестижно. У меня же вопрос, куда идти после техникума, не стоял — я захотел служить в армии добровольно. Ну а как же: карьерный рост, материально все хорошо. Хоть и Афганистан маячил. Я знал, что кусок хлеба будет, а на гражданке что? Ты же понимаешь, можно и вылететь с работы, армия же — это стабильность. Армия мужчинам нужна, это ведь обряд, если хочешь знать, посвящение. Может быть, наивно звучит, словно из методички политкомиссара, но я в это вправду верю, а без веры сегодня никак...

Мы уверены, что Вооруженные силы Украины и России будут вместе выступать против этих бандеровцев.

Надеюсь, от скуки не умру на пенсии — что мы все умеем? Исполнять чужие приказы и давать свои — ты же понимаешь, со временем чувство самостоятельности утрачивается. Немного побаиваюсь пенсионерской жизни: этой неопределенности, отсутствия штатного расписания. Опять же пенсия хоть и будет приличная, но, чай, не нынешние деньги — сегодня я почти 60 тысяч получаю, а кто потом столько же даст? Сейчас я всегда ведь знаю, как начнется и закончится мой день. А потом телевизор, что ли, смотреть?..

У большинства товарищей такие же чувства: мужикам полтинник, в самом расцвете сил — какие они старики? Потому и пытаются пристроиться в агентства, ЧОПы — там нашего брата ценят. Сначала один офицер приходит, он еще одного тянет, глядишь, и собрал команду. Но братством я это не назову — это корпорация, цеховые интересы. Мы уже знаем, чего друг от друга ждать. Ты понимаешь, просто наше общение с гражданскими — оно, мягко говоря, ограниченное: ну где мне с ними пересекаться? Только на праздниках семейных да похоронах. Мне кажется, что там все очень суетно, болтливо — не люблю такое, у меня коммуникаций с этим большим, внешним миром пока по минимуму. Дай бог, и дальше так будет — тут дело не в кастовости, как они называют, умники. Понимание по-другому: ну неинтересно мне с вами, гражданскими, — скучные вы все, поговорить не о чем, помолчать не о чем.

Раньше армию называли бастионом стабильности. Сейчас, конечно, это совсем не синонимы — развал всюду. Когда служить стал, то уже начиналась «перестройка», «гласность» всякая. Однако тогда никто не говорил, кто что ворует. Есть специальные органы, военная прокуратора, пусть они и найдут виновного. Сейчас же все кому не лень обсуждают, кто что своровал. Зачем это? Зачем воду мутят, я спрашиваю?

Недавно проезжал то место, где провел пять лет своей учебы, — не радужно. Обидно, одним словом, такой Чернобыль видеть! Раньше как было в нашем закрытом городке — не проедешь, не пройдешь, ведь по периметру двухметровый забор. Ребята мелкие, чтобы пройти на соседнюю речку, конечно, знали все дырки назубок. Но безопасность была, не расхлябанность! Потом началось — проверку документов на КПП стали называть пустым ритуалом, разогнали все. С этого всегда начинается, когда против правил идут, называют их устаревшими…

Воровство, наверное, действительно сейчас есть, потому политика такая. Вот приватизация случилась таким образом, что кто-то получил прииски, заводы в распоряжение. А что, он их лично строил? Нет! Весь народ! Сейчас все оказались в большом разбросе: одни имеют миллиарды, собственность за границей, а другие служат только за оклад. Офицеры тоже нормальные люди, они видят, что кто-то к корыту пытается присосаться. Я лично стараюсь с такими не пересекаться и всем так советую — дольше проживешь. И тебе говорю: все эти разоблачения коррупционеров до хорошего не доведут!

А про Украину? Честно говоря, только послушал Путина и что хочу сказать — мы с ним согласны! Все верно мыслит и высказывает. Что захватывать? Зачем захватывать? Решить можем миром, ну, а если нет, то другой разговор. У президента взвешенная политика: он вроде бы и не пытается вводить войска. Может, и не нужно будет — это крайний случай!

Ты пойми, наших военных сейчас там нет, на полуострове только базы черноморские. Насчет людей без шевронов не знаю — по телевизору не говорят, в городке не обсуждали, но в любом случае меры принять надо было. Если главнокомандующий уверен, что стоит на полуострове высадиться, — значит, и я так считаю. Если честно, я сам бы, ей-богу, подорвался бы туда! Глупости, что за Крым придется погибать — да при чем тут умирать? Мы уверены, что Вооруженные силы Украины и России будут вместе выступать против вот этих бандеровцев.

Понравился материал? Помоги сайту!