Рамсес и феминистки

Интересно, кто-то уже пытался сформировать выставку — корреляцию идей древнего матриархата и современного феминизма? Наверняка да. Но в Манеже Малого Эрмитажа это получилось непреднамеренно и немного зловеще. Здесь проходит выставка «Нефертари и Долина цариц. Из коллекции Египетского музея в Турине».

Как это звучит: Долина цариц. Нет, вам не кажется — в выставке и впрямь ощущается феминистский подтекст, хотя древнеегипетские мастера, годами тщательно работавшие над гробницами, ничего такого не имели в виду. Зрителю с ходу сообщают, что женщина в Древнем Египте занимала положение, отличное от многих других культур. Экономически и юридически равное с мужчиной. А еще (что не столь оригинально) и женщины, и мужчины пользовались косметикой, украшениями — следили за собой в том смысле, в котором это не прощают на городских окраинах. Едва ли Эрмитаж намеренно призывает рассуждать на тему «сильных женщин» в древнем искусстве. У выставки не та аудитория, которая ходит в музеи, чтобы топить за феминизм. Даже специалисты знают о Египте немного и оставляют зрителя один на один с древним, очень прямолинейным и чувственным искусством. И смотрят его в основном либо семьи с детьми (Египет проходят в средней школе), либо пары, дабы прикоснуться к прекрасному, не отягощенному теоретическими наростами искусству. От них-то и слышен полушепот: «Видишь, как они к женщинам относились? Тут написано».

У выставки не та аудитория, которая ходит в музеи, чтобы топить за феминизм.

Основная часть экспозиции посвящена Нефертари — главной жене Рамсеса II Великого (при нем построили знаменитый храмовый комплекс в честь царя и царицы на скале Абу-Симбел в верховьях Нила). Представленная коллекция происходит из Италии: еще в начале XX века итальянские археологи тщательно атрибутировали находки, связанные с царицей, и обследовали ее роскошную гробницу. По-итальянски нежное отношение к матери семейства заметно во всем: чего стоит только объемная реконструкция гробницы с любовно разрисованными стенами и воссозданным саркофагом. Принято считать, что Нефертари была красавицей, а после ее безвременной кончины Рамсес женился на их старшей дочери Меритамон. Как видим, не только с феминизмом, но и с семейными ценностями в Египте все было в порядке.

«Сходила в Эрмитаж, посмотрела Египет. Знаешь, он ведь меня вообще не цеплял, когда мы учились. А сейчас еле выбралась из этого зала. Круто, конечно», — сообщила мне на днях одногруппница. Меня Египет цеплял всегда. Для впечатлительного ребенка, интересующегося историей, первая же заграничная поездка в Египет с экскурсиями в Луксор и храмовый комплекс царицы Хатшепсут многое определила. Пожалуй, я до сих пор подсознательно считаю древнеегипетскую цивилизацию не главной, но мощнейшей из существовавших. И получилось ведь с ней как с правами женщин. Задолго до новой эры — бурный расцвет и матриархат, потом полнейшее забвение и унижение, затем многократное разграбление и дотошная искупительная археология в финале. И робкие доводы о том, что, если бы просвещенные европейцы не обнесли несчастный Египет, памятникам было бы только хуже. А стильные плоские человечки с коричневой кожей, такие яркие после веков в темных гробницах, растерянно смотрят, не моргая, на вспышки камер. Они не смогли защитить сокровенный саркофаг хозяйки. Хотя их вроде как для этого рисовали.

Не уверены, что эти прямосидящие люди с глазами без зрачков не были инопланетянами.

Мы так мало знаем об этой цивилизации. Не можем толком расшифровать письменность, не знаем, где потомки «тех самых» египтян. Не уверены, что эти прямосидящие люди с глазами без зрачков не были инопланетянами. Вот Рамсес сидит в обнимку с богом и богиней, и все они смотрят на тебя вроде бы дружественно, но с высоты. Не свысока, а именно с высоты, причем недоступной.

Пожалуй, главное, что привлекает в древнеегипетском искусстве помимо его тысячелетнего возраста, — это обаяние самодостаточного процветания. Простирающаяся на столетия стабильность, незыблемый уклад и едва уловимая бытовая нега. Таких полуулыбок вы никогда не увидите на римских портретах, например. Изображение правителя никогда уже не будет настолько просто и безусловно похоже на идол — и в то же время лишено воинственности. Великий завоеватель Тутмос I и не менее великий Рамсес II абсолютно расслаблены. Хотелось бы мне уметь вот так ровно сесть и с выражением благоденствия на лице фотографироваться на визу, например. Древнеегипетские скульптуры иногда навевают мысль, что изображенный смотрит в объектив некой грядущей цивилизации-преемницы.

Гладкие, стройные изваяния Сохмет. Богиня с лицом львицы и «характером, не поддающимся контролю». Богиня войны и палящего солнца, но также целительница. Жена бога Птаха; роковая женщина, в общем. Иногда она смотрит сверху вниз, задрав подбородок. Иногда — исподлобья, как будто готовясь бодаться (или изрыгать жар пустыни). Иногда — жалостливо и беспомощно, как мама-львица из «Короля Льва», а иногда — подмяв половину морды, будто по-старчески беззубо. Многочисленные женские ушебти и изваяния Сохмет так покровительственно окружают охрану и музейщиков, работающих на выставке (а все они, как нарочно, мужчины), что поневоле думается о сценарии в духе «Бельфегора — призрака Лувра», только с феминистских позиций. О том, как по вечерам, когда Манеж с выставкой работает допоздна, богини из черного камня захватывают разум белых мужчин… Хорошо, что здесь все-таки есть люди и их удивленные возгласы: как долго, оказывается, фараоны правили Египтом, как гуманно, оказывается, было устроено общество, как жестока была богиня Сохмет.

Но вернемся к осколкам саркофага главной жены великого Рамсеса. Разбитый нежно-розовый гранит, немного утвари. К саркофагам знатных египтян относились ответственно, соблюдая все моды и «нормативы» для благополучного загробного путешествия. По форме, наличию или отсутствию росписей на определенных сторонах саркофага его можно датировать. Гробницу царицы грабили столетиями, причем местные разбойники, кажется, каким-то образом передавали из поколения в поколение тайные знания о «фараоновых местах». Перекупщики вывозили из Египта без всякой атрибуции все, что глянется. В итоге теперь в Луксоре экскурсоводы трепетно предлагают осмотреть колонны с капителями в виде распустившегося папируса — эффектные, пропорциональные и тяжелые. Архитектуру не так-то просто увезти. Пальмира — и та вон как долго простояла. По колоннам шагают в профиль плоские человечки. Они несут жертвы, радуются воскресшему солнцу, поклоняются царям, а цари — богам.

Набеги на Египет не списать на лютых террористов: ведь их совершали цивилизованные европейцы, декларируя благородные цели.

К слову, про Пальмиру. Несколько месяцев назад силами того же Эрмитажа провели 3D-«диагностику» разрушений местных памятников. Потом, впрочем, террористы снова разбомбили древний город. По итогам международная бригада специалистов создала модель, которая когда-нибудь сможет помочь в воссоздании города. Довольно редкое со стороны нашего государства применение «мягкой силы» с опорой на культуру и убедительное выступление Эрмитажа на этом фронте. Набеги на Египет не списать на лютых террористов: ведь их совершали цивилизованные европейцы, декларируя благородные цели. Ворованные обелиски и сфинксы украшают всю Европу. И историки музейного дела упрямо делают вид, что наука слишком поздно осознала, что нельзя трогать чужое, что не надо злить богов из песчаника и маленьких человечков, в профиль шагающих по стенам гробниц. От запрещенной в России организации «просвещенные» белые завоеватели отличаются лишь тем, что террористы разрушают ради разрушения, а европейцы — ради присвоения (и куража, надо думать). И в случае с Египтом едва ли кто-то всерьез говорил о восстановлении утраченного — не та геополитическая ситуация.

На фоне покойных фигур с лицами без морщин и глазами без зрачков цивилизации белых грабителей выглядят копошащимися ворами. Даже с учетом активной военной экспансии в период Нового царства (который и служит источником основных знаний о Египте) искусство этой страны говорит об удивительной самодостаточности египетской государственности. Силач и воин Тутмос III тихо ждал 20 лет, пока правила его тетка и мачеха Хатшепсут. То есть война, очевидно, была не необходимостью для страны, а пристрастием фараонов XVIII и XIX династий. Возможно, поэтому нам и сложно анализировать древнеегипетское искусство — мы не готовы признать, что цивилизационно какие-то инопланетяне-ремесленники ушли дальше нас, белых людей Старого Света. Общество нерукотворного феминизма, исповедующее идею вечной жизни и даже воюющее, кажется, ради процесса (нельзя, конечно, приписывать свойства личности фараона всей стране, но в случае с египетской концепцией царя-бога сложно этого не сделать).

На выставке есть папирус с именами нарушителей порядка при великом Рамсесе, и аккуратно прописаны наказания для каждого. Без протокольных подробностей, с гуманным «его постигла кара». Кто-то и вовсе отделался выговором. А кто-то устроил пьянку в гареме. Ну непорядок же. В сочетании с пантеоном женских божеств и подчас размытой гендерной идентичностью плоских раскрашенных человечков воображение рисует некий альтернативный Египет. Воплощение благ, до которых современному обществу далеко, и тонкой грани разумного гедонизма. Ведь вечная жизнь — она вся по-своему процесс, а если исключить эпизод с судом Озириса, останется сплошное удовольствие в виде ярких украшений, благовоний, удобных сандалий из растительного волокна, модных синих париков с афрокосичками. Твое фото на паспорт, твои посиделки с богами.

Кажется, Толкин писал, что задолго до событий «Властелина колец» мир был невинен, населен эльфами и все жили вечно и счастливо. Древний Египет настолько далек от нас и настолько малопонятен, что представляется вещественной версией такой легенды. Правда, в ней есть и свой Саурон, и он — конечно, женщина. Наша обожаемая богиня-львица Сохмет в качестве «ока Ра» с наслаждением наблюдала за тем, как солнечный бог истреблял человечество. По ходу божественного погрома разлилось красное вино, Сохмет приняла его за кровь и бросилась пить. Опьянев, богиня-львица не смогла довершить начатое. А мы, потомки уцелевших, заперли богиню солнечного жара в холодном, темном и промозглом городе. Придется ей, видимо, отстаивать права.

Понравился материал? Помоги сайту!