Пока Алексей Навальный мучительно размышляет, зачем вообще нужны 95% журналистов, когда все, что они хотят, — это «писать колонки/новости/статьи по твитам», — я мысленно скажу «тьфу на тебя» и напишу колонку про феминизм.
То есть нет.
Не будет никакой колонки про феминизм.
Будет, может быть, текст про логику (или, вернее, нарушение логики), а может быть, просто про глупость, у которой уж точно нет гендерной принадлежности. Есть у русского языка такая особенность: в нем любое слово при плохом обращении может стать ругательным. С феминизмом у нас обращаются плохо, так что я не хочу даже давать лишний повод.
Да скажи уже, что случилось
Ща все будет. Я все делаю грамотно. Во-первых, мне же нужно было как-то ввернуть Алексея Навального — все модные блогеры теперь так делают. Это медиатренд. Во-вторых, он здесь не случайно и еще появится. Все, создала интригу. Идем дальше.
А случилось вот что. Мужской журнал GQ открыл ежегодное онлайн-голосование за номинантов на премию «Человек года — 2017». Как и каждый год, некоторое количество людей (и мужчин, и женщин) возмутилось концепцией премии: из одиннадцати номинаций лишь в одной представлены женщины. И эта одна номинация называется «Женщина года». Остальные номинации — «Открытие года», «Актер года», «Автор года» «Музыкант года», «Режиссер года», «Бизнесмен года» и др. — представлены только мужчинами.
Будут же как-то сравнивать голосующие за «Женщину года» достижения главы информационного департамента МИД РФ Марии Захаровой и примы-балерины Большого театра Светланы Захаровой.
Почему это плохо?
Ну потому что. Это как если бы женский журнал устроил премию «Человек года» с номинациями «Актриса года», «Певица года», «Бизнесвумен года» и лишь в одной номинации снисходительно признал, что мужчина — тоже человек. «Мужчина года» — нормальная же номинация. Вы спросите, чем бы они в ней мерились? Не знаю, может быть, размером бизнеса или бицепсов. Будут же как-то сравнивать голосующие за «Женщину года» достижения главы информационного департамента МИД РФ Марии Захаровой и примы-балерины Большого театра Светланы Захаровой.
Было бы все в порядке, если бы этой номинации не было?
Нет. Потому что остается название — «Человек года». Если в этой премии нет женщин, то тоже возникают вопросы. Единственный неплохой вариант, если организаторам так уж не хочется пускать женщин в номинации «Музыкант года», «Ресторатор года», «Автор года» и другие (а также если они боятся не совладать с женскими окончаниями этих слов), — переименовать премию в «Мужчина года» и с чистой совестью вообще убрать женщин из этого соревнования.
Почему в этом году что-то пошло не так?
Потому что «Новая газета». Обычно скандала из-за сексизма вокруг премии все же не было, несмотря на возмущение. Из года в год журнал стоически не реагировал на нападки, потому что формально ничего плохого не делал. Журнал ведь мужской. Вон и на обложке, и на сайте — везде написано, что журнал мужской. И реклама в нем для мужчин. Логично, что и среди номинантов премии мужского журнала — одни мужчины.
Но в этом году журнал поступил до того нелогично и даже глупо, что скандал был неизбежен.
В номинации «Автор года» оказался главный редактор и один из основателей «Новой газеты» Дмитрий Муратов. «Весь год под руководством главного редактора “Новая газета” бесстрашно взрывала информационное поле расследованиями о нарушении прав человека на Кавказе, не давая забыть: что-то в стране не так», — поясняет GQ свой выбор номинанта. Дмитрий Муратов, который руководит «Новой» более 20 лет, — безусловно, человек выдающийся. Вот только те самые материалы о нарушении прав человека на Кавказе он не писал. Их писали — пусть и в газете под его руководством — журналисты Елена Милашина, Ирина Гордиенко, Елена Костюченко. Именно с их публикаций (этой и этой) началось освещение темы преследования геев в Чечне, после чего сотрудники «Новой» стали получать угрозы. Я уж не говорю о том, что Костюченко в прошлом году получила ушиб головного мозга, потому что ее избили во время освещения акции на 12-й годовщине теракта в бесланской школе № 1. Эти женщины выполняют работу, за которую вообще мало кто возьмется. И каждая из них достойна быть «Автором года». Некоторые журналисты — и мужчины, и женщины — обратили внимание на очевидную несправедливость. Наконец 1 июня «Новая» выпустила сообщение от редакции, в котором было сказано, что газета отказывается от участия в голосовании и просит снять кандидатуру Муратова. Однако в GQ ответили, что по техническим причинам это невозможно. «Остается один вариант — не голосовать за Муратова на сайте премии», — сказано в редакционном сообщении.
Если честно, я была уверена, что Муратов захочет снять свою кандидатуру. Я не знакома с главным редактором «Новой газеты» лично, но я ни секунды не сомневалась, что он точно знает, чего стоит работа его журналистов. Авторам «Новой газеты» она не раз стоила жизни.
Эти женщины выполняют работу, за которую вообще мало кто возьмется. И каждая из них достойна быть «Автором года».
Раз все стало так сложно, стоит ли вообще делить журналы на мужские и женские?
Не знаю. Пока я дискутировала на тему «мужской премии» в Фейсбуке, мне были заданы вопросы о том, допустимо ли вообще разделение на мужской и женский контент, возможно ли в принципе искоренить объективацию женщины в мужском журнале и т.д. Следом, конечно, выскакивают вопросы, как быть с эротикой, порнографией и проституцией. А один мужчина даже написал мне в личных сообщениях, что просто я — Гитлер и хочу уничтожить все живое. Не успела ему ответить, тут скажу:
— Сам ты Гитлер. Я-то как раз за разнообразие.
Я не могу однозначно и категорично ответить ни по поводу голых женщин на обложках, ни по поводу контента. У меня нет ответов на большинство вопросов, которые ставит перед современным человеком современный мир. Я также не знаю, что делать с кризисом семьи или кризисом частной жизни. Все, что я могу, — это рассуждать на эти темы и обсуждать проблемы с мужчинами и женщинами, геями и натуралами, трансгендерами и транссексуалами, людьми любого цвета кожи и любой национальной принадлежности. И так — через взаимодействие и взаимоуважение — мы придумаем, как меняться в лучшую сторону. Ну, я на это надеюсь.
Бешлей, заканчивай уже
О'кей. Короче, мне хочется верить, что история с GQ закончится так же, как закончился скандал с «телочками» «Медузы». Нет, не извинениями, хотя редакция GQ, вне всякого сомнения, должна извиниться хотя бы перед журналистками «Новой газеты». История с «телочками» закончилась в феврале этого года, когда главный редактор «Медузы» Иван Колпаков сообщил на своей странице в Фейсбуке, что издание наняло в штат Ольгу Страховскую, бывшего главного редактора Wonderzine, для того чтобы «преодолеть вечное проклятие общественно-политических изданий, которые делаются преимущественно мужчинами и преимущественно для мужчин». Колпаков также пояснил, что речь не идет о специальном загончике с «женскими темами» — «речь идет о полной переналадке повестки, которая должна стремиться к гендерному разнообразию и равновесию». Я слежу за тем, как меняется контент в «Медузе», вижу результаты этого решения, и они мне нравятся.
Здесь вы можете справедливо заметить, что «Медуза» — общественно-политическое издание, а «мужской журнал» — это… кхм, журнал для мужчин. Да, здесь есть логика. Но она уже не имеет никакого отношения к реальности. Женщины — везде: и среди аудитории общественно-политического издания, и среди аудитории качественного мужского журнала. Это не значит, что мужской журнал непременно должен исчезнуть как вид. Это значит, что мужской журнал должен учитывать произошедшие в обществе перемены и… ну просто сначала думать, а потом что-то делать, например.
P.S. Вот я уже вижу, как кто-нибудь приходит в комменты и пишет, что это женщины с мужчинами не считаются, что это у женщин сексистские журналы, что это у женщин какие-то там злобные женские премии, в которых нет ни одного мужика. Может, и так! Напишите про это колонку, пожалуйста.
P.P.S. А! Чуть не забыла. В 2011 году Алексей Навальный получил премию журнала GQ как «Главный редактор года». И все у нас так!
Понравился материал? Помоги сайту!