«Никому не желаю пройти через ад, который устроила мне ВГТРК»

Это дело казалось безнадежным. Шеф-редактор утреннего выпуска «Вестей» государственного медиахолдинга Дмитрий Скоробутов был избит на рабочем месте, в здании на Ямском поле, своим коллегой — режиссером монтажа Михаилом Лапшиным. Добиться от руководства наказания обидчика Скоробутову, проработавшему в ВГТРК 15 лет, не удалось. Когда же он решил подавать в суд, его уволили. В ВГТРК старались замять скандал — но Скоробутов все-таки добился через суд компенсации за незаконное увольнение. Сегодня, два года спустя, он получает на руки новый приговор суда — Лапшина наконец признали виновным.

— Мы с вами говорили ровно два года назад — вы тогда выиграли у ВГТРК трудовой иск и добивались возбуждения уголовного дела против Лапшина. Можете рассказать, что произошло с тех пор?

— К сожалению, добиться правды удалось лишь со второй попытки. Первый уголовный суд был похож на адское шапито. Судья мирового суда района Беговой Татьяна Черкасова сделала все, чтобы вывести Лапшина из-под уголовной ответственности. Она трижды незаконно отказала в возбуждении уголовного дела, ее поддержала судья Савеловского суда — просто тянули время. С судебно-медицинской экспертизой тоже происходили чудеса: эксперты постоянно просили дать им еще время — исследование моих медицинских документов длилось катастрофически долго, с апреля по август, а в деле результаты экспертизы оказались вообще в конце сентября, уже после истечения срока давности для привлечения Лапшина к уголовной ответственности.

Мосгорсуд отменил четыре отказа нижестоящих судов и вернул мое заявление как раз той самой Черкасовой, которая в ноябре 2018-го оправдала Лапшина. Мы подали апелляцию в Савеловский суд. Смешно, но апелляция попала к той же судье, которая когда-то поддержала Черкасову, но на этот раз, в феврале 2019-го, она отменила ее приговор. Основание — многочисленные нарушения УПК РФ, которые допустила Черкасова; ее проверяла председатель Мосгорсуда Ольга Егорова. Фактически судья Черкасова уже наказана, поскольку в судейском сообществе считается, что отмененный приговор — очень плохая строчка в резюме. Но мы готовим жалобы на нее в Коллегию Мосгорсуда и Государственно-правовое управление президента.

Очень мешала и мой первый адвокат Лидия Игнатова: пропускала заседания, могла проспать суд, забыть дату апелляции или кассации, «забыть» вызвать на допрос свидетеля или подать ходатайство.

— Вы сами наняли этого адвоката?

— Да, по совету знакомой. Но я тогда был в шоковом состоянии, проходил сложное лечение, не понимал, что происходит. Одна бывшая коллега постоянно спрашивала: «Ты ей доверяешь? Кто тебе ее подсунул?» Потом выяснилось, что Игнатова мелькала в эфирах ВГТРК. Ее интерес в моем деле был простой — выбить из ВГТРК компенсацию. Она вписала в наше соглашение пункт, по которому кроме гонорара в 225 тысяч получает 10% от любых сумм, которые мне выплатит ВГТРК или Лапшин. На переговорах с ВГТРК после моего незаконного увольнения Игнатова запросила такую сумму, что даже я, униженный и обиженный, чуть не упал со стула. Переговоры она провалила — и тут же потеряла интерес к делу. Итог — расторжение соглашения с ней и жалоба в Министерство юстиции. После этого я сам себя защищал везде, где мог и как мог. Иски в суды подавал, а некоторые и составлял сам.

В этот понедельник, 24 июня, мировой судья Анна Трусова, которая вела второй уголовный процесс — после отмены незаконного приговора и возвращения дела на новое рассмотрение, — огласила приговор Лапшину. Суд подтвердил, что Лапшин избил меня на территории ВГТРК в рабочее время при указанных мной обстоятельствах, имея умысел причинить физическую боль. Теперь монтажер «Вестей» является судимым по статье 115 УК РФ. Спасибо моим новым адвокатам — Дмитрию Субботину и Ирине Дюбиной. Без них я бы остался один на один с судебной системой и ВГТРК, которая спасала Лапшина.

Андрей Кондрашов, угрожая мне увольнением и требуя молчания, повторял как заводной: «Мне важна репутация ВГТРК! Мне важна репутация “Вестей”!»

— А почему ВГТРК его так упорно спасала? Его же тоже уволили, как я понимаю?

— На допросе он сказал, что ушел по собственному желанию. Когда — неизвестно. Почему ВГТРК дралась за Лапшина, точно не знаю. Андрей Кондрашов (замдиректора ВГТРК, был начальником Скоробутова. — Ред.), угрожая мне увольнением и требуя молчания, повторял как заводной: «Мне важна репутация ВГТРК! Мне важна репутация “Вестей”!» Когда Aftenposten, Frankfurter Allgemeine Zeitung, Le Monde и другие иностранные медиа брали у меня интервью, они естественно, пытались узнать позицию ВГТРК и звонили Кондрашову. Он или был «очень занят», или говорил: «Ничего не знаю, пусть решает суд».

— Почему же ВГТРК, несмотря на возможности давить на полицию и суды, все-таки не смогла свою репутацию отстоять — и вам удалось выиграть?

— Юристы ВГТРК настолько грубо нарушили Трудовой кодекс, что не смогли доказать обоснованность моего увольнения, и суд впервые за 25 лет принял решение в пользу уволенного сотрудника ВГТРК. Но, кстати, судья Марина Буторина, которая вынесла это решение в июне 2017 года, уже в сентябре исчезла из Симоновского суда. Ее помощник сказал мне, что она сменила работу, чтобы быть «поближе к дому». Интересно получается: федеральный судья после такого резонансного дела — первый выигранный у ВГТРК трудовой иск — вдруг уезжает за МКАД, «поближе к дому».

А в уголовном процессе судья Черкасова, оправдавшая Лапшина, допустила многочисленные нарушения — уверен, что под давлением ВГТРК. На всех процессах ВГТРК сидела в зале: в виде самого Лапшина, его защитника, а иногда и двух-трех адвокатов. Кстати, его защитник — Дмитрий Григорьев — тоже бывший сотрудник ВГТРК. Мы знакомы, и я был очень удивлен, увидев его в суде.

В целом же ВГТРК давно прогнила: в эфире — примитивная и тупая пропаганда, в остальном — бардак и скудоумие. Простой пример: во время процесса по моему незаконному увольнению два юриста ВГТРК, Зверева и Соковикова, устно и письменно подтвердили факт нападения на меня Лапшина. А на уголовном процессе Соковикова заявила, что этого не было — это они «для усиления эффекта» написали, хотели уволить Скоробутова. И где они врали — в гражданском процессе или в уголовном? И там, и там давали подписку об ответственности за заведомо ложные показания. И это штатные юристы компании, они до сих пор там работают; Соковикову еще и повысили, она теперь — замначальника правового управления.

Новый судья Анна Трусова — профессионал. Да, она не хотела допрашивать Кондрашова. Да, она не хотела приобщать к делу материалы следственной проверки ВГТРК по факту уничтожения видеозаписей камер наблюдения — а записи были единственной объективной уликой преступления. Да, она вообще не хотела, чтобы в деле была ВГТРК. Но она оценила все доказательства вины Лапшина, показания свидетелей, результаты экспертизы, аудиозаписи угроз Кондрашова в мой адрес и вынесла обвинительный приговор Лапшину.

Я не первый, кого бил Лапшин. Руководство «Вестей» прекрасно знало о том, что он творит, но молчало.

— Лапшин заплатит вам всего 10 тысяч за моральный ущерб. Это же не покроет ваших трат?

— В уголовном деле есть мой гражданский иск к Лапшину о взыскании всех расходов за годы судов. Есть иск и к Министерству финансов — о неразумности сроков судебного следствия: фактически уголовный суд шел с 14 октября 2016 года по 24 июня 2019 года. Без учета апелляции, которую подает Лапшин (это еще месяца два). Что-то я получу все равно. Но, знаете, сейчас уже все эти компенсации не имеют значения для меня, хотя я на грани физического выживания. Важнее моральная победа: я добился наказания виновного в уголовном преступлении. Лапшин поднял на меня руку и ответил за это в суде. Не помогли ни ВГТРК, ни его свидетели, которые пытались оклеветать меня. И, повторюсь, я не первый, кого бил Лапшин. Руководство «Вестей» прекрасно знало о том, что он творит, но молчало.

— Вы поддерживаете отношения с кем-то из бывших коллег из ВГТРК? Кто-нибудь из них вас поздравил?

— Только с немногочисленными бывшими сотрудниками, которые раньше меня поняли, ГДЕ работают и ЧТО делают, и ушли. Они поздравили. Остальные... Много грязи вылили на меня даже те, кому я выбивал зарплаты, щадящий режим работы или отпуск, кого защищал. Кое-кто явился в суд, чтобы там плюнуть в меня. Бывшие коллеги настолько пропитались ложью, что уже не в состоянии понять и принять правду. ВГТРК калечит мозги. Как и все государственные СМИ.

— Два года назад суд признал ваше увольнение из ВГТРК незаконным, вас восстановили, но тут истек срок вашего контракта. Он, получается, был срочным?

— Я выиграл суд о незаконном увольнении — пять из шести исковых требований удовлетворены. Шестое — незаконный срочный контракт — нет. По закону с шеф-редактором нельзя заключать срочный договор, каждый год расторгать его и возобновлять — должность шеф-редактора не входит в список творческих профессий. Но коллегия Мосгорсуда вынесла фантастическое решение: оказывается, десять из пятнадцати лет работы в ВГТРК Скоробутов «повышал квалификацию». Да, в моей трудовой книжке стоит должность «шеф-редактор». Да, был руководителем. Да, был на контракте шеф-редактора — но работал, как решил Мосгорсуд, редактором. «Повышал квалификацию». Поэтому срочные договоры — законные. И Верховный суд трижды отказался пересмотреть это решение Мосгорсуда.

— Какую компенсацию вам в итоге выплатила ВГТРК?

— Где-то 180 тысяч. Фактически три мои месячные зарплаты (оклад плюс премия).

— И что у вас сейчас с работой?

— Работы нет. Я пытался искать — обращался в несколько крупных компаний, пресс-служб. Был случай, причем с иностранным работодателем, который знал, кто я и что, но зачем-то позвонил в отдел кадров ВГТРК, где ему дали понятно какую характеристику на меня. Кто-то отказывал под предлогом «нам не нужны проблемы с ВГТРК». Кто-то — «ой, если вы выиграли суд у ВГТРК, то нас вообще задавите!» Я — токсичный работник: если что — затаскаю по судам.

— А чем-то другим вы бы могли заниматься, кроме журналистики?

— У меня высшее филологическое образование, кандидат наук, владею пятью иностранными языками. Второе образование — телевизионное: Академия медиаиндустрии, риторика и дикторское мастерство. Кроме «Вестей» в ВГТРК я делал почти все международные проекты, включая канал «Моя планета». Руководил пресс-службой Русского географического общества. Знаю дипломатический этикет, государственный протокол. Много чего умею и могу, так скажем. Но в журналистику не вернусь — ее в России больше нет. Сейчас думаю над предложением издателей писать книгу.

— На что вы живете все это время?

— На деньги от продажи общей с мамой квартиры в Красноярске. Я взял меньше половины, мама — пенсионерка, она купила однушку. Это все, что у нас осталось. Мои деньги ушли на аренду квартиры в Москве. Сейчас я снимаю комнату — приютили друзья, живу в долг. Пособия по безработице в Красноярске, где я прописан, меня лишили трижды. Просто не оформили безработным, а так: «ищущий работу без права на пособие».

«Ой, если вы выиграли суд у ВГТРК, то нас вообще задавите!»

— Как же вы платите своим адвокатам?

— Ира Дюбина и Дима Субботин — профессионалы и при этом порядочные и неравнодушные люди. Помогают бесплатно — платить я действительно не могу. Они появились в ноябре прошлого года, когда за три дня до конца срока подачи апелляции на приговор Лапшину я понял, что грамотно составить ее не смогу. Помог Фейсбук: многие указывают в профиле профессию, я начал обращаться к юристам, мне отказывали — «никто бесплатно не работает, вы же в магазине не просите дать хлеб, вы его покупаете». А Ирина дала согласие. И ее коллега Дмитрий сразу подключился. Как сказали ребята, мой случай — не только восстановление трудовых прав и защита от насилия, но и защита прав представителя ЛГБТ-сообщества. В действиях Лапшина был мотив гомофобии — нам с трудом удалось ввести это важнейшее обстоятельство в материалы уголовного дела. Хотя в России почти нельзя доказать нарушения прав представителей ЛГБТ — их нет, нас нет.

— Но кто-то все-таки готов помогать безвозмездно.

— Да, еще помогает мой адвокат в ЕСПЧ Антон Рыжов из московской инициативной ЛГБТ-группы «Стимул». Ольга Романова — она была первой, кто поддержал меня и вдохновил на борьбу. Помогают адвокаты-международники Каринна Москаленко и Ольга Михайлова. Не остались в стороне Галина Арапова, самый опытный адвокат по защите прав сотрудников СМИ, и Татьяна Дронова, один из лучших уголовных адвокатов. Обе работают — иначе я не могу назвать их помощь — бесплатно. Огромную помощь оказывает один из депутатов Госдумы. Помогает первый заместитель руководителя МВД. Есть люди и организации, включая международные, которые, скажем так, следят, чтобы меня, например, не убили: угрозы уже были.

— Кто вам угрожал?

— Некто Юрийс Васильевс, обитающий в Литве, президент Ассоциации тайского бокса, в мессенджере Фейсбука написал, что меня ждет встреча с ФСБ, сотрудники которой совершат со мной действия сексуального характера, и посоветовал бежать из России. Еще один анонимный доброжелатель просил ничего не писать в Фейсбуке о суде и ВГТРК («не надо упоминать ничьи клички и погоняла — вы же кандидат наук»). Он даже намекал, что я могу получить какую-то компенсацию от ВГТРК, если замолчу; что этот человек имел в виду — не знаю, общение я прервал.

— Я читала, что ваши адвокаты готовят жалобы в Европейский суд по правам человека в Страсбурге. Что это за жалобы?

— Все так. Антон Рыжов, мой адвокат в ЕСПЧ, направил жалобу в Страсбург. Основное содержание — нарушение нашим государством в отношении меня Конвенции о защите прав человека и основных свобод: превышение критического уровня физического насилия, угрозы убийством, гомофобные угрозы; отсутствие полицейского расследования; лишение права на адекватное судебное следствие, равноправие и состязательность сторон в суде; незаконные решения судов; нарушение трудовых прав. Ждем коммуникации жалобы — процесс долгий, но есть надежда на справедливый суд. Параллельно Антон готовит заявление и в Комитет ООН по правам человека. Посмотрим, что будет там. Меня лишили всего — терять нечего. Иду до конца.

— Ваша жизнь радикально изменилась три года назад, вы много потеряли — а что приобрели?

— Да, год за два, как говорят в МВД. Никому не желаю пройти через ад, который устроили мне ВГТРК и дружественные ей организации. За всю свою жизнь не видел столько предательств, оскорблений и унижений, сколько за это время. Как только оказался в аду — остался практически один. Что приобрел? Новых друзей — людей, которые поддерживают и помогают.

— Если бы вы знали, что все так будет, — добивались бы наказания Лапшина?

— Конечно! Наказать Лапшина было моей задачей. Поскольку ВГТРК, где он совершил уголовное преступление, решила все скрыть, спасать Лапшина, а меня — давить и уничтожать. Добродеев (Олег Добродеев, директор ВГТРК. — Ред.) же считает себя небожителем, он думал, что сделает со мной все, что захочет. Как говорил его помощник Ефимович (Александр Ефимович, сейчас — замдиректора канала «Россия-Культура». — Ред.) — «Дима лезет в петлю! Олег его уничтожит!» А получилось иначе: Дима дважды выиграл суды. Для меня это достижение. За правду надо бороться — за свои права, за близких, за себя. Но надо понимать, какую цену вы готовы за это заплатить.

ПОДПИСЫВАЙТЕСЬ НА КАНАЛ COLTA.RU В ЯНДЕКС.ДЗЕН, ЧТОБЫ НИЧЕГО НЕ ПРОПУСТИТЬ

Понравился материал? Помоги сайту!