«Когда преступление становится общей практикой, необходимы отмена практики и амнистия»?

Я бы хотел предложить вниманию читателей COLTA.RU одну переписку, которая состоялась у меня на днях — вскоре после того, как сообщество «Диссернет» опубликовало первые несколько экспертиз, посвященных фальсификациям диссертаций в медицинской сфере. 

Дело в том, что «Диссернет» почти полтора года — с момента своего создания — избегал в своих работах медицинской тематики. Наши эксперты (и я в том числе) не раз обращались за советом к авторитетным в профессиональной среде медикам, и всякий раз нам очень решительно не советовали браться за проверку «научного творчества» практикующих докторов, а также разнообразных менеджеров и администраторов лечебного дела. Говорили, что медицинские диссертации очень специфичны, почти всегда сделаны по одному и тому же шаблону, чаще всего отличаются друг от друга лишь некоторыми особенностями статистической обработки экспериментального материала и подходить к ним со стандартными мерками «заимствованного» и «самостоятельного» было бы неправильно.

Однако не так давно в составе экспертов «Диссернета» появилась группа врачей, которые предложили сообществу свою помощь именно на этом направлении. «Медицинская группа» подвергла придирчивой вторичной проверке все попавшие в поле зрения «Диссернета» диссертации медицинской и околомедицинской тематики. В результате на сайте сообщества www.dissernet.org было опубликовано 9 случаев очевидной фальсификации и подлога.

Наша публикация была воспринята очень остро и породила несколько бурных дискуссий в Фейсбуке, в комментариях на сайте «Эха Москвы» и в других местах, где появились материалы экспертиз или их подробные описания. Среди тех, кто отнесся к публикациям отчетливо неодобрительно, нашлось, конечно, и немало врачей. Мне пришлось от имени «Диссернета» отстаивать там позицию нашего сообщества.

Одним из самых активных оппонентов в этих обсуждениях стал мой давний добрый знакомый, доктор Артемий Охотин. Многие хорошо помнят прекрасный случай возрождения Тарусской районной больницы, где доктор Охотин работает много лет вместе со своим коллегой, врачом и писателем Максимом Осиповым.

Именно доктор Охотин был человеком, наиболее последовательно и ярко выражавшим позицию врачей, которые критиковали «Диссернет» за открытие этого нового «медицинского фронта».

Вслед за публичной дискуссией в Фейсбуке у нас состоялся обмен письмами в «приватном» пространстве. Мне кажется, эта переписка могла бы быть интересна и всем тем, кто следил за работой «Диссернета» давно, и тем, кто услышал о ней впервые как раз теперь, когда «Диссернет» позволил себе обратиться к медицинской сфере. По-моему, мы оба там изложили некоторые важные аргументы, проясняющие и ту, и другую позицию.

На вопрос о возможности публикации наших писем сам доктор Охотин ответил мне, что не возражает против обнародования этой переписки, причем просит не снимать его имени, а оставить все как есть.

Вот тексты наших писем в том виде, в каком они были первоначально отправлены. Единственная купюра, которую я себе позволил, — это одна более чем эмоциональная фраза из моего пассажа, посвященного нынешнему состоянию российской армии. Будем считать, что я ее деликатно «запикиваю». Остальное оставлено без изменений и редактуры.

Сергей Пархоменко

Артемий Охотин

Здравствуйте, Сергей! Поскольку наша дискуссия в ФБ приобретает все более полемический характер, а я все же хочу донести до Вас свою точку зрения, я написал следующий большой, но читаемый текст.

Поскольку мой текст против разоблачения врачей «Диссернетом» был воспринят многими, в том числе Вами, исключительно как проявление корпоративной солидарности, вынужден прояснить свою позицию.

Я считаю диссертации в медицине чистой формальностью, не имеющей никакого отношения к медицинской науке и тем более к врачебной практике. Если люди хотят делать науку, они пишут в нормальные рецензируемые англоязычные журналы. Таких публикаций ничтожно мало, но они есть, и это всегда очень радует. Публикации в российских журналах, к сожалению, по большей части тоже не имеют ни научной, ни практической ценности. Но диссертации — это совершенно отдельная история. У большинства врачей диссертация — первый и последний «научный» труд. По историческим причинам, защита диссертации и псевдонаучная карьера стали обязательным компонентом карьерного роста. В частности, это случилось потому, что вся медицина в России была (и фактически остается) государственной и очень неприятной (грязные туалеты, зассанные матрасы, пьяные санитарки). Маленьким оазисом в советское время были научные учреждения, поэтому врачи стремились туда попасть. Защита диссертации стала пропуском в эти учреждения. Подмена содержания привела к постепенной девальвации научного звания. Девальвация значительно ускорилась с экономической либерализацией 1990-х гг., не сопровождавшейся либерализацией собственно медицинской деятельности. В результате защита диссертаций, заведомо не имеющих научной ценности, стала общей практикой. Примерно такой же, как установка пиратских Windows, получение зарплаты в конверте или курение под табличкой «Не курить». Естественно, на этом месте появился рынок, и многие врачи перестали видеть разницу между защитой заведомо пустой диссертации и покупкой готового продукта. Называть это воровством научных результатов некорректно, поскольку претензии на научность, как правило, нет ни в исходной работе, ни в ворованной. Это ближе к фальсификации удостоверения МВД на лобовое стекло, покупке талона техосмотра или медицинской справки для бассейна. Когда преступление становится общей практикой, если речь не идет о преступлениях против личности, необходимы отмена практики и амнистия, а не поимка отдельных преступников, превращающаяся в этом случае в избирательное правосудие, столь милое правящему режиму.

Исходя из этого, я считаю неправильным обвинять рядовых врачей-плагиаторов в воровстве, категорически неправильным — издеваться над ними публично в скандальном тоне с публикацией фотографий и обсуждением личных и профессиональных качеств. Разоблачение диссертационных фабрик и их руководителей, напротив, не может вызывать ничего, кроме огромного удовлетворения. Возникает резонный вопрос: почему меня не возмущало, когда такая же практика применялась в отношении социологов, экономистов, юристов и так далее? Потому что в основном разбирались диссертации не собственно юристов, экономистов и социологов, а крупных чиновников, судей, политиков, людей, которые при текущей политической ситуации рассматриваются как преступники apriori. На врачей, по моему мнению, тень режима пока не распространяется.

Сергей Пархоменко

Артемий, спасибо за обстоятельное изложение Вашей позиции. Теперь я тоже считаю себя обязанным написать «большой, но читаемый» текст.

Замечу, что я и так довольно хорошо представлял себе Вашу систему аргументации, Вы ее достаточно полно изложили в нашем разговоре, несмотря на его «все более полемический характер». Должен тем не менее признаться, что с большинством Ваших аргументов я так по-прежнему и не могу согласиться.

Прежде всего, я должен еще и еще раз обратить Ваше внимание на то, что меня (давайте для простоты говорить обо мне, хотя в действительности речь идет о довольно многочисленном сетевом сообществе, объединенном общностью позиций и подходов) не интересуют диссертации как таковые. «Диссернет» относится к анализу диссертаций как к некоторой тестовой технологии. Диссертации по определению очень формализованы, зарегулированы, расписаны «по клеточкам». Применяя к ним сугубо формальный, почти механический анализ (впрочем, тут важно иметь в виду, что анализ не ведется машинным способом, а осуществляется живыми экспертами с руками, глазами и мозгами), удается — как считают эксперты «Диссернета» — сделать быстрые и надежные выводы об «авторе», то есть о том человеке, который данный текст подписал и выдал за свой.

Поэтому обсуждать качество диссертаций, их новаторство, ценность и т.п. мы никогда не беремся. Нас интересует только степень их «законности» — то есть наличие в них ворованного текста и фальсифицированных публикаций. Разница между человеком, хорошо или плохо сделавшим СВОЮ работу, и человеком, укравшим ЧУЖУЮ, для нас очевидна, и это понимание представляет собою фундамент диссернетовской деятельности. Вы, как видно из вашего текста, этой разницы видеть не хотите, и в этом принципиальное различие наших позиций. Подчеркиваю, что мы говорим не о заимствовании научных результатов (для этого пришлось бы выяснять, есть ли эти результаты и хороши ли они, а мы этого никогда не делаем), или идей, или собственно научных знаний — а о простом воровстве текста или о попытке прямого обмана, когда автор приписывает себе статьи и монографии, которых не существует в природе.

Далее. Я категорически отказываюсь объяснять что-либо или оправдывать что бы то ни было «экономической либерализацией 1990-х гг., не сопровождавшейся либерализацией собственно медицинской деятельности» или еще каким-нибудь «кровавым наследием бандитских 90-х». С тех пор прошло 20 лет, и все, кто считал нужным это наследие (предположим даже, что оно и в самом деле является таким вредоносным) преодолеть в себе и в окружающих, имели предостаточно возможностей это сделать.

Врач, который не хотел работать среди зассанных матрасов, мог за эти 20 лет уехать за границу, там сдать экзамены и остаться навсегда, мог уехать за границу, там сдать экзамены, а потом вернуться назад и с западным дипломом сделать тут незассанную карьеру, мог приложить усилия к устройству в незассанную частную клинику, каких кругом появилось немало, наконец, мог организовать вокруг себя существенно менее зассанную больницу, как это сделали Вы с Осиповым. Защита диссертации давно уже не является единственным пропуском в незассанную медицину.

Все приведенные Вами аналогии привычного беззакония давно исчезли с лица нашей многострадальной земли. Лично я (давайте уже опять про меня) в последний раз пользовался нелицензионным Word'ом году примерно в 1999-м, последнюю зарплату в конверте получил в 2003-м, курить бросил в 2000-м, засунуть поддельное удостоверение МВД под лобовое стекло мне никогда не приходило в голову, справок для бассейна я никогда не покупал, а талон техосмотра действует три года, если покупать новую машину, и два года, если покупать подержанную в автосалоне, так что он всегда у меня был и так.

Поэтому я отказываюсь понимать, кто и почему должен амнистировать доктора Царапкина, чья врачебная деятельность ПОЛНОСТЬЮ уложилась в период, далеко отстоящий от кровавых 90-х, и увенчалась покупкой краденой диссертации в 2010 году. Кстати, за время нашей полемики эксперты «Диссернета» успели выяснить, что в 2012 году этот Царапкин благополучно купил на той же диссерорезной фабрике профессора Яремы еще и диссертацию для своей жены, Царапкиной Анны Романовны, работающей гинекологом в 10-м московском роддоме.

То же самое можно сказать и обо всех прочих медицинских случаях, которые уже опубликованы «Диссернетом»: все это свежее воровство, совершенное вполне благополучными людьми (значительная часть из уже опубликованных — выпускники стоматологического меда), интересующимися насчет новой должности и насчет трех заветных буковок на табличке у кабинета. Для бегства от зассанных матрасов они хладнокровно выбирают самый простой, надежный, но и подлый путь — из всего множества вариантов, которые им открывает действительность через 20 лет после того, как проклятый Горбачев совершил свое грязное дело, а пьяница Ельцин продал Россиюшку олигархам, или чем еще принято в их среде оправдывать собственное ежедневное, банализированное свинство...

То есть если участники (и, в Вашей трактовке, — жертвы) событий не демонстрируют никакого желания «отмены практики», то и непонятно, с чего вдруг им должна полагаться амнистия.

Таким образом, мне представляется совершенно уместным и справедливым указывать на этих людей как на характерных представителей общества, собственным малодушием поддерживающего ту «цивилизацию вранья», которая оказывается основой для созревания тоталитаризма в России. Власти удобно и просто иметь дело с массой людей, каждый из которых знает про себя, что бесконечно ворует, врет и подличает. Украли эти люди много всего разного, наподличали во множестве разных обстоятельств, но так сложилось, что самый уязвимый, самый отчетливый и самый удобный для демонстрации элемент их вранья — украденные ими диссертации. Именно за эту ниточку нам проще всего поймать вруна на вранье. Из чего, конечно, не следует, что именно эта ниточка — самая толстая. Нет сомнений, что висят на нем веревки и гораздо жирнее, но их гораздо труднее ухватить.

Система вранья и подлогов поддерживается в медицинской отрасли (точно так же, как и во многих других отраслях) прежде всего наличием обширной клиентуры, готовой играть по подлым правилам и воспроизводить снова и снова противоестественные обычаи делового оборота. Меня трахнули, когда я хотел быть завотделением, и заставили купить себе диссер, ну так теперь моя очередь трахнуть следующего: пускай, сука, идет в свой черед тоже купит, как все люди. Чем это отличается от армейской дедовщины? Ничем. Только стетоскопами на шеях. И не что иное, как эта самая дедовщина, и поддерживает на неизменном уровне степень зассанности медицины в целом: эти люди согласны пользоваться вонючими туалетами и согласны иметь дело с пьяными санитарками. Кстати, в армии и туалеты, и матрасы, и прапорщики (они там на позиции санитарок) точно такие же. <...>

Так что «тень режима» в равной мере распространяется на всех: и на журналистов, и на чиновников, и на военных, и на врачей. И, кстати, я, как теперь уже, к сожалению, специалист по изучению избирательных фальсификаций, могу сказать, что по степени массовости добровольного и покорного участия в непосредственном исполнении избирательных преступлений на «низовом», практическом уровне врачи занимают призовое третье место: сразу после учителей и работников ЖКХ. Признаться, я склонен объяснить это тем, что они в годы учебы и на рабочем месте проходят исключительно эффективную школу вранья, лицемерия и сервильности в отношении начальства.

Что же касается скандального тона и обсуждения личных и профессиональных качеств в публикациях «Диссернета» (и уж определенно в моих собственных) — то я хотел бы обратить Ваше внимание на то, что ничего подобного там просто нет. Есть имена реальных людей и их фотографии, это правда, и есть наглядные диаграммы, демонстрирующие конкретный метод их воровства, — все это необходимо для того, чтобы привлечь к публикации максимум внимания и сделать ее как можно более наглядной и понятной.

Ну да, «Диссернет», несомненно, заинтересован в том, чтобы публикации его имели как можно больший резонанс. В частности, потому что это остается единственным способом попытаться нанести хоть какой-нибудь ущерб диссертационным фабрикам, их руководителям и их покровителям. Российское законодательство устроено таким образом, что не существует никакой реальной возможности преследовать этих организаторов мошеннической индустрии в суде (даже если оставить в стороне все наши представления о состоянии и методах деятельности судов в России). Так что у нас имеется единственная возможность — формировать определенные общественные настроения и наносить всем участникам вредоносной системы как можно больший репутационный ущерб.

Заметим, что каждый из попавших под диссернетовскую «раздачу» имеет очень простую и ясную возможность в любой момент выйти из этой свинской игры: отказаться от степени и аннулировать свой кандидатский или докторский диплом.

Заметим также, что до тех пор, пока это не сделано, все издевательства, оскорбления и скандальные обвинения в адрес уличенных в воровстве раздаются не от авторов публикаций, а от читателей. Выходит, что уязвленные «Диссернетом» врачи — так же как и их собратья по несчастью из числа юристов, экономистов, политологов или педагогов — не создали себе репутации, которая обеспечила бы им защиту от диссернетовских наветов. И это уже вопрос не ко мне и к другим обидчикам, а к самим обиженным: отчего публика не поднимается могучей волной на их защиту (при всем рефлекторном пиетете, который существует по отношению к фигуре врача, при всем литературно-художественном наследии, систематически поддерживавшем безусловное почтение к «доктору»), а немедленно принимается улюлюкать. Что-то, видимо, тут врачи упустили важное за эти 20 лет, пока бережно хранили заветы и традиции своей корпоративной дедовщины.

Понравился материал? Помоги сайту!