Кураторы неоднократно отмечали, что не считают нужным превращать биеннале в площадку биполярного противостояния России и Украины. Исчерпывающим комментарием к войнам памяти, сопровождающимся реституцией или реапроприацией исторических фигур, стала инсталляция Горана Джорджевича, который 70 лет спустя (в 1985 году) после «Последней футуристической выставки картин 0,10» в Петербурге сделал ее реплику в белградской квартире. Инсталляция Джорджевича в Киеве переводит разговор о фигуре Малевича из замкнутого пространства спора о его принадлежности к той или иной культуре в широкий контекст концептуальных методологий конца XX века. Горан Джорджевич отказывается от своего авторства и подписывает работу именем Малевича, чем ставит в тупик авторов каталогов, гидов к выставкам, музейщиков и менеджеров коллекций. Когда сотрудники немецкой транспортной компании увидели в описании контейнера имя Казимира Малевича, они решили перестраховаться и отправить работу в Киев с дополнительным сопровождающим, который бы обеспечивал непрерывный контроль над условиями транспортировки бесценного груза.
8 из 9
закрыть
Сегодня на сайте
Минск-21, транзитная зона
«Я тоже мертв, я умер совсем недавно». История Акрама Айлисли
Известный азербайджанский писатель, живой классик национальной литературы стал изгнанником в родной стране. Историю Акрама Айлисли рассказывает Томас де Ваал
1 декабря 2021448«Термин “авангард” — больше из военной, чем из художественной лексики»
Календарь пассажира
Chikiss. «Зачем ты плачешь»
«Жизнь — мгновение, и оно бесценно»: московский экзистенциальный панк и берлинский андеграунд встречаются в новой песне певицы и клипе на нее
30 ноября 20211799Милость к павшим revisited
Антонов коллайдер
«Антон — молодой курьер, работающий на одну из китайских корпораций, получает необычный заказ: он должен доставить конфиденциальную информацию, зашифрованную в особой линзе, которая установлена в его глазу». Отрывки из книги Ильи Техликиди
29 ноября 20211417Конец цитаты
«Нам придется изобретать свой собственный язык»
Высокая композиторская кухня
Лали Хорстманн: мы предпочли остаться
Скупой русский натюрморт