Снова на выручку приходит живопись — без нее и не объяснить, почему садоводство и религия у Джармена рифмуются, как розы-морозы. Сад земных наслаждений, да. В «Саду», фильме 1990 года, творится натуральный ад — Иисус становится посмешищем, Тильда Суинтон в короне позирует папарацци в балаклавах, байкеры-висельники болтаются над водами океанов. С другой стороны, в центре, между этих интермедий, — самое что ни на есть бытовое увлечение самого Джармена, садоводство на «вилле Чернобыль» — маленьком желто-черном домике, стоящем среди кентской пустоши, неподалеку от атомной станции. Раскладывание камушков, фигурное понатыкивание колышков, подстригание кустиков. Этот сад остался, и сегодня он представляет собой что-то вроде мемориала режиссеру и одного из лучших его произведений искусства.
7 из 11
закрыть
Сегодня на сайте
Вакцина от нравственности
Я верю в американскую церковь поэзии!
Протекающий контраст
«Меня абсолютно не приняла литературная тусовка»
Темные лучи
Любовь Агафонова о выставке «Ars Sacra Nova. Мистическая живопись и графика художников-нонконформистов»
14 февраля 20223751Musica sacra перед лицом будущего
Против иллюстрации
Как переколбасить все
«Театр — мой онтологический инструмент. Мой дневник»
О «Кодексе фриков»
«“Love.Epilogue” дает возможность для выбора. Можно сказать, это гражданская позиция»
Как перформанс с мотетами на стихи Эзры Паунда угодил в болевую точку нашего общества. Разговор с художником Верой Мартынов и композитором Алексеем Сысоевым
10 февраля 20224122Парсифаль в Белом доме