«Автоматические удовлетворители» были правдоподобнее, чем Сид Вишес

Два калифорнийских поклонника панк-рока — историк Александр Герберт и журналист Томас Дин — собираются этим летом проехаться от Москвы до Ижевска, чтобы собрать материал для книги о русском панке. Американцы хотят не просто накопить порцию баек, а совместить истории от первых лиц с академическим анализом, показав, как из подсмотренной на Западе забавы малочисленных чудаков панк-рок превратился в России в серьезное явление с собственными звездами, лейблами и медиа.

COLTA.RU связалась с американскими исследователями русской контркультуры.

— Кто вы, чем занимаетесь и как познакомились?

Александр Герберт: Мы два американских панк-рокера, по образованию — историк и журналист. Я изучал историю имперской России на северо-западном побережье Северной Америки. В панк-роке я с малых лет, думаю, моей первой панк-записью был либо «Sandinista!» The Clash, либо «Die for the Government» Anti-Flag. Мне тогда было лет восемь-девять. До этого я больше слушал группы из мейнстрима, типа Blink 182 и Sum 41 (как и Томми). Еще у меня был дядя, который любил то, что он называл «хеви-метал»; он брал меня на небольшие концерты в Бостоне.

Я был в России дважды. Жил в Нижнем Новгороде, когда учил русский, и жил в Москве, работая в Государственном историческом музее. В частности, в Москве я влюбился в местную панк-рок-сцену, с которой меня познакомили мои старые друзья Алекс и Баги из East Beat Records. Я помню, как увидел Алекса, одетого в Levi's, в одном из московских торговых центров — мы тут же опознали друг друга как «панки».

Мое историческое образование навело меня на вопросы о происхождении этой сцены. Как американец, я хорошо знаю историю американского панка и хардкора, но меня заинтересовал панк в бывшем Советском Союзе. Я стал изучать советские панк-группы — не потому, что я коммунист или что-то еще, а потому, что мне было интересно. Я также прочел несколько статей на русском, описывающих панк-сцену 80-х и 90-х. Большинство из них, по моему мнению, не смогли описать то, что я видел в Москве. Они были сосредоточены на известных группах и ничего не знали о том, что происходит в подвалах, на концертах в маленьких клубах. Я хотел получше изучить историю этого мира, так что я пригласил своего лучшего друга Томаса Дина помочь мне с исследованием и текстом, указав, что все (интервью, расходы на поездки, писательство и прочее) будет делиться 50/50.

У русских больше опыта в оценке различных политических систем и проблем.

Кроме того, у нас есть третий член команды — Маша из Нижнего Новгорода. Она будет нашим переводчиком в экстренных случаях. Она начнет работать с нами, когда мы будем проводить исследования в России. Я встретил ее, когда учил русский в Нижнем. Если беглость моего русского, скажем, 75%, то ее английского — 110%.

Томас Дин: Последние пару лет я занимался издательским делом и журналистикой, фрилансом, блогерством, работал в веганском магазине в Сан-Франциско. Алекс и я — мы оба из панк-рока, живем в пригородах, где нет, по сути, сцен, так что мы познакомились, когда были тинейджерами, через общих друзей. Когда я впервые встретил его, он носил футболку Choking Victim и большой ирокез. Разумеется, я понял, что мы станем друзьям, и наша дружба не прекратилась в школе и колледже, сейчас мы соседи по квартире.

— Почему вы хотите написать книгу о русском панке?

Алекс: Мы надеемся, что это все в итоге превратится в книгу, но все зависит от того, сколько материала мы наберем. Впрочем, все с энтузиазмом отнеслись к проекту, с нами даже связались участники «Автоматических удовлетворителей».

Томми: Панк-рок помог сформировать мою личность, определил большую часть моего детства и подросткового возраста, и он продолжает быть неотъемлемой частью моей жизни. Я думаю, Алекс чувствует то же самое. Алекс — историк, а я люблю писать и издавать, так что таким образом мы объединяем наши увлечения, отдавая дань уважения музыке, которая так много значит для нас.

— Какие русские группы для вас особенно важны и почему?

Алекс: Я хотел бы назвать группу «Автоматические удовлетворители». Хотя некоторые говорят, что они были точной копией Sex Pistols, я полагаю, в них было что-то уникальное, русское. Стиль и мироощущение напоминали Sex Pistols, но их тексты и неопрятность — отчетливо русские. Они были правдоподобнее, чем Джонни Роттен и Сид Вишес. Если те выглядели так, словно держались за свой имидж, то «АУ» такими и были.

Томми: Я только знакомлюсь с русским панком, но я нахожу особенно вдохновляющим пример Егора Летова. Он помог панку стать тем, чем он должен быть: опасным и мятежным. Он также помог сцене появиться и по большей части вдохновил других рассерженных молодых людей создавать свои группы.

— Чем русский панк-рок отличается от западного — в музыке, стиле поведения, мировоззрении? Есть ли «экспортируемые» на Запад панк-группы? Нужно ли рассказывать о них вне России?

Алекс: Музыка и аккорды и там и там похожи, если не одинаковы. Но люди и социальный месседж в песнях различаются. У русских больше опыта в оценке различных политических систем и проблем. Молодежь в России пришла на смену измученному советскому поколению, и у них не было ничего, кроме Путина. Я думаю, во многом их взгляды другие, и их стиль кажется более правдоподобным.

— На что все же будет похожа ваша книга? Это будет академический анализ или сборник цитат типа «Прошу, убей меня»? Планируете вы ввести элементы гонзо-репортажа?

Томми: Наша книга будет отличаться от всех: она будет частично документальная, а частично — академически-сравнительная. Мы хотим изложить факты, хронику рождения и развития панка в России, подробно рассказывая не только о том, как он распространялся и развивался (о чем свидетельствует появление новых сцен по стране), но также — как это стало многогранным сообществом, приобрело атрибуты западной рок-сцены вроде букинга, лейблов и зинов.

Панк-рок и хардкор впервые появились в западных странах, и у России, конечно, есть свои культурные отличия, так что мы хотим показать, как музыка заимствовалась и менялась и как сцена развивалась самобытным российским путем. Хороший способ подчеркнуть индивидуальные особенности российской панк-музыки — сравнить ее с панком в США.

Если вы считаете, что интервью с вами будет полезным, пожалуйста, напишите нам.

Алекс: Я читал «Прошу, убей меня», когда учился в школе. Мне нравится, как она составлена, и я думаю, что наше повествование будет сложено из нескольких источников. Мне также очень нравится документальный стиль «American Hardcore» (хотя надо сказать, что книгу я не читал). Однако я думаю, что им обеим чего-то не хватает — они не до конца со всем разбираются, не объясняют, как все эти группы связаны друг с другом (кроме того, что они вместе играют и вписываются друг у друга). Мы хотим показать российскую панк-сцену и на микроуровне (рассказы о развитии в регионах), и на макроуровне (как движение в стране).

— Будете ли вы просто опрашивать музыкантов или проводить концерты, встречи в городах? Где вы собираетесь побывать? Есть ли у вас уже план поездки?

Алекс: Мы будем встречаться лично с множеством музыкантов, особенно с теми, кто больше не играет. В случае с современными музыкантами мы надеемся попасть на их концерты, но у нас напряженный график. Ребята из Teenage Waste Records (Ижевск) и East Beat (Москва) помогут нам организовать эти встречи. Мы прилетим в Москву 7 июля. Вероятно, проведем там неделю или две, а потом отправимся в Нижний Новгород, Казань, Ижевск, Санкт-Петербург. Мы вернемся к 16 августа и улетим обратно. Если вы считаете, что интервью с вами будет полезным, и живете в одном из этих городов, пожалуйста, напишите нам на [email protected].

— Назовите пять треков, которые вы бы поставили человеку, желающему узнать, что такое русский панк.

Алекс: Из раннего я бы назвал «Египетского голубя» группы «Зазеркалье». Также «Gum Visions» Spinglett, который звучит как Fugazi до Fugazi!

Для 1990-х классический пример русского прогрессив-панка — это альбом «Гульбон» «Вибратора». Его можно найти в сети, мы не можем выделить конкретную песню, они все хороши.

Из современных советую заценить «Don't Understand» Give' em The Gun. У них стрит-панковый саунд, похожий на американский и британский ой/стрит-панк, но, мы думаем, их энергетика говорит о многом.

Демо Minefield 2011 года — одна из лучших записей с 2010-го.

Одна из самых мощных групп Москвы — Worshit. Оцените их песню «PC» с альбома «Blessed», если еще не сделали этого.

Томми: Мне очень нравится Worshit. Они брутальные, но веселые! Также я люблю Minefield. Они быстрые, энергичные и простые — таким и должен быть панк-рок!

Понравился материал? Помоги сайту!