27 января 2022Современная музыка

Диснейленд имени Цоя

Турист, модник, художник и другие малоизвестные ипостаси лидера «Кино» на выставке «Виктор Цой. Путь героя»

текст: Денис Бояринов

В Центральном выставочном зале «Манеж» открылась выставка «Виктор Цой. Путь героя», приуроченная к грядущему 60-летию рок-музыканта. На площади в 3000 квадратных метров экспонируется почти все материальное наследие лидера «Кино» — от гитар и написанных им картин до кимоно и косметички. Денис Бояринов прошелся по ее залам и задумался о том, является ли Цой героем нашего времени.

«Меня интересуют проекты-блокбастеры, проекты-взрывы, проекты-вау», — заявил на открытии выставки Александр Цой, ее креативный продюсер и единственный ребенок лидера «Кино». Таким образом он объяснил журналистам, почему из многих предложений устроить выставку об отце он согласился именно на то, которое поступило от бюро Planet9. «Виктор Цой. Путь героя» действительно походит на блокбастер — таких масштабных и зрелищных выставок о музыкантах в нашей стране еще не делали. В 11 просторных залах, расположенных у стен Кремля, собрано беспрецедентное количество экспонатов, связанных со знаменитым рокером, чьи песни остаются популярными и спустя 30 лет после его смерти. Бюджет проекта сопоставим с бюджетом кинофильма: на его реализацию Planet9 выиграло грант от Президентского фонда культурных инициатив размером в 37 миллионов рублей. Однако, по словам одного из сооснователей бюро Александра Кармаева, этого не хватило и на половину расходов, а значит, общая стоимость выставки — где-то под 1 миллион долларов. И правда — вау!

Создатели выставки определяют ее жанр еще одним словом из лексикона кинопродюсеров — «байопик», то есть фильм-биография. У Александра Цоя есть личные мотивы сделать собственный байопик об отце — он всеми силами противостоял фильму Алексея Учителя «Цой» (в котором музыкант фигурирует только в названии и на плакате), но не вышел в этой борьбе победителем. Выставка в Манеже представляет тот образ лидера «Кино», который устраивает всех его наследников и членов семьи — сына, отца Роберта Максимовича и последнюю жену Наталью Разлогову, предоставивших большую часть экспонатов. По легенде, распространяемой организаторами, Разлогова, которая прежде избегала участия в любых мемориальных проектах, посвященных Цою, распаковала ради этой выставки коробки с вещами музыканта, которые стояли запечатанными со дня автокатастрофы у речки Тейтупе. Кроме того, бюро Planet9 привлекло к созданию выставки людей, хорошо знавших музыканта и друживших с ним: американку Джоанну Стингрей, рассказавшую о ленинградском роке всему миру, режиссера Рашида Нугманова, снявшего Цоя в главной роли в фильме «Игла», и журналиста и импресарио Жоэля Бастенера, организовавшего первые гастроли «Кино» во Франции. Куратором выставки стал журналист Дмитрий Мишенин, в портфолио которого уже была одна (и хорошая) выставка про фронтмена «Кино» — обаятельная «Цой. Не кончится лето» в петербургской KGallery, где рокер впервые был показан не героем мифа и субъектом культа, а частным лицом — простым, скромным и веселым человеком, любившим рыбалку и рисовавшим детям комиксы. Выставка в Манеже разворачивает этот замысел на бóльшую площадь, используя подлинные артефакты из мира музыканта. Вот Цой-меломан с жилкой предпринимателя — посмотрите на самодельные плакаты с Ленноном и Боуи, которые студент художественного училища продавал по пять рублей. Вот Цой-модник, живущий в стране, где ни черта не купить: прочтите письмо Джоанне Стингрей, в котором на приличном английском Vitya просит привезти ему белые кроссы и часы Swatch. Вот Цой влюбленный: оцените роскошную шубу из енота и чернобурки, подаренную им Наталье Разлоговой с первого большого гонорара. Вот Цой-турист, открывающий Америку: полюбуйтесь на его видеокамеру Sony и его съемки — впечатления от заграничных поездок; преимущественно это была броская реклама. Вот Цой на все руки мастер: взгляните на любимую черную куртку, которую он бережно подшивал и, как сейчас говорят, кастомизировал. Все это другой Цой, живой и настоящий, — не тот загадочный персонаж собственных романтических песен. Лидер «Кино» остается в нашей памяти ярчайшей звездой русского рока, стремительно вспыхнувшей и погасшей. Однако мы нередко забываем, что жизнью звезды он пожить не успел. От взлета до взрыва прошло всего-то пара лет: он не вступил в контакт с большими деньгами и большой политикой. Чистота его 28-летней души транслируется на этой выставке через простоту и невинность окружавшего его вещественного мира.

Еще один неизвестный Виктор Цой, на которого эта выставка открывает глаза широкой публике, — это Цой-художник. В Манеже представлено почти все его художественное наследие — от автопортрета, сделанного во времена учебы в училище, и забавных нэцке до поздних картин, в которых настойчиво возникает сюжет автотрассы и водителя за рулем. Лидер «Кино», рисовавший с детских лет, серьезно относился к этой стороне своей творческой жизни и не собирался бросать арт ради музыки — переехав в Москву к Наталье Разлоговой, он только начал писать на холсте и даже привез из Штатов акриловой краски. Возможно, он был на пороге того, чтобы синтезировать собственный стиль — где-то между поп-артом, граффити, новым лубком и новым академизмом Тимура Новикова. Графическим и живописным работам Цоя посвящен отдельный зал, который курировал центр РОСИЗО. Видимо, для пущего контраста с остальными залами проекта, стремящегося поражать зрителя архитектурными решениями и мультимедиа-эффектами, этот выполнен в скучной традиционной манере: белые стены, плотная развеска, скупые комментарии. Никакого шоу и интерактива, если не считать стенда с нэцке, который стыдливо спрятан от несовершеннолетних за рулонной шторкой, потому что одна из костяных статуэток изображает монаха с эрегированным фаллосом.

Шоу и энтертейнмента в «Пути героя» и без того хватает. Все же это выставка-блокбастер, выставка-аттракцион. Ее создатели хотели не только чтобы посетители взглянули на Виктора Цоя с неожиданных ракурсов, но и чтобы они снимали селфи и сториз. Для этих целей здесь выстроены специальные залы — например, «Камчатка», рассказывающая о работе рокера в кочегарке и похожая на пещерку ужаса из Луна-парка, или инсталляция, посвященная неслучившемуся киберпанковскому кинопроекту «Цитадель смерти» (это продолжение «Иглы», в котором Цой-Моро должен был сыграть вождя повстанцев в капиталистическом Ленинграде), или странноватый «космический» павильон, где Цой представлен звездой, вокруг которой вращаются планеты-люди, которые были к нему близки. Впрочем, лидер «Кино» любил масскульт — скорее всего, ему бы это понравилось.

Без залов для селфи сейчас никуда, но выставка «Виктор Цой. Путь героя» наводит и на серьезные размышления. Например, о том, что же он был за герой и уместен ли он в нынешнем времени. Создатели выставки заводят об этом разговор с самого начала. «Он не был ни политическим трибуном, ни терзаемым сомнениями творцом, не имел ничего общего с культурой мученичества или пораженчеством и был скорее уверен в своей позиции, нежели в собственной ценности», — сообщает предваряющий экспозицию текст.

Цой действительно не был диссидентом и не лез в политику, а напротив, иронизировал над коллегами, которые пытались делать социальный рок. Известно, что в песню «Мы ждем перемен» он вкладывал вовсе не тот революционный смысл, который считали в ней окружающие. Смерть забрала его на пороге мощных исторических потрясений, происшедших с нашей страной, и он, не приняв в них участия, остался безгрешным, непорочным, святым. Именно это делает его уникальным героем российской поп-культуры, чьи песни по-прежнему объединяют людей разных возрастов и политических взглядов. Цой не успел выступить ни за Сталина, ни за Ельцина, ни за Путина, ни за Навального — и, вполне возможно, и сейчас, если бы был жив, не присоединился бы ни к одной из партий, даже виртуальной. Но его фраза «Если бы я мог выбирать гражданство, я бы выбрал паспорт Диснейленда», вынесенная в бегущую строку в одном из залов выставки, сейчас, когда со всех сторон обсуждается возможность новой мировой войны, звучит политическим манифестом.