Хабаровчанину Сергею Хавро еще нет двадцати, а у его проекта Parks, Squares and Alleys (далеко не единственного, где Сергей играет, кстати) уже готов второй альбом. «Парки, скверы и аллеи» специализируются на теплом и мечтательном инди-роке, выписанном будто бы акварельной кисточкой: на «Against Illusions and Reality» звучат легкие романтические трехминутки про любовь, велосипеды и воспоминания под синтезаторы и пунктирную гитару. Со своими кирпичиками звука Хавро работает очень деликатно — у него получаются не песни даже, а воспоминания о песнях, омытые солнцем и ностальгией (не зря первый альбом проекта назывался «Воспоминания»). Впрочем, в этой же эфемерности и слабая сторона Parks, Squares and Alleys — большинство этих песен улетучивается из головы в ту же секунду, когда заканчивается. Но свои три минуты каждая все же отрабатывает честно и от души. Ну и когда Parks, Squares and Alleys немножко пришпоривают свой мечтательный темп, как в летучем номере «I Love You», в них начинает звенеть что-то важное и ослепительно-настоящее — хотелось бы, пожалуй, побольше таких моментов.
7 из 10
закрыть
Сегодня на сайте
Минск-21, транзитная зона
«Я тоже мертв, я умер совсем недавно». История Акрама Айлисли
Известный азербайджанский писатель, живой классик национальной литературы стал изгнанником в родной стране. Историю Акрама Айлисли рассказывает Томас де Ваал
1 декабря 2021454«Термин “авангард” — больше из военной, чем из художественной лексики»
Календарь пассажира
Chikiss. «Зачем ты плачешь»
«Жизнь — мгновение, и оно бесценно»: московский экзистенциальный панк и берлинский андеграунд встречаются в новой песне певицы и клипе на нее
30 ноября 20211823Милость к павшим revisited
Антонов коллайдер
«Антон — молодой курьер, работающий на одну из китайских корпораций, получает необычный заказ: он должен доставить конфиденциальную информацию, зашифрованную в особой линзе, которая установлена в его глазу». Отрывки из книги Ильи Техликиди
29 ноября 20211436Конец цитаты
«Нам придется изобретать свой собственный язык»
Высокая композиторская кухня
Лали Хорстманн: мы предпочли остаться
Скупой русский натюрморт