Трамп или Байден? Хитросплетения и закоулки грядущих выборов

Президентские выборы в США — увлекательное зрелище. Это открытое противостояние сильных, неординарных личностей, которые могут всю жизнь идти к этой цели в публичной политике (нынешний кандидат демократов Джо Байден выиграл свои первые выборы в 1970 году) или же прорваться сразу на вершину власти, никогда до этого политикой не занимаясь (действующий президент США и кандидат республиканцев Дональд Трамп в 2016 году).

Выборы президента проходят по своеобразной избирательной системе, которая многими в США и за рубежом критикуется как архаичная, нарушающая принцип равенства голосов избирателей. Президент не избирается прямым голосованием большинства имеющих право голоса граждан, а должен победить в определенном количестве штатов, выдвигающих так называемых выборщиков (electors; их число в каждом штате равно численности представительства штата в Конгрессе США, всего выборщиков 538), и набрать более 270 таких голосов в Коллегии выборщиков (Electoral College). Это все чаще стало приводить к ситуации, когда победитель выборов в Коллегии выборщиков получает меньшее количество голосов по всей стране, чем его проигравший оппонент (всего таких случаев в истории США было пять). Хиллари Клинтон получила по всей стране на 2,9 млн голосов больше, чем Дональд Трамп, но набрала только 232 голоса выборщиков, победив в 20 штатах (плюс округ Колумбия), а Трамп набрал 306, победив в 30 штатах. Такая же ситуация сложилась и на выборах 2000 года, когда Джордж Буш-младший победил Альберта Гора только в Коллегии выборщиков и только после того, как Верховный суд США своим решением остановил в его пользу пересчет голосов в штате Флорида.

Выборщики в середине декабря съезжаются в Вашингтон, где и голосуют за президента. Обычно это формальность, и по последнему решению Верховного суда США власти штатов, приняв соответствующие законы, могут обязать выборщиков голосовать за того кандидата, который победил в их штате, но возможны варианты, и проблема «неверных выборщиков» (faithless electors), то есть тех, кто голосует против воли избирателей своего штата, существует при очень близких, спорных результатах выборов (например, теоретически возможна ситуация, когда оба кандидата наберут по 269 голосов выборщиков). Более того, при спорном результате голосования в самом штате и при контроле противостоящих партий над исполнительной и законодательной властью возможна ситуация, когда губернатор и законодательное собрание штата назначают и отправляют в Вашингтон две разные делегации выборщиков, голосующих за разных кандидатов, и тогда конгресс принимает решение, какую из делегаций признать легитимной и допустить к голосованию за президента.

Однако у сторонников этой архаичной системы есть веский аргумент, что она «сшивает страну» и вынуждает кандидатов бороться за голоса избирателей в удаленных и малонаселенных штатах. Если бы выборы были прямыми, президента США избирало бы несколько наиболее населенных штатов Восточного и Западного побережья (Калифорния, Нью-Йорк, Флорида и Техас), а вся остальная страна, которую некоторые в США пренебрежительно называют fly-over country (страна, над которой перелетают на самолете с одного побережья на другое), лишь наблюдала бы за процессом, не в состоянии повлиять на результат. Правда, оборотной стороной медали все чаще является тот факт, что именно штаты с наибольшим количеством избирателей выключены из борьбы (Калифорния и Нью-Йорк для демократов, Техас для республиканцев), а большая часть усилий и бюджетов кандидатов тратится на десяток так называемых колеблющихся штатов (swing states), то есть таких, где электоральные настроения и результаты голосования меняются от выборов к выборам, а их голоса определяют результат в Коллегии выборщиков; исключение составляют «колеблющиеся штаты» Флорида, Огайо и Пенсильвания с большим населением и числом выборщиков.

Из этого вытекает другая особенность президентских выборов в США — они организуются и проводятся властями штатов по местным избирательным закону и процедурам. Регистрация кандидатов для включения в избирательный бюллетень, подсчет голосов и подведение итогов выборов тоже происходят в штатах, никакой федеральной избирательной вертикали в стране нет, как нет и централизованного подсчета голосов. В США есть Федеральная избирательная комиссия (The Federal Election Commission), но она занимается стандартами избирательных процедур и жестким надзором за соблюдением сложного законодательства о финансировании избирательных кампаний. Кандидаты в президенты лишь уведомляют ее о своем намерении баллотироваться (это называется «созданием комитета по изучению перспектив») и представляют отчетность о финансировании своих кампаний, а вот регистрироваться надо в каждом штате отдельно, и квалификационные барьеры для попадания в бюллетень, если речь идет о кандидатах третьих партий или независимых, очень высокие (привет Канье Уэсту).

Региональная сегментация избирательной кампании, когда следить надо не столько за соотношением сил в общенациональном масштабе (национальные соцопросы лишь индикативны относительно электоральных предпочтений в целом), сколько за сложной матрицей настроений избирателей в «пасьянсе штатов», дающих более 270 голосов выборщиков (Electoral College Map), дополняется локальной сегментацией на уровне отдельных графств (counties), расклады в которых могут сигнализировать о фундаментальных сдвигах в настроениях избирателей в пользу того или иного кандидата. Например, графство Марикопа в штате Аризона (столица Финикс с пригородами, население 4,5 млн человек) после 1948 года всегда голосовало за республиканцев (Трамп в 2016 году победил там с отрывом в 3%), а сегодня прогнозирует победу Джо Байдену (по последним опросам, Байден опережает там Трампа — 50% на 41%). А в штате Флорида весь электоральный расклад определяют четыре графства — Майами-Дейд и Броуард (бастионы демократов), Пинельяс и Орландо (бастионы республиканцев). Или, например, семь отдельных электоральных анклавов в штате Техас, голосующих за разных кандидатов в президенты. Как говорил бывший спикер палаты представителей Конгресса США Тип О'Нил: «Вся политика делается на местном уровне» («All politics is local»).

Не менее важна и демографическая сегментация страны в расовом, гендерном, возрастном и образовательном аспектах, где также выделяются устойчивые электоральные бастионы двух партий (например, афроамериканцы, избиратели латиноамериканского происхождения, молодежь 18–35 лет у демократов и белые верующие протестанты-евангелисты, а также избиратели старших возрастных групп у республиканцев) и подвижные группы, меняющие свои предпочтения (белые американцы без высшего образования, белые женщины и мужчины с высшим образованием). Именно массовый переход белых мужчин без высшего образования на Среднем Западе («синих воротничков», ранее считавшихся базой Демократической партии) на сторону Дональда Трампа в 2016 году сделал его президентом, и до сих пор эта электоральная группа составляет костяк его «надежной базы» поддержки (вместе с евангелистами). А проживающие в пригородах крупных городов белые женщины с высшим образованием создали «синюю волну» Демократической партии на выборах в конгресс 2018 года и обеспечили демократам контроль над палатой представителей (эта же группа будет ключевой для победы Джо Байдена). Таким образом, борьба ведется за консолидацию и мобилизацию своей базы, а также ее расширение за счет колеблющихся независимых избирателей (до 30% электората). При этом демографически коалиция демократов более многочисленна и разнообразна, чем у республиканцев, но сосредоточена в меньшем количестве штатов, и для победы им нужна поддержка избирателей в тех штатах, где у республиканцев есть преимущество.

Где сейчас находится избирательная гонка в США — за 26 дней до голосования 3 ноября? Можно ли уже сделать какие-то прогнозы? Как показали выборы 2016 года, когда неожиданно даже для самого себя победил Дональд Трамп (он не планировал становиться президентом и участвовал в гонке преимущественно в маркетинговых целях, для роста капитализации своего личного бренда), прогнозы на президентских выборах в США — дело неблагодарное. Трамп победил с минимальным отрывом в трех штатах «ржавого пояса» — Висконсине, Мичигане и Пенсильвании (опередив Клинтон там всего на 77 444 голоса), считавшихся до такой степени бастионами Демпартии, что штаб Клинтон почти не вел там кампании. Автор этих строк, как и многие наблюдатели в США и в России, в 2016 году был уверен в победе Хиллари Клинтон и сегодня готов говорить лишь о наборе оценок, подтверждаемых актуальной социологией, оставляя возможность для совершенно непрогнозируемого результата.

По последней социологии (начало октября), кандидаты Демократической партии Джо Байден и Камала Харрис имеют существенное преимущество (в среднем, согласно агрегатору опросов RealClearPolitics, 9,7%) перед кандидатами Республиканской партии — президентом Дональдом Трампом и вице-президентом Майком Пенсом. При этом большой отрыв подтверждается в опросах по заказам как «либеральных» СМИ (опрос CNN 1–4 октября дает Байдену 57%, Трампу — 41%, при том что это опрос среди «уже принявших решение голосовать» — likely voters), так и близкого Трампу телеканала Fox News (опрос 3–6 октября тоже среди «принявших решение голосовать»: 53% — Байден, 43% — Трамп). Схожая картина и у «независимых опросных служб» — NBC News / Wall Street Journal (опрос 30 сентября — 1 октября среди «зарегистрированных избирателей» дает Байдену 53%, Трампу — 39%; впервые поддержка действующего президента упала ниже 40%).

В целом картина по общенациональным опросам общественного мнения остается весьма стабильной с того момента, как Байден в апреле победил на праймериз демократов и стал де-факто соперником Трампа. На протяжении последних шести месяцев Байден устойчиво опережал Трампа не менее чем на 6%, а после первого раунда теледебатов 29 сентября, который Трамп, по общему признанию, проиграл, увеличил свой отрыв до 9–10%. Такое существенное преимущество по общенациональным опросам, несмотря на понятный скепсис в их отношении после 2016 года, тем не менее, вероятно, отразится в пользу Байдена и на финальном раскладе по штатам. В 2008 году преимущество Барака Обамы перед Джоном Маккейном в 7% в общенациональном масштабе позволило ему победить в голосовавших ранее за республиканцев штатах Индиана, Вирджиния, Нью-Мексико, Северная Каролина и Флорида. И при нынешней поляризации американских избирателей (когда девять из десяти намеревающихся голосовать избирателей уже определились со своим выбором) преимущество в 9% равнозначно отрыву в 16% на выборах 1980 года.

Поляризация и значительное уменьшение количества неопределившихся избирателей отличают нынешнюю ситуацию от 2016 года, когда Хиллари Клинтон тоже все время опережала Дональда Трампа по национальным опросам (а один из них — CBS News от 10 октября 2016 года — даже показывал ее отрыв в 14%). Тогда существенную роль сыграли кандидаты третьих партий: например, лидер Зеленой партии Джилл Стайн (при медийной поддержке российского телеканала RT) набрала в штатах Висконсин, Мичиган и Пенсильвания больше голосов, чем Клинтон проиграла Трампу, а неопределившиеся избиратели, принявшие решение в последний момент, поддержали Трампа в соотношении 8 к 1. В 2020 году кандидаты от третьих партий не играют такой роли, неопределившихся избирателей уже почти не осталось: только 8% избирателей могут изменить свое мнение, и большинство из них — из группы поддержки Трампа. Поддержка Байдена при этом остается стабильно высокой — 49–50%. Массированная медийная атака Трампа на Байдена в течение всего лета, прежде всего, в колеблющихся штатах, включавшая попытки дискредитировать его как «впавшего в старческий маразм» или как «заложника радикальных левых групп, добивающихся социалистического переворота в Америке», по сути, провалилась, негативные рейтинги Байдена не выросли. Байден за всю кампанию ни разу не уступал Трампу по рейтингам, что беспрецедентно в новейшей истории.

Лидерство Байдена стабильно в ключевых колеблющихся штатах примерно с июня этого года — тогда он ненамного (на 2–3%) опережал Трампа в шести таких штатах. Сейчас этот разрыв только увеличился, как и выросло количество штатов, колеблющихся в пользу кандидата демократов: Флорида (Байден +4,7%, но есть опросы, где отрыв и 11%), Аризона (Байден в среднем +4,5%, но есть и +9%), Пенсильвания (Байден в среднем +7%, но есть и +13%), Мичиган (Байден в среднем +7,8%), Висконсин (Байден в среднем +7%), Огайо (Байден в среднем +0,8%), Северная Каролина (в среднем +2,6%) и даже Айова (в среднем +1%, но есть и +5%). При сохранении таких тенденций в колеблющихся штатах Байден может рассчитывать на победу в Коллегии выборщиков, набирая от 274 голосов выборщиков (минимальный прогноз FiveThirtyEight) до 307 (прогноз The Washington Post) или от 350 (прогноз The Economist) до 480 (максимальный прогноз FiveThirtyEight). Шансы на победу Байдена FiveThirtyEight сегодня оценивает как 84 из 100, Трампа — как 16 из 100 (месяц назад еще было 29 из 100). The Economist оценивает вероятность победы Байдена как 9 из 10, а Трампа — как 1 из 10.

Можно ли доверять сегодня этим прогнозам — ведь в 2016 году они так же прогнозировали победу Хиллари Клинтон? С осторожностью можно. Математические модели и опросные выборки сегодня сильно скорректированы. В 2016 году опросные службы в колеблющихся штатах включали в свои выборки недостаточное количество белых избирателей без высшего образования, что и привело к недоучету поддержки Трампа в последний месяц кампании на 3–4%. Сегодня выборки социологов скорректированы с учетом образовательного фактора. Что касается так называемой скрытой поддержки Трампа (то есть избирателей, которые якобы стесняются заявить полстерам, что поддерживают неполиткорректного президента США), материальных доказательств ее существования пока не представлено (присутствие республиканских избирателей в выборках корректное), а устойчивый рост поддержки Байдена среди независимых избирателей компенсирует не улавливаемое социологами количество «стеснительных» сторонников Трампа, которые, скорее всего, вообще не придут на выборы.

Даже если соцопросы сегодня так же ошибаются, как и в 2016 году, недооценивая уровень поддержки Трампа, запаса прочности по нынешним рейтингам Байдена все равно достаточно, чтобы он победил в шести колеблющихся штатах и опередил Трампа в Коллегии выборщиков на 100 голосов. Но опросы могут ошибаться и в другую сторону — недооценивать уровень поддержки Байдена. Тогда он побеждает в девяти колеблющихся штатах и набирает 369 голосов выборщиков против 162 у Трампа. В 2012 году опросы также недооценивали успех Барака Обамы, победившего с большим перевесом, чем прогнозировалось.

Но все же есть один фактор, который может не улавливаться в достаточной степени опросными службами, — фактор явки ключевых демографических электоральных групп. Например, если Байден сможет дополнительно получить голоса хотя бы 1% белых избирателей из тех 57%, которые в 2016 году проголосовали за Трампа (43% поддержали Клинтон), Байден побеждает в четырех колеблющихся штатах и выигрывает выборы с 306 голосами выборщиков. Но если при этом Трампу удается увеличить явку этой группы избирателей с 65% (в 2016 году) до 70%, а явка других электоральных групп (например, афроамериканцев) остается на том же уровне, то Трамп выигрывает выборы с 280 голосами выборщиков. Трампу особенно важно увеличить явку белых избирателей без высшего образования, которые в 2016 году проголосовали за него с перевесом в 37%, но к 2020 году их доля в общей численности избирателей снизилась с 46% до 43%, а доля электоральных групп, обычно голосующих за демократов (например, не белых избирателей), увеличилась на 2–3%. И республиканцы предпринимают тут большие организационные усилия: в Пенсильвании и Висконсине регистрация республиканцами белых избирателей без высшего образования в этом году увеличилась на 46%, а регистрация у демократов в этих штатах упала на 38% по сравнению с 2016 годом. Но в этом состоит также одна из уязвимостей кампании Трампа — она сфокусирована на мобилизации базы своих твердых сторонников, а не на расширении круга групп поддержки, и просто мобилизации базы, даже если 90% из этой группы голосуют за Трампа (сейчас по опросам около 80%), может оказаться недостаточно для победы. Трамп также почти полностью потерял поддержку среди женщин, что может сильно сдвинуть результаты голосования не в его пользу. Пока Трамп не дотягивает даже до своих показателей 2016 года. Как быстро могут меняться прогнозы голосования в зависимости от явки ключевых электоральных групп, хорошо показано в модели, разработанной ведущей аналитической компанией по выборам в США Cook Political Report по заказу телеканала NBC News.

Президентские выборы после первого срока — это почти всегда референдум по деятельности инкумбента, который в обычных условиях имеет существенные преимущества перед конкурентами — большая известность, большая медийность, возможность задавать политическую повестку и акцентировать уже имеющиеся достижения, как правило, отсутствие необходимости вести изнурительную кампанию на этапе внутрипартийных праймериз и возможность сконцентрировать значительные финансовые ресурсы для этапа общенациональных выборов.

До февраля 2020 года Трамп мог с уверенностью смотреть в будущее, несмотря на только что пережитый импичмент (который ожидаемо провалился в сенате). Рост экономики и фондового рынка, рекордно низкая безработица если не гарантировали ему переизбрание, то делали это достаточно вероятным, несмотря на то что уровень одобрения его деятельности на посту президента так и не достиг 50% (но был стабилен — 41–43%). Все изменила эпидемия коронавируса, к которой администрация Трампа оказалась не готова: сам президент долго отрицал очевидное, а предпринятые меры борьбы с заболеваемостью оказались дезорганизованными и неэффективными. Как результат — 7,5 млн заболевших и 211 тысяч погибших американцев (прогноз до конца года — 380 000 умерших). Минус 22 млн рабочих мест (с мая по сентябрь восстановилось около 10 млн). Принятые меры поддержки экономики на 2 трлн долларов были своевременными и эффективными, включая ежемесячные денежные выплаты всем гражданам (Cares Act), пока Трамп сам не провалил их продление на 2,4 трлн долларов перед самыми выборами, несмотря на популярность этой меры у избирателей (72% на 22%).

В результате референдум по первому сроку Трампа стал референдумом по его действиям в борьбе с коронавирусом, и Трамп проигрывает этот референдум — 52% считают, что Байден справится с эпидемией лучше, чем Трамп (35%), а 53% считают, что Байден будет лучше решать проблемы здравоохранения, чем действующий президент (34%). Здравоохранение стало главной выигрышной темой для демократов, как и на выборах в конгресс в 2018 году, когда она принесла им убедительную победу. Даже преимущество Трампа в вопросах экономики (в апреле он опережал Байдена по этому пункту — 47% на 36%) заметно сократилось: 48% больше доверяют по экономике Трампу, 41% — Байдену. В колеблющихся штатах этот расклад подтверждается.

Энергичные попытки Трампа изменить невыгодную ему траекторию кампании и сместить фокус внимания с эпидемии коронавируса на появившиеся в мае взрывоопасные темы межрасовых отношений (протесты Black Lives Matter после убийства полицейскими в Миннеаполисе афроамериканца Джорджа Флойда) и борьбы с уличными беспорядками и преступностью, предстать в образе президента «закона и порядка» (подражание кампании Ричарда Никсона в 1968 году на фоне беспорядков в крупных городах, только Никсон тогда не был действующим президентом) дали обратный результат. 45% считают, что Байден лучше справится с насилием и преступностью (Трамп — 41%), 55% считают, что Байден лучше разберется с межрасовыми проблемами (Трамп — 26%).

Есть еще и «человеческое» объяснение, почему Трамп может проиграть выборы. Грубо говоря, «он всех достал», люди от него «просто устали». Он оказался настолько скандальным и разрушительным президентом, настолько раздирающим американское общество на части (его база в Республиканской партии превратилась в его личную секту), настолько эгоистичным и аморальным, лишенным эмпатии, что даже значительная часть консервативных избирателей от него отвернулась. Даже то, что Трамп сам в итоге заболел коронавирусом, не вызвало к нему роста симпатий. На фоне этого грустного пейзажа после четырех лет правления и полностью невыполненных предвыборных обещаний переизбрание Трампа на второй срок выглядело бы чудом. Но таким же чудом казалось и его избрание в 2016 году. Результат президентских выборов в США останется неизвестным до последнего момента, пока телеканалы поздно вечером 3 ноября не объявят по своим экзит-полам победителя в штате Флорида. Это и делает их такими интересными.

Понравился материал? Помоги сайту!