«У нас еще опыт 1998 года пшенной крупой икается»

Как люди из разных социальных групп намерены пережить кризис? Что они собираются делать? Что с ними происходит уже сейчас? Этому будет посвящена новая рубрика на COLTA.RU «Кризисные практики».

Юлия Супрун

хозяйка небольшой парикмахерской в Санкт-Петербурге

Я поняла, что все плохо, не от прослушивания телепрограмм с прогнозами падения нефти, евро и доллара и даже не от очередей в обменниках, а в те три дня, когда муж забегал домой лишь поесть и поспать буквально на два-три часа. Это были двадцатое, двадцать первое и двадцать второе декабря. Сергей работает в автомобильном салоне, и в те дни у них были очереди как в советские времена за страшнейшим дефицитом. С ночевкой в магазине, с записью номерков на ладонях и руганью покупателей между собой, кто успеет или не успеет купить машину. И ведь машины скупали дорогие! Раньше муж рассказывал, как они убалтывали каждого покупателя, пытаясь продать хоть одну. Как капризничали клиенты, выбивали скидки и льготы, требовали бесплатного мелкого тюнинга и замены, например, не кожи на кожу, но за те же деньги. А тут чуть ли не драки! Как будто это последние машины в стране. Я до сих пор не понимаю, откуда все эти люди взяли в один день такие суммы денег: ведь речь идет о покупке машин за полтора, два, два с половиной миллиона. Сережка до сих пор приходит в себя от тех сумасшедших дней. А я тогда поняла главное: «Что-то в стране не так» — и пошла думать, как мне спасать мой маленький парикмахерский бизнес.

На самом деле у меня две работы. Половину дней в неделю я работаю как наемный мастер в дорогом салоне красоты в Центральном районе Петербурга. Устроилась я туда еще лет семь назад с мыслью, что вольюсь в гламурный мир, найду среди клиенток тех, с кем буду щебетать и сплетничать, предложу им стать соучредителями — спонсорами, и откроем мы новый дорогой салон тоже в центре города. Их деньги на развитие, мой талант парикмахера, в итоге прибыль делим, и все счастливы. Сейчас смешно вспоминать об этом. Клиенты смотрят на меня как на мастера и не более. Никто из них не будет делиться даже своими личными житейскими тайнами, не то что уж деньгами. Так, конечно, болтаем во время работы, про мужчин поговорим, про погоду, про новые рестораны и тусовки. Но это все разговоры ни о чем. Я когда в жилконтору прихожу по каким делам, то тоже с бабушками там обо всяком переговорю. Но как выйду, так и забуду все разговоры. И уж точно со своими собеседницами никаких общих бизнесов затевать не стала бы.

Те, кто приходил подровнять раз в неделю, теперь ходят два раза в месяц. А кто раз в два-три месяца, теперь начнут отращивать.

А какие у нас в салоне клиентки? Дорогие клиентки. Правда, правда. Очень дорогие. Меньше пяти тысяч за посещение у нас не оставляют. И это вовсе не самая высокая цена. Хотя, конечно, к тому уровню, что был до 2009 года, мы так и не вернулись. Вот тот кризис ударил реально сильно. У нас на соседних улицах сразу три крупных банка расположены. Так до того кризиса у нас основная работа была ранним утром, до начала работы банков. Сотрудницы этих банков к нам каждое утро приходили на укладку. Не все, конечно, не операционистки, что за кассами сидят, а начальницы отделов и проверяющие. Вот понимаете, они дома даже голову не мыли! Приходили с утра, мы и мыли, и укладывали, и подравнивали, если необходимо, ну а красили, конечно, в другое время, не по утрам. На краску много времени надо, перед работой не успеешь. И мы тоже тогда большие деньги зарабатывали. Были какие-то несколько лет, когда казалось, что деньги сыплются просто из мешка. И хотя я тогда и поняла, что большой дружбы с нашими клиентками не заведу, но уже через некоторое время меня это перестало беспокоить. Я от своих процентов от заработанного смогла столько отложить, чтобы и самой открыть маленький салончик у себя рядом с домом. И открыла.

Если честно, то открытый мною салон — это и не салон вовсе. Так, маленькая парикмахерская на два кресла. Вы такие, наверное, рядом со своим домом тоже в большом количестве видите. Выкупила при поддержке мужа однокомнатную квартиру на первом этаже в соседнем с моим панельном доме. Привели мы это помещение в соответствие с требованиями СЭС, повесили красивые зеркала, лампы и рекламные картины, установили кассовый аппарат. Вот, собственно, и все. Оформлено это на меня как на индивидуального предпринимателя. А расчеты с мастерами, которые работают у меня в две смены, я веду по той же схеме, по какой со мной рассчитываются в дорогом салоне. Я обязана отработать определенную сумму в карман хозяйки, а все, что сверху, то мое. И в моей парикмахерской мастера обязаны мне сдать обговоренную сумму, а сколько там они сверху получили, меня не касается. Думаю, что иногда пируют, иногда голодают. Это я сужу по кассовым отчетам. Но стараюсь на эти темы лишние разговоры не заводить. Бухгалтерия в порядке, в салоне чистота, мастера не разбегаются, значит, всех устраивает установившееся положение вещей.

Но вот после тех трех дней, когда у мужа на работе была эта безумная распродажа машин, я тоже забеспокоилась. Ведь буквально за полгода до этого я начала новый бизнес, продажу натуральных волос. Это не для клиентов парикмахерской, это я продавала через интернет, но то, что у меня был свой собственный салон, придавало продажам стабильность. Клиенты мне несколько раз признавались, что, выбирая между разными объявлениями в интернете, решали покупать у меня именно потому, что видели, что у меня есть физический адрес. Вроде как надежность какая, когда можно куда-то прийти и поругаться, пожаловаться, обменять. Обменять, конечно, все равно ничего нельзя, потому что это же натуральный волос, но при покупке это им придавало такой бонус уверенности.

Сережина мама решила заняться огородом. Уже решают, как по весне перевозить вещи.

И вдруг в эти три сумасшедших дня я осознала, что мои продажи тоже заканчиваются. До конца декабря я продала все, что у меня было. Продала по старым ценам. И все! Купить новые натуральные волосы я уже не могла, евро вырос, и от вырученных денег у меня на товар ничего не осталось. Вот так еще до Нового года прикрылась часть моего бизнеса. И это совпало с тем, что в последний день работы в 2014 году и мужу на работе поставили условие. Они всем коллективом менеджеров должны были решить, сократят у них в магазине часть работников или оставят всех, но зато всем сократят зарплату. Я считаю, что мужики там честно поступили. Все остались. Но зарплаты стали меньше на пятнадцать процентов. Раньше эти пятнадцать процентов шли у нас в семье на радости жизни. Знаете, два раза в месяц в кино, раз в месяц в ресторан, иногда купить к выходным не просто шампанское, а дорогое марочное вино. Нам хотелось все попробовать, наверное, как в детстве недоиграли, так теперь развлекались. Вычитаем в какой книге про вино, что пьют аристократы уже лет двести во всем мире, и бросимся его по всем магазинам искать. Конечно, я понимаю, что это было баловство, это уже так, блажь. Но я сразу и сказала, что эти пятнадцать процентов зарплаты мужа шли как раз на удовольствия. Зато знаете, как было интересно нам жить!

Моя зарплата в престижном салоне в центре Петербурга тоже стала намного ниже. Если в 2009-м мы потеряли ежедневных наших клиенток, то теперь стало меньше вообще желающих постричься. Ощущение возникло еще в конце ноября и с каждым днем все сильнее — что люди решили и на этом экономить. Те, кто приходил подровнять волосы и подкрасить седину раз в неделю, теперь приходят два раза в месяц. Те, кто бывал два раза в месяц, тоже приходят в два раза реже. Ну а те, кто приходил раз в два-три месяца, думаю я, теперь начнут отращивать. А краситься? Краситься можно и дома. В общем, моя зарплата в большом салоне практически вся уходит на поддержание работы в салоне собственном. Оплата услуг, воды, территории, закупка шампуней, красок, полотенец. Сейчас думаю оставить приходящую уборщицу или дать возможность подработать на уборке зала одной из мастеров.

Муж уже предложил закрыть парикмахерскую и сдавать помещение в аренду. И, кстати, мы очень радуемся, что в свое время мы выкупили эту квартиру, а не стали ее арендовать. Сейчас понимаем, что какой-никакой, а у нас все же капитал в виде этой площади. Возможно, что Сережа и прав по поводу закрытия и сдачи в аренду. Но… я не хочу расставаться со своим маленьким салоном. Это так долго было моей мечтой, я так долго к этому шла, что я пока не готова уступить кризису. А вдруг завтра нефть снова подорожает и вернется прежняя жизнь? На самом деле я даже не отменила льготные программы. Каждый понедельник в первой половине дня у нас можно постричься пенсионерам за тридцать процентов цены. А ветеранам и блокадникам — бесплатно.

Мы решили, что пшенка дешевая, купили несколько мешков, все к голоду готовились. Мы тогда этой кашей всех бездомных долго кормили.

Бесплатно, сознаюсь, к нам никто никогда стричься не приходил. Это не потому, что я отказываю, а район у нас новый, в наших курмышах не живут ни ветераны, ни блокадники. А пенсионеры приходят часто. Выгодно. Для мужчин это получается около пятидесяти рублей за стрижку, для женщин — около ста. Я и мастера делим расходы за эту акцию пополам. Когда кризис начался, мы посовещались, будем ли прекращать. И все вместе решили, что нет. Конечно, был соблазн заработать чуть-чуть больше и успокоить свою совесть, что теперь и нам самим тяжело. Но потом мы решили, что не спасут нас эти несколько сот рублей, а ощущение того, что мы делаем доброе дело, когда стрижем пенсионеров почти бесплатно, ничем не заменишь. Не знаю, правильно мы поступаем, неправильно. Вроде как в животном мире, когда наступает кризис, каждый сам за себя? Но нам так комфортнее, душевнее как-то так. Мы и цены пока не поднимали. Только я не буду говорить, что мы их не поднимем никогда, не надо строить из себя святую, никто же не знает, что будет завтра. Но сегодня мы держимся.

У моей мамы есть достаточные накопления в банке. Знаете, на пенсию откладывала и на то, что называется «гробовые». Мама сейчас в каком-то двойственном состоянии духа. С одной стороны, она очень рада. Что у нее есть вот эта рублевая подушка безопасности. А с другой — она все время вспоминает, как в девяностые все предыдущие накопления их семьи превратились в копейки буквально за несколько дней, и все пытается что-нибудь на эти сбережения прикупить, чтобы деньги не пропали, а пригодились в хозяйстве. Но что покупать? Третий, четвертый, пятый телевизор? Второй холодильник? Зачем? Вроде бы все в доме необходимое есть. А дальше уж как сложится. Все проживут, и мы проживем. Мама в итоге так успокоилась, что даже не пошла в банк, чтобы переложить деньги под другой процент. Сейчас они у нее лежат под десять процентов годовых в коммерческом банке, а была возможность переложить под двадцать один. Это в те дни, когда евро под сто подскочил, такие выплаты банк назначил. Но мама что-то почитала в условиях, губами как-то пошевелила и решила, что вообще с места не сдвинется. Вот как лежат, так пусть и лежат дальше. Правильно? Неправильно? Жизнь опять же покажет.

Может, пора подумать о детях. Все откладывали рожать, все ждали. А муж совет вычитал: «Каждый кризис нужно использовать как возможность для нового стартапа».

Но мама тут воспользовалась опять же универсальным советом, который можно прочитать во всех книжках по выживанию в кризисы: «Если вы не специалист валютного рынка, то, меняя банки и валюты, вы рискует больше потерять на конвертации». Это классика такая, что тем, у кого есть сбережения, всегда советуют не экспериментировать, а вкладывать туда, где тебе все понятно. Я знаю, что многим верной кажется еще и скупка золота и других металлов. Но мы в семье и этот способ тоже изучили. И тоже обнаружили минусы. Если с депозитного вклада вы всегда будете получать хоть небольшой дополнительный доход в виде процентов, то в случае приобретения золотых слитков вы будете в полной зависимости уже не от банка, который у вас за углом дома, а от колебания мировых цен на драгоценные металлы. А они, в свою очередь, зависят от очень многих международных факторов. И хотя, если начитаться художественной литературы, обладание золотом кажется притягательным, но я бы все же рекомендовала фантазерам Монте-Кристо сто раз подумать, прежде чем отправляться за слитками.

Ну а Сережина мама решила снова заняться огородом. Уже нам всем и объявила, что ее сельскохозяйственный труд нас всех прокормит. Единственное неудобство, что дачу в Ленинградской области она уже года три или четыре как продала. Она на эти деньги все последние годы по курортам ездила. Так что хозяйством заниматься осталось только на участке под Костромой, который достался в наследство от какого-то ее двоюродного дяди. Хотя это я так скептически на деревенскую затею смотрю, а всем остальным нашим родственникам эта идея нравится. Уже решают, как все по весне организовать, как перевозить туда вещи, свекровь уже и семена присматривает, и инвентарь. И даже решили, что отправят вместе с ней под Кострому и детей-школьников из семьи других наших родственников. Может, это и хорошо? Я уже тоже начинаю к этой мысли привыкать понемногу. Там и речка есть, и воздух свежий. Можем и мы на несколько дней приехать — в земле покопаться и от города отдохнуть. Скажете, далеко? Машины и у нас, и у братьев есть, вывезем как-нибудь урожай. Главное, чтобы он был, этот урожай! Да если уж совсем серьезно, то, может, и лучше, если племянники там отдохнут. Непонятно, на какие курорты этим летом можно будет ехать, а на какие опасно.

Ну и, наверное, о самом главном развлечении россиян во время кризисов — о продуктовых запасах! Мы их решили не делать. Нет, мы помним, конечно, что обязательно надо бежать закупать соль, мыло, спички, но еще в тот момент, когда начался ажиотаж с гречкой, мы посоветовались и поняли, что и без гречневой каши проживем. А сегодня видим, что цена на нее уже на спад пошла. А все остальное? Тоже как-нибудь обойдется. У нас на этот счет опыт 1998 года еще пшенной крупой икается. Мы тогда решили, что пшенка — она же дешевая, купили ее несколько мешков, все к голоду готовились. А потом не знали, что с этой крупой делать. И выкидывать рука не поднималась, и есть ее не хотелось. Мы тогда этой кашей всех бездомных долго кормили. Тех бездомных, что в пригороде обитали, где тогда у свекрови еще дача не продана была. Но бездомных и так просто можно покормить, для этого не обязательно запасы делать. В общем, вот так мы подготовились к кризису. Немножко наплевательски, но, наверное, это оттого, что кризис-то на нашей памяти уже не первый. И, может, уже пора наконец подумать и о детях. Все откладывали рожать, все ждали чего-то. А тут муж опять универсальный совет вычитал: «Каждый кризис нужно использовать как возможность для нового стартапа». В бизнесе мы вроде никакие стартапы не планируем. Так что, может, это будет стартап новой жизни? Посмотрим. Но мы уже на это настраиваемся и надеемся.

Понравился материал? Помоги сайту!