Разговор c оставшимся
Мария Карпенко поговорила с человеком, который принципиально остается в России: о том, что это ему дает и каких жертв требует взамен
28 ноября 20245182Венская опера, один из самых консервативных театров мира, резко сменила репертуарную повестку: новый интендант Богдан Рошчич выстроил свой первый сезон как выставку достижений «режиссерской оперы» за последние двадцать лет. Осенью здесь был показан ставший классикой «Евгений Онегин» Дмитрия Чернякова. В минувшее воскресенье телеканал ARTE транслировал премьеру другого российского режиссера — «Парсифаля» Вагнера, поставленного Кириллом Серебренниковым. По просьбе COLTA.RU культуролог Татьяна Розулина комментирует сценическую сторону нового спектакля — именно поэтому текст публикуется в разделе «Театр».
«Наивная иллюстративность губит тонкие смыслы вагнеровской партитуры», — сообщал подробный режиссерский анонс, опубликованный накануне трансляции. Венская опера устроила усиленную артподготовку, чтобы зрители все поняли правильно и не поняли неправильно. Из опубликованных материалов идея спектакля была совершенно ясна: несвобода — это тюрьма. Эту идею ежедневно иллюстрируют новостные ленты. Именно поэтому помещать героев «Парсифаля» в централ, делать антагониста медиамагнатом, а героиню журналисткой — это и есть наивная иллюстративность, литература по поводу литературы, взаимное превращение оперы и современности в анекдот. Для его пересказа достаточно аннотации и не требуется четырехчасовая «торжественная сценическая мистерия» со всеми ее музыкальными подробностями и культурологическим бременем.
Новый «Парсифаль» устроен как спектакль-дежавю: павильон, небо на заднике, стол с ноутбуком, засранный умывальник; сутулые певцы в линялом casual; молодой артист миманса в качестве сексапильного двойника стареющего солиста (стереохрония); тавтологичный по отношению к сцене видеоряд — в качестве моралите, для заполнения оркестровых эпизодов и просто потому, что с монтажом работать проще, чем с непрерывностью сценического пространства и времени.
За сорок пять лет — если вести отсчет от «Кольца нибелунга» Патриса Шеро в Байройте — такой тип оперного спектакля превратился из пощечины общественному вкусу в новую вампуку. Она уже давно не способна говорить о современности и ее проблемах, лишь о самой себе, хоть офис на сцене поставь, хоть СИЗО. Постановщики «Парсифаля» — среди них не случайно числится маститый оперный драматург Серджо Морабито — любуются этой вампукой и любуются тюрьмой, населенной красивыми статистами на радость воскресным зрителям телеканала ARTE.
За последние десятилетия такой тип оперного спектакля превратился из пощечины общественному вкусу в новую вампуку.
Скорее всего, хороший оперный спектакль отличается от плохого тем, что в какой-то момент стряхивает с себя литературу, несентиментально давая зрителю по башке. Трудно не вспомнить берлинского «Парсифаля» Дмитрия Чернякова 2015 года — спектакль, который избегал узнаваемых примет современности и именно поэтому говорил о ней наиболее точно. Действие подчинено жесткой хореографической логике: графика мизансцен красноречива per se и не нуждается в декоративных и словесных пояснениях. Инструмент постановщика и одновременно предмет его исследования — орнамент массы. Сектанты, павшие ниц, точно крысиный король, повторяющаяся фигура круга и ее разрушение в финале — большой музыкальной форме отвечает крупный сценический жест.
Авторы венского спектакля пытаются одолеть крупную форму, раздробив ее: не «пространством стало время» (фраза, вложенная в уста Гурнеманца, описывает вагнеровский идеал оперного спектакля), а торчащие поперек музыки титры «День 1», «День 2» etc. Вялое действие тонет в деталях: наколки, иконки, душная гомоэротика, Амфортас с неоновым крестом через плечо — пафос изложения не дает оценить дистанцию между постановщиками и музыкальным материалом, нивелирует этот материал.
«Я убежден, что настоящая метафизика проявляется как раз в обыденном», — заключает режиссер, но обыденность оперы — не то же самое, что обыденность быта. Оба Парсифаля, молодой и старый, напоследок открывают решетки пустых (sic!) камер в знак того, что даруют людям свободу. На последних тактах партитуры старый Парсифаль садится и трагически закрывает лицо руками — наступает от этого катарсис или нет, зависит лишь от особенностей нервной деятельности смотрящего.
Запрещенный рождественский хит и другие праздничные песни в специальном тесте и плейлисте COLTA.RU
11 марта 2022
14:52COLTA.RU заблокирована в России
3 марта 2022
17:48«Дождь» временно прекращает вещание
17:18Союз журналистов Карелии пожаловался на Роскомнадзор в Генпрокуратуру
16:32Сергей Абашин вышел из Ассоциации этнологов и антропологов России
15:36Генпрокуратура назвала экстремизмом участие в антивоенных митингах
Все новостиМария Карпенко поговорила с человеком, который принципиально остается в России: о том, что это ему дает и каких жертв требует взамен
28 ноября 20245182Проект «В разлуке» начинает серию портретов больших городов, которые стали хабами для новой эмиграции. Первый разговор — о русском Тбилиси с историком и продюсером Дмитрием Споровым
22 ноября 20246726Три дневника почти за три военных года. Все три автора несколько раз пересекали за это время границу РФ, погружаясь и снова выныривая в принципиально разных внутренних и внешних пространствах
14 октября 202413279Мария Карпенко поговорила с экономическим журналистом Денисом Касянчуком, человеком, для которого возвращение в Россию из эмиграции больше не обсуждается
20 августа 202419739Социолог Анна Лемиаль поговорила с поэтом Павлом Арсеньевым о поломках в коммуникации между «уехавшими» и «оставшимися», о кризисе речи и о том, зачем людям нужно слово «релокация»
9 августа 202420412Быть в России? Жить в эмиграции? Журналист Владимир Шведов нашел для себя третий путь
15 июля 202423052Как возник конфликт между «уехавшими» и «оставшимися», на какой основе он стоит и как работают «бурлящие ритуалы» соцсетей. Разговор Дмитрия Безуглова с социологом, приглашенным исследователем Манчестерского университета Алексеем Титковым
6 июля 202423809Философ, не покидавшая Россию с начала войны, поделилась с редакцией своим дневником за эти годы. На условиях анонимности
18 июня 202428989Проект Кольты «В разлуке» проводит эксперимент и предлагает публично поговорить друг с другом «уехавшим» и «оставшимся». Первый диалог — кинокритика Антона Долина и сценариста, руководителя «Театра.doc» Александра Родионова
7 июня 202429104Иван Давыдов пишет письмо другу в эмиграции, с которым ждет встречи, хотя на нее не надеется. Начало нового проекта Кольты «В разлуке»
21 мая 202429753