Перемонтаж и реконтекстуализация — известные способы наделить found footage личной перспективой. Маша Годованная иначе выстраивает хорошо знакомые кадры из фильмов Эйзенштейна (в том числе и мексиканский материал, снятый для незаконченного режиссером фильма «Да здравствует Мексика!»). Следуя принципам «географического эксперимента» Кулешова, мексиканские карнавальные маски в ритмичном монтажном вихре сходятся с механизмами петроградских мостов, а маленький мальчик в сомбреро принимает оружие из рук советских солдат. Мировая революция, похоже, свершится только монтажным способом.
Ван Юйянь составляет свой фильм из YouTube-видео, которые называют «странно приятными». Многочисленные камеры здесь обращены к движению ради движения — фиксируют, как синяя краска растекается по ровной белой поверхности, бензиновое пятно по луже, как прибрежная галька вздымается волной под резким порывом ветра. Судя по авторской аннотации, влечения к этим бессмысленным образам стоит бояться. Но, если отбросить интонацию беспокойства, вновь удивляешься, насколько популярные YouTube-форматы рифмуются с тенденциями авангарда 1920-х.
Самое личное отношение к found footage демонстрирует участник российского конкурса. Видео Катерины Бычковой резонирует с музыкой Таи Галковой, чей голос зачитывает интимный текст о судьбе ее старших родственниц. Калейдоскоп кадров — то будто с оживших потоковых фотооткрыток, то из семейного архива с различимым видеошумом — попадает в такт щемящей истории о молчании, ожидании, выживании.