Письмо из Петербурга о видеопоэзии

Дорогие читатели сайта COLTA.RU!

В этом году фестиваль видеопоэзии «Пятая нога» (хотя и не весь) был посвящен советской неподцензурной поэзии. Всего на конкурс было прислано около ста пятидесяти заявок, и в результате для конкурсной программы были отобраны тридцать видеороликов. Показ программы состоялся на Новой сцене Александринского театра 26 ноября. Жюри, состоявшее из поэта Елены Фанайловой, режиссера Андрея Сильвестрова, кинокритика Алексея Артамонова, поэта и критика Дмитрия Кузьмина, медиахудожника Натальи Федоровой и литкритика Анны Наринской, наградило две работы: «Художника во мне никто не узнает» Марины Мараевой и Романа Осминкина и работу Анны Толкачевой на стихи Аркадия Драгомощенко «Я, возникающее из прикосновения…»

Роликов действительно было тридцать, а это довольно много — сказался принципиально демократичный подход кураторов фестиваля Катерины Троепольской и Андрея Родионова к отбору работ.

«Художника во мне никто не узнает»
Роман Осминкин, Марина Мараева
(на равных правах импровизированного безавторства)

«Я, возникающее из прикосновения…»
Анна Толкачева
На стихи Аркадия Драгомощенко

Там был ролик Инги Шепелёвой, который получил приз зрительских симпатий, под названием «Доигрались» (снятый совместно с Марией Терентьевой). Он посвящен якутскому детству Инги, и в нем запечатлена такая безысходная эмоция свободного человека, ребенка, вынужденного формироваться в анахроничной культуре.

«Доигрались»
Инга Шепелёва, Мария Терентьева
На стихи Инги Шепелёвой

Там был снятый в Воронеже на телефон, очень подлинный в своей кустарности ролик про то, как подростки проводят время на крыше.

«Дни детей»
Антон Калашников

Там был ролик про человека, который поднимается на эскалаторе спиной вперед и видит уходящую вниз дорогу своей жизни, что когда-то закончится (председателю жюри проходившей параллельно с «Пятой ногой» Премии Аркадия Драгомощенко Александру Скидану он больше других понравился).

«Трибьют Мирославу Немирову»
Максим Кузнецов, Александр Курбатов
На стихи Мирослава Немирова
Для проекта Гузель «Читаем Немирова вслух»

Там был ролик на стихи Марии Галиной «Водяные девочки», в котором постапокалиптические люди, живущие под водой, предполагают, что есть какой-то верхний мир.

«Водяные девочки»
Михаил Квадратов
На стихи Марии Галиной

Там был ролик группы «Эсфирь Шуб» на стихи Галины Рымбу, где чтение стихотворения записывается на рентгенограмму ее легких и в итоге получается «виниловая» пластинка — культуртрегер Дмитрий Кузьмин долго удивлялся на круглом столе, где авторы нашли людей, которые еще умеют записывать пластинки на рентген (нашли — кстати, с большим трудом — в Калуге). «Этой технологией полвека никто не пользуется, и когда современная поэзия звучит таким вот подпольным образом, в этом есть глубокий и точный смысл помимо семантики тела, на которое все это пишется», — сказал Кузьмин. Хочется добавить, что поэзия всегда имеет отношение к телу, что поэзия и пишется, и записывается, и читается телом (идея, близкая как творчеству Константина Шавловского, так и творчеству Галины Рымбу).

«На костях»
Арт-группа «Эсфирь Шуб»
На стихи Галины Рымбу

Мне этот ролик «Эсфири Шуб» понравился больше, чем второй их ролик, где поэтические строчки прилеплены к сырым котлетам, сгибаются от пара и потеют, как в бане (но на это тоже стоит посмотреть). Оба ролика снимал очень талантливый оператор Антон Громов.

«Прости меня солдат»
Арт-группа «Эсфирь Шуб»
На стихи Виктора Лисина

Но жюри поступило совсем не демократично и наградило работы по жанровому принципу. В работе вышеупомянутых Мараевой и Осминкина мы присутствовали при рождении поэзии из духа расписания, из ежедневной рутины куратора галереи «Интимное место» (петербургская независимая площадка для выставок левого искусства). Легкий и веселый, смонтированный на телефоне ролик о том, как кто-то думает, что он не художник (а в Петербурге это даже неприлично), а кто-то полагает себя художником и в этом своем представлении тоже уязвим — но оба получают главный приз, потому что «видео» и «поэзия» здесь сплетены в одно так, что не разъединить. Член жюри конкурса Дмитрий Кузьмин, чья теоретическая поддержка, как кажется, сыграла основную роль в осмыслении жюри этих тридцати работ, отнес эту работу к синкретическим искусствам: в противовес синтетическим, когда один пишет песню, второй играет, а третий ее поет, синкретическое искусство — это как раз такое, где все происходит одновременно, каким-то «неразвинчиваемым» способом.

Работа Ани Толкачевой, в которой тексты Аркадия Драгомощенко неразличимы на фоне пейзажей, также является чистейшим образчиком жанра. Текст и изображение взаимодействуют непосредственно: накладываясь друг на друга, парадоксальным образом вызывая желание — желание всматриваться, уловить, прочесть, некую визуальную жажду. Текст почти растворяется в самом пейзаже, ускользая от прочтения. Кто-то из публики говорил, что это уничтожение теста Драгомощенко, поскольку в этом ролике его нельзя прочесть. Но вопрос — можно ли его прочесть в реальности и что вообще значит «прочесть Драгомощенко»?

Параллельно с показами видеопоэзии и Премией Драгомощенко на Новой сцене Александринки проходила выставка Ани Толкачевой «Доступ к тексту» (из серий «карманная поэзия»). Выглядело это так: на треножниках стояли маленькие голубые экранчики с датчиками. И в каждый такой объект был впрограммирован поэтический текст. Датчики срабатывали от разных стимулов: там был датчик движения, шумовой, даже алкогольный. И текст показывался или не показывался на экране в зависимости от того, срабатывал ли датчик. Даже из простого описания ясно, что отношения Анны Толкачевой с поэзией чрезвычайно разнообразны и концептуализированы, а ее художническая фантазия безгранична.

Работу Маши Годованной организаторы перезапускали три раза, но до конца так и не получилось досмотреть — файл битый. Зато зрители почти час наслаждались стихотворением современного французского поэта Шарля Пеннекена, который в прошлом году приезжал в Петербург с чтением стихов, состоящим из одной строчки: «Я держусь подальше от себя». В ролике Маши, как и в стихе, эта фраза повторяется и повторяется.

«Я держусь подальше от себя»
Маша Годованная
На стихи Шарля Пеннекена

Для этого фестиваля я сама впервые сняла короткометражный фильм. Он вовсе никак не укладывается в рамки жанра видеопоэзии и потому был показан отдельно. Про него на круглом столе тоже говорили. Это фильм о Нине Алексеевой. Она писала дневники. Ее муж Виктор Александрович Соснора после ее смерти опубликовал их частично в интернете, так что, когда я их прочла, Нины уже не было. Мы поехали на дачу, которую она очень любила и называла «сад». Но я до сих пор не могу об этом спокойно говорить. Она долго болела, она не писала стихи, она ухаживала за Виктором Александровичем, и ее жизнь ничем не отличалась от множества других. Мне кажется, ее дневники — это пока что самое главное свидетельство о женской жизни, изданное в нашем веке, и позже его будут изучать, потому что такой правды нигде больше нет.

Конспект круглого стола (краткий)

На следующий день после показа состоялся круглый стол, посвященный видеопоэзии, в котором приняли участие поэт Елена Фанайлова, режиссер Андрей Сильвестров, кинокритик Алексей Артамонов, поэт и критик Дмитрий Кузьмин, а также кураторы фестиваля Катерина Троепольская и Андрей Родионов. Расшифровку вы сможете прочесть на «Радио Свобода», но я расскажу в общих чертах, что там обсуждалась природа видеопоэзии, ставились вопросы о синкретических и синтетических искусствах, ломались копья как со стороны кино (Сильвестров), оптика которого в применении к видеопоэзии совершенно бесполезна, так и со стороны литературы (Кузьмин), которая дышит где хочет, но принять это мы никак не можем, потому что когда она дышит как попало, с кем попало и где попало, да еще и неизвестно чем, то читать это в итоге невозможно и снимать на эти тексты видеоролики тоже нет смысла. Были и защитники самой видеопоэзии — наиболее последователен в этом был Алексей Артамонов, который в итоге по-эйзенштейновски (или даже «эйзенштейновски») сравнил видеопоэзию с иероглифом как объединением черт в единый знак.

Артамонов отметил ролик Насти Денисовой «Света пишет», где он усмотрел гомологическое единство изображения и стиха.

«Света пишет»
Настя Денисова

Режиссер Сильвестров отметил фильм Люси Матвеевой «Черная речка». По этому поводу у жюри вышла ссора.

«Черная речка»
Люся Матвеева
По стихам Пушкина, Веневитинова, Дельвига, Лермонтова, Гумилева, Блока, Цветаевой, Мандельштама, Клюева, Есенина, Маяковского, Хлебникова, Рубцова, Высоцкого, Губанова, Рыжего

Сначала Кузьмин остался доволен тем, что его предпочтения совпадают со списком победителей (а когда Кузьмин доволен, это главное в работе любой институции). Отдельно он отметил работу Златы Понировской — за то, что эта «анимированная мистерия про солдата, похожая на страшный сон, отвечает принципиальной поэтике автора стихов Ирины Шостаковской». Да, работа действительно суперская, и правда жаль, что не наградили. Это мультик, бездушный совсем, бездуховный, безвыходный, страшный, в общем, клевый.

«Утром она открывает глаза»
Злата Понировская
На стихи Ирины Шостаковской

Но про «Черную речку» Кузьмин сказал: «Это вы меня, ребята, увольте. Люди не знают современную поэзию, люди не хотят знать современную поэзию, людям наплевать на современную поэзию. И поэтому они делают работу, смысл которой в том, что не только современная поэзия, а вообще любая — это вот такое бормотание неразборчивое, из которого можно разобрать только отдельные вылетающие строчки, причем самые известные, естественно, а все остальное — это такой вот “белый шум”, который никому не интересен. Спасибо вам за этот месседж».

Также на круглом столе куратор Катерина Троепольская обозначила свою позицию по принципам отбора работ в конкурс и еще отметила вот какую тенденцию во всех присланных на конкурс самотеком роликах: «Раньше основной состав этих работ — это была красота в таком понимании, что это люди на фоне падающей листвы, с сигаретой у окна и так далее. Вдруг в этом году все изменилось — или, точнее будет сказать, за два года все изменилось, и теперь основной набор видео — это город, снятый через айфон. Ну или какой-то другой примитивнейший вид съемки — и просто город. И, возвращаясь к вопросу, стоит ли делать, условно говоря, десять работ в конкурсе, а выкинуть все вот это грязноватое, самопальное видео и, может быть, не очень хорошие стихи, — мне это делать было бы неинтересно. Они бывают совершенно разные».

Неожиданный постскриптум

Вообще видеопоэзию ведь любят не все. Даже член жюри фестиваля видеопоэзии Анна Наринская вот, например, не любит (об этом на круглом столе сказала Елена Фанайлова). А некоторые — например, член жюри Наталья Федорова — больше любят медиапоэзию как жанр более строгий и определенный.

Но ясно одно: задача видеопоэзии точно не в том, чтобы каким-то образом дополнить полноценную поэзию как таковую — в этом своем стремлении видеопоэзия обречена на неудачу, — а в том, чтобы получить нечто новое новым, неизвестным способом.

Видеопоэзия граничит с видеоинсталляцией (как в ролике Годованной), с видеоартом (как в ролике Лизы Готфрик «Уйдем в цветы»).

«Уйдем в цветы»
Лиза Готфрик

Это все границы прекрасные, но не сущностные. Сущностно, на мой взгляд, видеопоэзия граничит с несимволизируемым опытом. Возможно, многие уставшие или пессимистично настроенные люди не любят ее потому, что она вообще не главное и не основное медиа для вещей непроговариваемых, тяжелых, она — слишком молодой жанр, слишком «искусство». Поэтому, как мне кажется, сразу после фестиваля современный художник Вадим Хохряков, применив редукцию, написал замечательную музыкальную аудиосказку о птенчике, который рос на птичьем дворе — и поклялся себе, что если выживет, то займется видеоартом.

Так вот. Дорогие читатели COLTA.RU, присоединяйтесь к этому птенчику.

Присоединяйтесь к нам.

Понравился материал? Помоги сайту!

Поделиться ссылкой / Share

twitterвконтакте