On-The-Go: «Мы сейчас ощущаем на себе меньше давления»

На днях англоязычная инди-группа On-The-Go выпустила, пожалуй, свой самый личный и откровенный альбом «Unsaid» и собирается активно его продвигать: концерты, съемки клипов, заграничные поездки. Александр Нурабаев поговорил обо всем этом с участниками коллектива, а также узнал, как себя чувствуют группы «поколения Look at Me» в наше время.

— На мой взгляд, альбом полностью соответствует названию — он получился интимным и откровенным. Так и задумывалось?

Юра Макарычев (вокал, синтезаторы): У меня было ощущение, что каждая песня начинается как баллада. В целом альбом получился вдумчивым и имеет несколько терапевтический эффект: я как будто делаю шаг из тени, выхожу в свет прожектора и говорю о том, о чем раньше мне было некомфортно говорить.

— О каких вещах было некомфортно говорить?

Юра Макарычев: Например, о психическом здоровье, об отношениях и их темной стороне. На альбоме есть песни о детях, о любимом человеке, об одиночестве и страхе остаться без самых близких людей. «The Quiet Life», например, — песня о малой родине и противоречивости чувств к ней. Альбом максимально автобиографичный, в нем сильно меньше вымышленных образов и гораздо больше меня самого. Для меня это большой шаг навстречу слушателю и тому, чтобы быть честным в своих высказываниях.

— Как правило, люди не говорят или недоговаривают самые важные и нужные слова. Почему так?

Юра Макарычев: Так бывает, когда ты не справляешься со своими эмоциями и переживаниями, не успеваешь реагировать — и тебе приходится догонять ситуацию и зачастую с опозданием доносить до человека то, что ты действительно чувствовал и хотел сказать.

— Впервые за историю On-The-Go вы решились на коллаборацию с другими музыкантами. Расскажите, как появились дуэты с Катей Шилоносовой («ГШ», Kate NV) и Надей Грицкевич («Наадя»).

Максим Макарычев (гитара, вокал): «High» — единственная песня на альбоме, написанная не Юрой. Ее написала Надя, еще будучи в составе Moremoney, и предложила Юре фит. Дело было давно, и песня так и не была закончена. В 2018 году Женя (Женя Меркушев, клавишник и гитарист On-The-Go. — Ред.) и Катя (Катя Бажанова, менеджер On-The-Go. — Ред.) предложили сыграть концерт с приглашенными артистами, в том числе с Надей. Выбирая песню, мы откопали старую демку «High», нам безумно понравилась мелодия голоса, и мы написали к ней новую аранжировку. Песня получилась отличная, и мы решили не ограничиваться ее исполнением на концерте. Надя разрешила нам включить «High» в альбом, за что ей большое спасибо.

Юра Макарычев: С «Happy» вышло по-другому: песню написал я, и это была ярко выраженная баллада под гитару. Больше в ней не было ничего — только голос и акустика. Когда мы приехали в Орлово на последнюю сессию и послушали демку, я буквально услышал в песне голос Кати. Мы предложили ей поучаствовать, и она, к счастью, была в Москве. Катя приехала в студию, и вместо записи голоса мы всю ночь разговаривали и делали аранжировку, а через пару дней она записала голос у себя дома и прислала дорожки. «Happy» — песня о тяжелых временах в семейных отношениях, и мне хотелось дуальности, чтобы в песне фигурировала пара. И Катя прекрасно дополнила «Happy», нам очень нравится то, что получилось.

Мы так шутим, но в этом, видимо, и есть признание собственного ветеранства.

— Я полагаю, вы с Катей и Надей знакомы много лет?

Юра Макарычев: Да, и познакомились примерно в одно время — в конце нулевых: с Надей — на первых московских гастролях, а с Катей — в «Желтой кофте» в Казани, еще до ее переезда в Москву.

— Как вам альбом Kate NV «ForДля»?

Юра Макарычев: Эмбиентный? У меня дочь его очень любит, и мы часто слушаем его дома и в дороге с детьми. Мне очень нравится эта работа, и вообще за всем, что делает Катя, интересно следить, у нее очень разнообразный подход к сочинению музыки.

— За те 10 с лишним лет, что существует On-The-Go, сильно изменился российский музыкальный контекст. Если 10 лет назад в инди-среде была мода на англоязычные группы, делающие звук «как на Западе», то сейчас популярна преимущественно русскоязычная музыка, которой стало гораздо больше. Не ощущаете себя ветеранами?

Юра Макарычев: Нам нравится то, что происходит на российской сцене и насколько все изменилось. Сейчас есть фестиваль «Боль», есть поп-артисты, рок-артисты, рэп-артисты — всему есть место, хорошей музыки стало сильно больше, и она востребована. Мы с интересом наблюдаем за переменами из собственной зоны комфорта и продолжаем делать то, что делали всегда. Мы сейчас ощущаем на себе меньше давления, чем десять лет назад. Был долгий период, когда так называемое поколение Look at Me ворвалось на московскую сцену и было модно петь на английском. Волна англоязычной музыки в России прошла, клише «музыка для хипстеров» и «пойте на русском» на нас больше не давят и не отвлекают от творчества, и мы просто продолжаем делать то, что нам нравится.

Женя Меркушев (клавиши, гитара): Я ощущаю группу On-The-Go современной классикой, и это прибавляет мне уверенности в завтрашнем дне.

Юра Макарычев: Мы так шутим, но в этом, видимо, и есть признание собственного ветеранства.

— Кого бы вы отметили из артистов, появившихся в последние несколько лет? Кто вам нравится?

Юра Макарычев: Мне нравится группа «Спасибо». Я их слушаю и слежу за тем, что они делают.

Максим Прокофьев (барабаны): Я поддерживаю. У меня они первые в голове всплыли.

Женя Меркушев: Я отмечу группу, которой уже не существует. Из последнего [прослушанного] — Lucifer in the Sky with Diamonds, офигенная русская группа.

Максим Прокофьев: Так они старенькие уже.

Женя Меркушев: Да, в 2014-м был последний альбом. Но я их послушал только позавчера.

Дима Мидборн (бас-гитара): Много классных групп, на самом деле. Например, «Деревянные киты». Мы с ними познакомились еще в Киркенесе, когда играли там на фестивале в начале 2016-го.

Женя Меркушев: Я, пожалуй, добью этот список. Мне очень нравится «Грязный Рамирес». Я считаю, что это лучшая группа на российской рэп-сцене.

— В списке задач на 2020 год в соцсетях вы написали, что будете «чаще штурмовать заграницу». Как у On-The-Go там дела? Есть ли там у вас своя аудитория?

Юра Макарычев: Не то чтобы эта аудитория широкая, но мы над этим работаем. Ближайшие концерты за пределами России состоятся весной — в Риге, Барселоне и несколько концертов в Англии. Осенью поедем в Германию и постараемся зацепить близлежащие страны. Чтобы развиваться и расширять аудиторию за границей, нужно там присутствовать физически, а мы этого долго не могли себе позволить по экономическим причинам. Мы получаем статистику о прослушиваниях, нам много пишут из разных стран, и с новым альбомом мы поедем всюду, куда только сможем.

— А по предыдущему опыту — где вас лучше всего принимают?

Юра Макарычев: В Риге был классный концерт!

Максим Макарычев: Мне запомнился концерт в Копенгагене, и в прошлом году нас хорошо приняли на фестивале Reeperbahn в Гамбурге.

В Минске у нас довольно горячие слушатели.

— Сильно ли отличается по поведению публика от нашей?

Юра Макарычев: Я был приятно удивлен тем, что с самого начала концерта публика казалась более раскованной. В России — и, в частности, в Москве — публику приходится раскачивать. Она начинает отзываться к середине концерта, и дальше вы уже несетесь в едином порыве. В Риге, например, на концерте было сразу очень подвижно в зале, ритм-секция всех сразу же раскачала. У нас не самые очевидные ритмы, и мне показалось, что западная публика проще ловит сложный ритм. Но это лишь первое впечатление, все зависит от людей. Например, у нас в Казани всегда были дикие концерты, потому что люди приходят заряженные, сразу врываются и отдаются музыке и артисту.

Максим Макарычев: Можно вспомнить нашу первую поездку в Минск, концерт тогда закончился стейдж-дайвингом!

Юра Макарычев: Да, в Минске у нас довольно горячие слушатели.

— А провальные концерты у вас случались?

Максим Макарычев: Конечно. По-моему, в Перми толком не состоялся ни один концерт, каждый раз мы сталкивались с чудовищными техническими неполадками. А провальные в каком смысле? Технически или по публике?

— По публике. Когда вы уходили со сцены раздосадованные и расстроенные.

Женя Меркушев: Было такое, что нас ставили хедлайнером на московский фестиваль, только-только вышел закон о тишине и организаторы вели тайминг таким образом, что мы едва успели сыграть три песни. Представители органов вышли на сцену, и нам пришлось закончить концерт. Это облом.

Юра Макарычев: На севере Германии, в Ростоке, на нашем концерте был только персонал клуба. Это маленький портовый городок, и я не знаю, почему организаторы решили нас туда привезти. Концерт был классный, местный стафф вытащил диваны, удобно расположился на них и слушал. Всем очень нравилось. Но, естественно, с коммерческой точки зрения это было одно расстройство.

— Вы писали, что будете снимать в этом году новые клипы. Какие?

Юра Макарычев: Да, есть в планах видео на первую песню с альбома — «The Quiet Life». Особо внимательные смогут уловить в музыке движение поезда. Именно с этой песни начались и сам альбом, и новый этап в жизни группы.

— В этом году выходит альбом у ваших давних коллег и, полагаю, друзей — группы Tesla Boy. Это первый русскоязычный релиз в ее истории. Вам не приходила в голову идея запеть на русском?

(Все смеются.)

Женя Меркушев: Не то чтобы мы друзья...

Юра Макарычев: С Антоном все из нас приятельствуют. А кроме него, в группе сложно успеть к кому-то привязаться. Как мы относимся к тому, что люди переходят с английского на русский? Я думаю, это осознанный шаг, мы к этому относимся спокойно.

Максим Макарычев: Лучший пример — это группа «ГШ». Они стали совершенно особенной командой после смены языка.

Юра Макарычев: Антону желаем всяческих успехов. Он уже пел на русском в другой группе, до Tesla Boy. Интересно, насколько это будет актуально и что изменится в его музыке. Лично я не вижу для группы On-The-Go варианта запеть на русском. Если мне захочется петь на русском, это будет другая группа. «Юрий Макарычев…»

Женя Меркушев: «...и ребята», например.

— Каждый из вас задействован в каком-то еще проекте (а то и не в одном), но из года в год вы собираетесь с On-The-Go и гастролируете, что-нибудь записываете и интервью даете всей группой. Смотритесь как большая и крепкая музыкальная семья. Что помогает ее поддерживать?

Юра Макарычев: У меня к On-The-Go действительно очень семейное отношение. Мы вместе через многое прошли и проходим снова и снова. Примерно раз в год наступает критический момент, когда нам приходится собираться с мыслями и делать какие-то корректировки, много общаться друг с другом. С опытом мы становимся более открытыми, помогаем друг другу оставаться на острие, не сдуться и не начать делать свою работу посредственно.

Женя Меркушев: Например, у Максима еще не закончился испытательный срок. (Смеются.)

Максим Прокофьев: Ну да. Я ж приемный! (Смеется.)

Юра Макарычев: После интервью все обсудим. Не расстраивайся.

Понравился материал? Помоги сайту!