Разговор c оставшимся
Мария Карпенко поговорила с человеком, который принципиально остается в России: о том, что это ему дает и каких жертв требует взамен
28 ноября 20244877В Британии вовсю отмечается 20-летие появления стиля брит-поп (отправная точка — выход в конце апреля 1994-го альбома Blur «Parklife»), и большинство текстов к этой дате написано хорошо знакомым извиняющимся тоном — вооружившись таким, обычно звонишь собутыльникам на следующий день после ударной пьянки, чтобы выведать, чем дело кончилось. Перегибы, конечно же, были, но я считаю, что, извинившись, вполне можно наливать по новой и продолжать праздновать. Глупо отрицать, что все мало-мальски крупные британские группы, возникшие после 1994-го, так или иначе вышли из шинелей Oasis и Blur — либо демонстративно эти шинели топтали.
Брит-поп, в отличие от многих других стилей, эксплуатировавших подростковую трансгрессию и рефлексию, всегда был крайне живучим и жовиальным — неудивительно, что вы до сих пор слушаете Pulp, Oasis, Suede и Blur или как минимум кликаете на ссылки с интервью Лиама, Джарвиса, Бретта или Деймона. Дальше — 11 куда менее известных шедевров брит-попа, которые стоит вспомнить, предварительно запасшись ведром лимонного «Хуча».
Четверо четких парней из Брайтона в начале 90-х почувствовали, куда ветер дует, отложили занятия хеви-металом (оставив название — цитату из Юлия Цезаря в адрес непокорных бриттов), закупились шмотками одиозной спортивной фирмы Lonsdale и решили сыграть в игру против всего мира. Они (заводилой у них был гитарист по кличке Хулиган) создали идеальную опасную гитарную поп-группу по лекалам ранних The Who и Manic Street Preachers — придумали себе 10 лихих заповедей (одна из которых гласила «Любовь — это хорошо, но дрочить все же лучше»), смело разместили на обложке сингла «Speed King» тарелку, полную амфетаминов, и сочинили пару дюжин невероятно бодрых, мелодичных и припанкованных боевиков, в которых Buzzcocks встречались и целовались взасос с Боуи и вообще много чего происходило. Конечно же, они проиграли с разгромным счетом — все это было слишком хорошо, чтобы стать популярным.
Символическая сборная брит-попа и первая в хейт-листе недоброжелателей этого стиля. Благодаря умению выпивать с нужными людьми из индустрии (таким, например, был в середине 90-х Грэм Коксон из Blur) писаные красавцы из Кэмдена выбили себе обложку Melody Maker и контракт на пять альбомов, не имея ни одной записанной песни за душой. Песня появилась через какое-то время и никого не разочаровала. Подпрыгивающая, как баскетбольный мячик, «I'll Manage Somehow» была начинена оптимистичным посылом, что все будет ха-ра-шо, главное — схватить туфли и убежать. Перед распадом группа на втором альбоме ударилась в американу (распространенная ошибка брит-поперов). Сейчас фронтмен группы, адонис Джонни Дин, набрал для реюниона новый состав и гарцует с ним по ярмаркам и пабам. Справляются как-то, в общем.
Этот лондонский квартет отчаянно пытался занять очередь за The Smiths и Suede. Настолько отчаянно, что назвался в честь бисайда с сингла «This Charming Man», не включил пару своих хитов в дебютный альбом, а элегантного фронтмена с аккуратным пробором Мартина Росситера британская пресса сразу же окрестила Розом. Поговаривали, что заглавный хит с альбома «Olympian» посвящен тому, насколько сильно Роз уважает мускулистых парней. При этом на гитаре у них играл — и играл преотлично — человек, которому на голову c шестнадцатого этажа упала прическа Пола Уэллера. Несмотря на всю вторичность затеи, первые два альбома Gene впечатляли — гимны нарциссизму и насилию шли один за другим, изредка перемежаясь приветами бывшим пассиям. Пару лет назад Росситер выпустил зачем-то сольный альбом «Дефенестрация святого Мартина» (это когда из окна человека выбрасывают — я уже погуглил), где ожидаемо преобладает фортепьяно и есть трек под названием «I Must Be Jesus». Но выбрасывать из окна такую штуку, как «Be My Light, Be My Guide», с классной рифмой, запятой в названии и излюбленной игрой в «тихо-громко-тихо», жалко — вдруг разобьется еще.
Незадолго до медиавзрыва брит-попа квартет шугейзеров c Creation Records, в котором не было ни одного симпатичного лица, неожиданно разродился альбомом, куда они понабросали, будто бы в плавильный котел, совершенно разные стили — от даба до фри-джаза. Boo Radleys, словно сороки, натащили влияний отовсюду и даже назвали альбом в честь диска Джона Колтрейна. Сейчас звучание альбома местами кажется наивным, и Boo Radleys сами признавались, что альбом записывался людьми, слушавшими не слишком-то много даба. Но своим невероятным энтузиазмом и культурным любопытством в 1993 году «Giant Steps» поразил слушателей, которым открылись прямо-таки новые горизонты. Boo Radleys через пару лет запишут мелодичный хит «Wake Up», добьются популярности и с такой же скоростью ее потеряют — так уж сложилось, что эти скромняги просто не были созданы для мирового господства.
Только скажите, что вы не влюбились в название этой песни с первого взгляда.
Если Люк Хейнс услышит, что его в этой статье назвали брит-попом, то скорее всего при первой же возможности отвесит мне звонкую пощечину. Длинноволосый альбинос, напоминающий Питера Фрэмптона, действительно ассоциировался с брит-попом, играя на разогреве у Suede в начале их карьеры, и его альбом «New Wave» уступил их дебютнику один голос на премии Mercury. Донельзя обиженный этим фактом, в дальнейшем он сделал все для того, чтобы обрубить все ассоциации с жанром, — ставил на обложки ковбоев, записывал альбомы со Стивом Альбини и написал мемуары «Плохие вибрации: брит-поп и моя роль в его гибели». В результате Хейнс, никогда не стремившийся к славе, добился своего — его окрестили «Адольфом Гитлером брит-попа». Справедливости ради надо сказать, что Хейнс обладал талантом к написанию настоящих маленьких жемчужин гитарного рока, причем настолько умных, что при их прослушивании необходим томик с комментариями — как, например, к этому двухминутному боевику «Lenny Valentino».
Шеффилдская группа известна в основном тем, что в ней начинал творческий путь гитарист Ричард Хоули, нынче суперуспешный сольный артист. Вокалист Криспин Хант, отличавшийся весьма буйным нравом и не менее буйной прической, сейчас пишет песни для Джейка Багга, Ланы Дель Рей и Натали Имбрульи. А в 1990-х он сочинял вот такие вещи — встрепанные, с шаркающей походкой, искривленной ухмылочкой и загадочными текстами. Если посмотреть в словаре определение слова «клевый», там скорее всего будет эта песня в качестве иллюстрации.
В середине 90-х в Британии почти любые парни с гитарами могли продать пару десятков тысяч копий альбома, если надевали спортивные костюмы. Charlatans ради этого даже не пришлось идти закупаться в магазин — проповедники бэгги и мэдчестера мимикрировали в новое движение очень естественно и безболезненно. Они просто убрали из музыки всю сквозившую там отчужденность. И написали шикарный гимн лени — основополагающей теме брит-попа, см. также «Waking Up» Elastica, «Lazy» Suede, «The Lazy Sunbathers» Morrissey, «Sleep» Marion, «Importance of Being Idle» Oasis.
Никому не верьте — брит-поп никогда не был исключительно мужским делом. Немало девушек брали в руки гитары и бодро пели песни, в которых красной нитью проходило презрение к недостойным мужикам. Elastica, Echobelly, Lush, Sleeper, Drugstore, Catatonia, Kenickie, Dubstar, Salad, Powder — брит-поп никак нельзя обвинить в мужском шовинизме. Но британские ученые до сих пор бьются над загадкой природы — почему провалилась группа Tiny Monroe, в которой солировала Эн Джей Уиллоу, чью харизму отмечал сам великий Джон Пил. Просто посмотрите ролик — в Англии такие женщины не ходят без охраны.
Песня о священнике-трансвестите? «Попробовали бы они это сделать в мичети».
Только скажите, что вы не влюбились в название этой группы с первого взгляда.
Запрещенный рождественский хит и другие праздничные песни в специальном тесте и плейлисте COLTA.RU
11 марта 2022
14:52COLTA.RU заблокирована в России
3 марта 2022
17:48«Дождь» временно прекращает вещание
17:18Союз журналистов Карелии пожаловался на Роскомнадзор в Генпрокуратуру
16:32Сергей Абашин вышел из Ассоциации этнологов и антропологов России
15:36Генпрокуратура назвала экстремизмом участие в антивоенных митингах
Все новостиМария Карпенко поговорила с человеком, который принципиально остается в России: о том, что это ему дает и каких жертв требует взамен
28 ноября 20244877Проект «В разлуке» начинает серию портретов больших городов, которые стали хабами для новой эмиграции. Первый разговор — о русском Тбилиси с историком и продюсером Дмитрием Споровым
22 ноября 20246436Три дневника почти за три военных года. Все три автора несколько раз пересекали за это время границу РФ, погружаясь и снова выныривая в принципиально разных внутренних и внешних пространствах
14 октября 202413029Мария Карпенко поговорила с экономическим журналистом Денисом Касянчуком, человеком, для которого возвращение в Россию из эмиграции больше не обсуждается
20 августа 202419517Социолог Анна Лемиаль поговорила с поэтом Павлом Арсеньевым о поломках в коммуникации между «уехавшими» и «оставшимися», о кризисе речи и о том, зачем людям нужно слово «релокация»
9 августа 202420186Быть в России? Жить в эмиграции? Журналист Владимир Шведов нашел для себя третий путь
15 июля 202422838Как возник конфликт между «уехавшими» и «оставшимися», на какой основе он стоит и как работают «бурлящие ритуалы» соцсетей. Разговор Дмитрия Безуглова с социологом, приглашенным исследователем Манчестерского университета Алексеем Титковым
6 июля 202423597Философ, не покидавшая Россию с начала войны, поделилась с редакцией своим дневником за эти годы. На условиях анонимности
18 июня 202428765Проект Кольты «В разлуке» проводит эксперимент и предлагает публично поговорить друг с другом «уехавшим» и «оставшимся». Первый диалог — кинокритика Антона Долина и сценариста, руководителя «Театра.doc» Александра Родионова
7 июня 202428901Иван Давыдов пишет письмо другу в эмиграции, с которым ждет встречи, хотя на нее не надеется. Начало нового проекта Кольты «В разлуке»
21 мая 202429555