«Ко мне подошел наблюдатель от “Единой России”, пожал мне руку и сказал: “Пока никто не видит, я вас поздравляю”»

Илья Азар
Илья Будрайтскис
Дмитрий Бутрин
Дмитрий Орешкин
Кирилл Рогов
Константин Янкаускас
Илья Яшин

Кирилл Рогов

публицист, политолог

К списку

— Как вы оцениваете результаты муниципальных выборов в Москве?

— Моя оценка противоречивая. Мы видим, что при общей низкой явке в центральной части города все-таки более мобилизован демократический электорат, как было и на выборах мэра в 2013 году. В целом снижение явки сыграло на руку многим демократическим кандидатам, но это не очень большой успех. С одной стороны, много независимых кандидатов, представляющих оппозицию, прошло, с другой стороны — их довольно мало. Потому что около 200 человек — это 20% от тех, кто был выставлен от демократического блока, всего около 1,5% от общей численности муниципальных депутатов. Настоящий успех — если бы провели 300 человек. Но очень хорошо, что они вообще есть.

Самая большая проблема — что делать дальше. Положение победивших независимых кандидатов тяжелое, их мало, повлиять они тоже мало на что смогут. Их числа недостаточно, чтобы уверенно проводить через муниципальные фильтры демократические результаты. Может оказаться, что они ничего не добьются, их заблокируют, все окажется пшиком. Здесь очень важно, насколько они сумеют создать внутреннюю координацию, ассоциацию или партию оппозиционных депутатов. Если они создадут такую неформальную партию, то могут заявить о себе как о политической силе, что было бы очень важно и хорошо.

Илья Будрайтскис

активист, публицист

К списку

— Как вы оцениваете результаты муниципальных выборов в Москве?

— То, что произошло, — серьезный удар по монополии «Единой России», гегемонии провластных кандидатов, ручному управлению муниципальными собраниями. Это поставлено под вопрос рядом слаженных команд, которые смогут сформировать значительную часть муниципальных собраний в нескольких районах Москвы. С этой точки зрения я рассматриваю итоги выборов положительно. Вопрос в том, как этого удалось достигнуть.

На участке в Мещанском районе, где я был наблюдателем, явка была около 20%, а там население настроено более протестно. И все равно большинство людей осталось дома с убеждением, что муниципальные выборы ничего не решают и никак не влияют на их повседневную жизнь. Явка на выборы была достаточно низкой, а успех оппозиционных кандидатов был обеспечен привлечением небольшого сегмента избирателей, которые голосуют преимущественно не за конкретных кандидатов и их программы, а против действующей властей, политики Собянина и за демократическую либеральную альтернативу, причем не только на московском уровне, но и на общенациональном. На этих выборах местная повестка если не полностью исчезла, то явно была отодвинута на второй план.

Я ожидаю от результатов этих выборов обострения городских социальных конфликтов на местах, особенно там, где оппозиции удалось завоевать половину мест в муниципальном собрании, где она получила возможность блокировать или существенно сдерживать местные власти. В целом для развития протестного движения в городе это хорошо.

Константин Янкаускас

ученый, муниципальный депутат района Зюзино

К списку

— Как вы оцениваете результаты муниципальных выборов в Москве?

— Как неожиданно приятные. Во многих районах, где пять лет назад были избраны независимые депутаты-одиночки или всего пара, в этом году удалось провести вместе с собой уже команды. В полутора десятках районов удалось получить преимущество в совете депутатов — это огромный прорыв. До прошлого года «Единая Россия» почти 10 лет контролировала абсолютно все советы депутатов.

Результаты свидетельствуют о том, что жители многих районов выразили однозначный вотум недоверия Сергею Собянину. В 2013 году он проиграл выборы только в одном районе Москвы — Гагаринском, сейчас речь идет уже о полутора десятках. У многих избирателей, которые дошли вчера до выборов, присутствовало огромное раздражение политикой районных и городских властей. Мне кажется, мэру Москвы стоит всерьез задуматься о целесообразности дальнейшего пребывания на этом посту и выдвижения в следующем году.

А общая низкая явка дает всегда один и тот же результат: она может вести к делегитимизации власти на уровне, где проходят выборы. Я рад, что «Единая Россия» и мэрия города получили этой низкой явкой по носу. Они думали засушить выборы до такого состояния, что проголосуют только на дому, а на участки придут по их указке. Но на некоторых избирательных участках по своей воле за «Единую Россию» голосовали 10—15 человек, а все остальные — за других кандидатов. Это хороший показатель того, что административными манипуляциями выборы не выиграть.

Я ожидаю, что в Москву вернется городская политика. Несмотря на попытки закатать все в асфальт, появилась генерация молодых независимых политиков, которые умеют побеждать достаточно жесткий административный ресурс. Я надеюсь на децентрализацию полномочий, потому что нельзя принимать решения о том, в какой цвет красить забор и где какую лавочку ставить, в кабинетах на Тверской, 13. Думаю, нас ждут очень интересная президентская кампания и выборы мэра в следующем году.

Илья Азар

журналист, муниципальный депутат района Хамовники

К списку

— Как вы оцениваете результаты муниципальных выборов в Москве?

— Мне кажется, не найдется человека, который оценивает результаты муниципальных выборов негативно, если только он не состоит в «Единой России». Да и то ко мне вчера на одном из участков подошел наблюдатель от «Единой России», пожал мне руку и сказал: «Пока никто не видит, я вас поздравляю».

То, что прошло существенное количество независимых муниципальных депутатов, — это успех. Это меньше, чем хотел Гудков, но больше, чем все ожидали. Например, в Хамовниках, где я баллотировался, полное отсутствие «Единой России» мне не представлялось даже во сне.

Хотя делать далеко идущие выводы на основе Центрального и Юго-Западного округов не стоит. Здесь всегда независимые позиции хорошо себя показывают, результаты Прохорова, «Яблока» всегда высоки.

Явка в 22% в Хамовниках и 14% по Москве все равно показывает, что это мало кому интересно. Стоит скорее говорить о тех, кто баллотировался. Надо провести серьезный анализ, которым никто не занимался. Кто эти люди, которые выдвигались с Гудковым и другими. Я в округе составил с ними команду, они показались неравнодушными, активными людьми, которые раньше не занимались политикой. Мне кажется, это то, что нужно для районного уровня.

Политически это может привести к появлению независимого кандидата на выборах мэра в следующем году. Но пока для этого достаточно серьезно не хватает районов. Но, имея стартовые позиции получше, тому же Гудкову это будет легче сделать.

— У вас есть план ближайших действий?

— Я в ходе кампании не строил из себя районного активиста со стажем, да и опыта работы в законодательном органе у меня нет. Я собирался поднимать на совете проблемы, на которые жалуются жители, убеждать “единоросовское большинство» голосовать за их решение.

Я и не надеялся, что мы получим абсолютное большинство, которое необходимо для принятия решений в районе, поэтому обещал только действовать в интересах жителей, реагировать на их жалобы и не подчиняться властям, как это прежде делали почти все муниципальные депутаты.

Но у нас в Хамовниках в совет не прошел ни один единорос. Пока мы не встретились и не обсудили дальнейшие планы с коллегами по совету, но сделаем это в ближайшие дни. Теперь мы можем, например, отправить в отставку главу управы, что в ходе кампании как-то не поворачивался язык обещать жителям.

Да, бывают примеры, когда независимый или оппозиционный кандидат встраивается в систему. Те же Локоть (мэр Новосибирска) или Ройзман вполне органично встроились в систему, но надеюсь, что с нашим муниципальным советом такого не произойдет.

Илья Яшин

политик, муниципальный депутат Красносельского района

К списку

— Как вы оцениваете результаты муниципальных выборов в Москве?

— Прошло достаточно много независимых кандидатов, и, что важно, в целом ряде московских районов будут сформированы полностью независимые советы депутатов. В нашем районе «Единая Россия» стала небольшой оппозиционной фракцией, в некоторых районах она вообще превратилась в несистемную оппозицию, не получив ни одного мандата. И это новый вызов для демократического движения, потому что в Москве будет порядка 10 независимых председателей советов депутатов. Это люди, обладающие статусом и, может быть, не огромными, но заметными полномочиями, которые можно использовать на благо наших избирателей и демократического движения в целом. Очень важно не ударить в грязь лицом — мы критиковали депутатов предыдущего созыва, и важно не превратиться в таких же, показать кардинальное отличие между уходящими, которые ничего не делали и были справедливо раскритикованы, и нами. Это серьезный вызов.

И в то же время хорошая новость для города. Вместо серых, не интересующихся ничем чиновников, которые просто занимали свои места, пришли молодые или не очень, но мотивированные, амбициозные люди, желающие проявить себя. Они беспокоятся о своей репутации и постараются принести пользу городу.

— У вас есть план ближайших действий?

— Я получил на руки протокол о нашей победе всего несколько часов назад, но, в первую очередь, мы должны заняться обработкой тех запросов, которые собрали на протяжении избирательной кампании. Их накопилось больше 250. Теперь у нас есть полномочия решать проблемы, которые люди нам доверили. После этого начнем решать более системные вещи, выстраивать более цивилизованные, открытые взаимоотношения между властью и обществом на районном уровне. Надеюсь, у нас получится.

Вполне ожидаемо, что сопротивление будет, хотя мы не настроены ни на какие конфликты. Наша задача — не устраивать митинги у здания управы или префектуры, а контролировать чиновников, чтобы они чувствовали постоянное давление, напряжение, не воровали деньги и работали эффективно. Понятно, что действующая районная власть будет вынуждена уйти, с ней мы работать не будем, и это одно из требований наших избирателей — отправить в отставку главу районной управы.

Дмитрий Бутрин

журналист, публицист

К списку

— Как вы оцениваете результаты муниципальных выборов в Москве?

— Ужасно интересно наблюдать, как неполитизированные люди вообще интересуются выборами. И меняется численность административного ресурса и активистского. Административный подыхает потихоньку. Как-то не работает все это, оно работает только в старой парадигме. Очевидно, что на следующих выборах мы встретим примерное равенство этих ресурсов. А 75-процентная страта населения ни на какие выборы не ходит. Когда они заинтересуются выборами, у политизированной публики будет большое преимущество перед клиентами нынешнего государства. Хотите, чтобы в вашем районе было 100% ваших депутатов? Так придите на выборы, у вас и будет.

Что касается низкой явки. Если человек лежит пьяный в канаве и отмахивается от милиции, он не специально работать не хочет, а просто в таком состоянии. То же со специальным снижением явки. Я не верю в специальное снижение, думаю, что реальное указание заключалось в том, чтобы специально не шуметь, никого не будить и не делать никаких телодвижений, но все положенное по закону делать. Они и сделали, развесили плакатики. Для того чтобы не повышать явку, достаточно не выделять на повышение бюджет, а я так понимаю, что бюджета на повышение не было выделено. Вот она и не повысилась. А как можно снизить специально? Я не видел на улице агитаторов, которые бы кричали «не выходите на улицу» или «участок заминирован». Является ли обязанностью власти информировать население из всех утюгов, что у нас сейчас муниципальные выборы? Не знаю, по-моему, по закону не положено. Они должны просто повесить объявления. Я бы не расценивал деятельность московского правительства как специальное снижение явки. Может быть, у них в головах где-то были такие мысли, но я не верю в способность гигантской московской машины, которая занята сейчас бог знает чем, как-то специально занижать или завышать. Может, забор покрасить, плитку переложить, а на явку повлиять — нет.

— Что победа независимых кандидатов будет означать для города?

— Для города не знаю. Если бы у меня были какие-то предчувствия по этому поводу, я бы, наверное, сходил на выборы, но я не ходил. Существует не очень высокий, но хороший шанс, что это все можно превратить в политическую кампанию для оппозиционных сил «ура, ура, мы побеждаем!». На таких победах можно попробовать запустить волну: «Смотрите, у нас получается». Практика показывает, что мы этого пока не умеем. Никто в стране толком не умеет запускать кампанию победы: ни «Единая Россия», ни оппозиция. Жалко, надо учиться. Но технологии такого запуска на руку не только нынешней демократической оппозиции, но и всем. Все, кто хочет заниматься политикой, после вчерашних выборов понимают: «Ага, окошко открылось, мы что-то можем». Этим будут пользоваться все. Может быть, и для «Единой России» хорошо: в популизм ударится и на этом себе что-нибудь обретет, возможно, националисты проснутся и пойдут под русским знаменем всех жечь, может, христианских демократов наконец эффективных придумают, может, зеленые вылезут. Регионы будут учиться. Общественные движения должны учиться не только на своих победах, но и на чужих. Есть победа Гудкова, давайте все на ней научимся.

Я не радуюсь, потому что очень медленно и печально все происходит. Представляю себе, что, наверное, лет через 25 фракция людей, не вызывающих у меня неудовольствия, в Госдуме будет составлять процентов 30.

Но все равно хорошо. Нет хотя бы никаких негодяев, рвущихся во власть, молодых карьеристов, ужасных манипуляторов в этих кандидатах я не увидел. Если они есть, то остались в партии власти. Новые лица вполне себе идеалистичные, войны в основном студенческие. Welcome, прекрасно, давайте посмотрим, что из этого выйдет.

Дмитрий Орешкин

политолог

К списку

— Как вы оцениваете результаты муниципальных выборов в Москве?

— Во-первых, приходит новое поколение молодых политиков, которые начинают с самого низа и приобретают политический опыт. Во-вторых, Москва по-прежнему остается крупным европейским центром России, который нуждается в демократии не только как в системе ценностей, но и как в рабочем механизме, необходимом для успешного функционирования экономики, социальных процессов и так далее. В-третьих, мы видели традиционную стратегию, которую изобрел 15 лет назад Валентин Горбунов, глава Московской избирательной комиссии, ориентированную на засушивание и снижение явки. Поскольку не удается взять все под административный контроль, явку стараются сделать меньше, чтобы не приходилось использовать, скажем так, инструменты тотальных фальсификаций. Москва этого не приемлет, в этом власть убедилась в одиннадцатом году и в тринадцатом тоже, поэтому они стараются наглые методы не использовать.

Но когда идут муниципальные выборы, стратегия низкой явки работает плохо. Если речь идет о выборах в Московскую думу или о выборах президента, общий результат по Москве дается за счет понижения публичной мобилизации и усиления роли непубличной. Если свободные избиратели не идут голосовать, то пониженную явку обеспечивают несвободные избиратели, пенсионеры, которые зависят от социальных работников (а они их пугают), жители домов престарелых (там всегда бывает явка 100% и голоса «за кого надо»), задержанные. Мобилизуют пенсионеров и через ветеранские организации или заставляют учителей и врачей голосовать. Этих людей до 10% — это управляемый электорат. Так вот, если неуправляемый электорат не приходит и, скажем, явка 15%, то доля управляемого электората увеличивается. Если 15% пришли, из них вычтите 10% управляемых. Дело сделано, больше половины проголосовало как надо.

К тому же Москва — очень неоднородный субъект федерации, есть центральные районы, продвинутые районы вроде Академического. Они голосуют, как правило, свободно. Там больше наблюдателей, журналистов, и административный ресурс там работает плохо. Но в Москве есть еще Котловка, Некрасовка, Жулебино, там население другое, журналисты там довольно редко появляются, и там гораздо большую роль играет административный ресурс. Как раз именно в этих регионах избиратель управляемый. Если «ЕР» не набирает в центре, то она наберет где-нибудь в Жулебине. Получается удовлетворительный результат.

Но сейчас-то выборы по районам, и результат Жулебина никак не сказывается на результатах Гагаринского района. Поэтому стратегия низкой явки в принципе неэффективна. А то, что ее так активно использовали, означает, что больше не за что хвататься. Организаторы выборов действовали по привычке, никаких новых механизмов у них не было.

А то, что прошло столько представителей «списка Гудкова», конечно, новость, я ожидал, что их будет поменьше. Новое поколение политиков умеет быть рациональным, использовать технологии, как Максим Кац, который проводит «уберизацию» выборов.

Но ничего сверхъестественного не произошло, и говорить, что они победили, а администрация проиграла, нельзя. Потому что три четверти депутатов все равно от «ЕР», и вопрос о преодолении муниципального фильтра на выборах мэра остается подвижным. Кроме того, часть «списка» могут купить, переманить, и не факт, что они все будут действовать по предварительным договоренностям.

— Что победа независимых кандидатов будет означать для города?

— Ничего особенного. Но появляется конкуренция в политике, появляется ненулевой шанс пройти муниципальный фильтр у того же Дмитрия Гудкова, важно, что смогли объединиться «Парнас» и «Яблоко», что, в общем, показывает, что в более продвинутых, благополучных и образованных районах Москвы политическая электоральная борьба имеет смысл. Появились навыки координации усилий. В этом смысле интересная позиция у Навального, потому что он не очень взаимодействовал, не поддерживал движение Гудкова, для него Гудков — очевидный конкурент. Получается, что «Яблоко» на коне, а Навальному нечего сказать. Он бы больше выиграл сейчас после выборов, если бы выступил в поддержку этого объединения, а он предпочел воздержаться. Политическое решение это сыграло против Навального, он оказался аутсайдером в этой игре. Я думаю, что на выборах мэра эта игра обострится.

А разговор о том, что ходить на выборы бессмысленно, — это варварство. Не надо ждать, что кто-то придет и сделает тебе честные выборы.

Записали Илья Панин и Елизавета Михальченко

Понравился материал? Помоги сайту!