Наше совместное творчество с моим родным братом Игорем Алейниковым в кино — мы подписывались в титрах как «братья Алейниковы» — началось в 1986 году, с 16-миллиметрового фильма «М.Е. (Monstrum Exosse)».
Но на самом деле Игорь начал делать законченные кинопроизведения раньше. Эти работы почти не показывались, кроме «Метастазов» (1984): этот фильм был включен в нашу совместную фильмографию, поскольку с него «параллельное кино» и началось. Это были восьмимиллиметровые фильмы, в основном документальные, снятые на камеру «Кварц-2×8С-3». Они были нами положены «на полку» — как более любительские и менее (по нашему мнению на тот момент) авангардные. Они хранились для истории, к ним мы относились с уважением, но в показах «параллельного кино» они не участвовали. «Параллельное кино» началось с «Метастазов». При этом эти восьмимиллиметровые фильмы, бесспорно, и представляют художественный интерес, и являются уникальным документом брежневской эпохи, перешедшей в период «гонки на лафетах».
Здесь я хочу представить первый фильм Игоря, который был сделан как законченное произведение и назван начальным титром «Верхняя точка. Documentary. 1981», а после титра «Конец» датирован 1982 годом производства.
Коротко — предыстория. Наше детство прошло в городе Грозном (Игорь родился в 1962-м, я в 1966-м). Кинокамера 8 мм была у Игоря в руках лет с 10, как и фотоаппарат, родители купили для семейного использования. Игорь владел инструментами съемки, как хороший солдат — автоматом Калашникова, заряжал не глядя (в темноте), знал все нюансы проявки и т.д. В 1978 году Игорь с родителями переехал в Москву, окончил 10-й классв школе № 91 на улице Воровского (Поварской) и поступил в МИФИ (факультет АСУ — автоматических систем управления); физика была его базовым увлечением в образовании, в Грозном он учился в физическом классе.
Но уже в институте Игорь видел себя кинорежиссером. И путь, который он проделал, реализовав свое предназначение, вызывает уважение. Когда говорят, что кто-то — «продукт перестройки», это часто на самом деле означает, что перестройка — продукт этих людей: изменения в обществе произошли благодаря влиянию взглядов этих людей, воспитанных специфическим временем брежневского и постбрежневского декаданса. Очередь за сахарной ватой — вот истинная alma mater этого поколения, генералов перемен, офицеров новых смыслов.
Вот об этом, наверное, и фильм, снятый в новом на тот момент микрорайоне Бирюлево-Пассажирская, где мы жили лет шесть. Фильм назван «Верхняя точка», поскольку часть съемок производилась на девятом этаже, из окна бирюлевской многоэтажки, как бы с точки зрения ангела, только не летящего, а сидящего в высокой башне. Ты можешь выйти, это не тюрьма, но ты сам туда вернешься, потому что некуда идти. Заточение. Безысходность. И только луч солнца пробивается и туда, между башнями, создавая в конце фильма «театр теней». Кино будет…
Три дневника почти за три военных года. Все три автора несколько раз пересекали за это время границу РФ, погружаясь и снова выныривая в принципиально разных внутренних и внешних пространствах
Мария Карпенко поговорила с экономическим журналистом Денисом Касянчуком, человеком, для которого возвращение в Россию из эмиграции больше не обсуждается
Социолог Анна Лемиаль поговорила с поэтом Павлом Арсеньевым о поломках в коммуникации между «уехавшими» и «оставшимися», о кризисе речи и о том, зачем людям нужно слово «релокация»
Как возник конфликт между «уехавшими» и «оставшимися», на какой основе он стоит и как работают «бурлящие ритуалы» соцсетей. Разговор Дмитрия Безуглова с социологом, приглашенным исследователем Манчестерского университета Алексеем Титковым
Проект Кольты «В разлуке» проводит эксперимент и предлагает публично поговорить друг с другом «уехавшим» и «оставшимся». Первый диалог — кинокритика Антона Долина и сценариста, руководителя «Театра.doc» Александра Родионова