Что такое акусматика?

Создатель «Акусмониума» — композитор Франсуа Бейль и другие участники фестиваля Acousmonium о том, зачем нужна пространственная музыка

текст: Patrick K.-H.
6 из 8
закрыть
  • Bigmat_detailed_picture© Dieter Kovačič
    5. Буркхард ШтанглBurkhard Stangl (1960)

    Знаковая фигура в области электроакустической импровизации и современной академической музыки, композитор, гитарист и культурный антрополог. Участник огромного количества коллабораций и разнообразных проектов, записавший больше 50 компакт-дисков. Преподаватель Венского университета музыки и исполнительского искусства, автор ряда учебных пособий по музыкальной педагогике и многостраничного монографического исследования «Этнология в ухе».

    1. Многоканальный формат или стерео?

    Человеческий слух бинауральный, он устроен по принципам пространственности и всенаправленности, которые никогда не выключаются. Слушание монофонического или стереосигнала для нас, людей, совершенно нетипично — не являясь сложным пространственным звуком, и моно, и стерео лишь пытаются его (малоубедительно для нашего мозга) имитировать. Таким образом, прослушивание монофонического сигнала — очень искусственный способ слушания, именно поэтому даже в хороших наушниках это может заметно раздражать. Напротив, слушание в многоканальном формате апеллирует к нашему естественному бинауральному слуху, сформировавшемуся в ходе эволюции из-за необходимости выявлять и структурировать изменения и движения в пространстве.

    Однако же, в то время как в области современных студийных технологий продолжается неуклонный подъем, в сфере качества «обыденного» слушания музыки происходит явный упадок — получили повальное распространение маленькие дешевые наушники, а теперь и лэптопы… Практичность применения — вот что чаще всего делает новые технические разработки коммерчески успешными или провальными.

    Впрочем, предпочтительность многоканального звука тоже относительна и зависит от контекста. Иногда даже стереоформат уже дает музыке некоторую пространственность, а многоканальные системы становятся просто невыносимы — в современных кинотеатрах, например. Особенно когда там идут блокбастеры, где вся суть озвучки — создать полное ощущение, что вас убивают (а мне вот вовсе не хочется быть убитым, и потому я не хожу на такие фильмы).

    Но все-таки если многоканальная композиция исполняется в хорошем зале с правильно развешенными колонками — она дает почувствовать дыхание атмосферы других планет!

    2. Зачем нам нужны (и нужны ли вообще) новые термины: саунд-арт, искусство звука, акусматика, конкретная музыка; почему бы не просто «музыка»?

    Йозеф Гайдн однажды сказал, что музыка — это язык, который понимают во всем мире. Проблема c этим благостным высказыванием состоит лишь в том, что оно насквозь этноцентрично — Гайдн совершенно упускает из виду феноменологию другой музыки (музыки, принадлежащей к культурам, отличным от той, к которой принадлежит слушающий).

    Технологические метаморфозы XX века, в особенности бурное развитие аудиотехнологий, с одной стороны, способствовали эмансипации слуха — тем более что прослушивание стало возможно повторять так часто, как захочешь. С другой стороны, наш аппарат восприятия и понятийный аппарат запутываются все больше и больше.

    Если многоканальная композиция исполняется в хорошем зале с правильно развешенными колонками — она дает почувствовать дыхание атмосферы других планет.

    Музыка перестала быть языком, сам термин «музыка» сегодня уже не означает ничего. Не осталось более никаких территориальных или социокультурных локаций, где музыка чувствует себя как дома, где ее роль понятна, где ей можно дать определение, — за исключением разве что культур, находящихся на периферии нашей турбокапиталистической глобальной деревни. Поэтому, чтобы хоть как-то понимать друг друга, когда мы говорим о музыке, нужны новые термины. В этом смысле, например, рок и поп давно проявляют особую изобретательность: многообразие их стилистических определений просто невероятно (надо же каким-то образом выделяться среди себе подобных, завоевывать СМИ и рынок — и андеграундный, и массовый).

    Все перечисленные в вопросе термины — и саунд-арт, и искусство звука, и акусматика, и конкретная музыка, и другие — это попытки обозначить водоразделы и очертить границы. Я считаю, они жизненно необходимы — ведь только с их помощью можно попытаться описать то, чего еще вчера не было, а сегодня есть. Только наличие развитой терминологической базы делает дискурс возможным.

    2а. Какой из терминов предпочитаете лично вы?

    В той сфере знаний, которую мы называем историей, значения присваиваются постфактум. Возможно, музыке, работающей на электричестве, даст ясное и четкое определение кто-то, кто сегодня еще не родился.

    3. «…главным поворотным пунктом в изменении нашего взгляда на то, что есть музыка, стало изобретение звукозаписи и затем обработки звука и синтеза — в гораздо большей степени, чем какие-либо аспекты эволюции в пределах языка музыки» (Тревор Вишарт, «On Sonic Art», Harwood Academic Publishers, 1996 г.). Согласны ли вы с этим мнением?

    Потрясающая фраза. Я согласен. Всего лишь с одной поправкой: технологические изобретения — это всегда производная от культурного и социального уровня развития общества. Потому что чисто технически фонограф Эдисона имел все возможности быть изобретенным чуть ли не во времена Авраама.


    Понравился материал? Помоги сайту!

Сегодня на сайте
Кино
Рут Бекерманн: «Нет борьбы в реальности. Она разворачивается в языковом пространстве. Это именно то, чего хочет неолиберализм»Рут Бекерманн: «Нет борьбы в реальности. Она разворачивается в языковом пространстве. Это именно то, чего хочет неолиберализм» 

Победительница берлинского Encounters рассказывает о диалектических отношениях с порнографическим текстом, который послужил основой ее экспериментальной работы «Мутценбахер»

18 февраля 20221878