«Даже одного понимания уже будет достаточно»

Партнерский материал

В Калининграде вот уже больше пятнадцати лет существует театральная студия «Данко» для людей с ментальными нарушениями. В прошлом году им впервые удалось поставить инклюзивный спектакль на большой сцене, а прямо сейчас они работают над новой масштабной постановкой. О закулисье инклюзивного театра и разрушении стереотипов в отношении людей с ментальной инвалидностью Дарья Максимович поговорила с председателем Калининградской региональной детско-молодежной общественной организации инвалидов «Мария» Зоей Кочетковой.

— Зоя Григорьевна, как ваши ребята попали на сцену драматического театра?

— В 2001 году я проходила обучение по теме НКО в Эльблонге и там впервые попала на фестиваль особенных театров. Фестиваль был международный, но из России не было тогда ни одного участника. То, что я увидела, меня по-настоящему потрясло. Спустя три года мы открыли собственную театральную студию. Актерами стали подопечные нашего центра — ребята с ментальными и психическими нарушениями. В 2006-м мы поехали на фестиваль в Польшу с нашим первым спектаклем «Данко» по Горькому и взяли там Гран-при. Сейчас в репертуаре нашей студии уже четырнадцать спектаклей и не один десяток фестивальных наград, причем не только среди особенных, но и среди обычных театров.

А к самому инклюзивному спектаклю мы шли очень долго: ребят учили польские специалисты, наши преподаватели проходили стажировки, мы активно перенимали опыт инклюзивных театров в Москве, Пскове, Владимире. Долго пробивались на калининградскую сцену, все как-то не получалось. Может быть, просто было рано. А в прошлом году все вдруг сложилось. Мы предложили Михаилу Андрееву, художественному руководителю Калининградского областного драматического театра, поставить совместный спектакль. Конечно, актеры побаивались наших ребят, им было непонятно, как с ними можно работать, общаться. И тогда я сказала: «Давайте мы вам покажем спектакль “Золушка”». Как мы волновались! Несмотря на то что уже выступали на многих площадках, столько лет ездим по городам и весям, но выступать перед «своими»… Собралась не только вся труппа, но и звукорежиссеры, осветители, гардеробщицы, даже пошивочный цех пришел. Я смотрела на их реакции из-за кулис. Сначала все сидели так вальяжно, мол, ну-ну, мы сейчас быстренько посмотрим и домой поедем. Потом смотрю — у одних слезы потекли, другие сидят задумчиво, кто-то за голову схватился. И вот мы отыграли. В зале — тишина, я не понимаю, что это значит. И тут все встают — и овации. Потом худрук говорит: «Все! Мы теперь ваши». Мы готовили два гранта: один проект писал театр, другой — наша общественная организация; областное Министерство культуры нас очень поддержало. Без этого спектакль не состоялся бы, конечно.

— Расскажите подробнее о самом спектакле, пожалуйста.

— Он назывался «Стиляги», за основу мы взяли историю из одноименного фильма, но многое переделали. Профессиональные актеры играли партию «серых», правильную молодежь, а наши ребята были стилягами. Спектакль музыкально-пластический, без слов. И, поверьте, вам будет не так просто понять, где профессиональный актер, а где нет. В театре думали, что на премьеру придет человек двадцать — родители, бабушки. А у нас был аншлаг, не меньше пятисот зрителей, даже на галерке люди сидели. Мы тогда же договорились о новой постановке, но в связи с пандемией эти планы пока переносятся на неопределенный срок.

— Как проходили репетиции?

— Сначала Вячеслав Виттих — это режиссер театра, который с нами работал, — сказал: «Не мешайте, мы сами разберемся». И вот первая совместная репетиция, он командует: «Так! Девочки налево, мальчики направо». Профессиональные актеры разошлись. А мои стоят на месте. Многие ведь не понимают, что такое лево-право. Тогда он понял, что надо работать вместе. Конечно, на репетициях всегда присутствуют наши поведенческие специалисты, психологи, родители. С актерами областного театра мы репетировали полтора месяца, параллельно много работали у себя в центре. Дело в том, что, если с ребятами постоянно не заниматься, они, даже вернувшись с фестиваля с Гран-при в кармане, через пару дней все забудут. Для нас игра в театре — это, прежде всего, реабилитация, арт-терапия. Мы всегда так или иначе готовимся к спектаклю: делаем специальные упражнения, учим движения, проводим музыкальные занятия, разбираем сказки.

— А как вы распределяете роли? Тут ведь не скажешь директивно, как в профессиональном театре: ты будешь играть это, а ты вот это.

— Так и есть. Роли мы долго подбираем. Роль должна быть по душе, потому что, если им что-то нравится, они это будут делать. Вот один пример. У нас есть парень Витя с психиатрическим диагнозом, в «Золушке» он играет глашатая. И вот Золушке меряют туфельку, и вдруг он подходит и тоже начинает ее примерять, а у Вити сорок пятый размер ноги. В зале все засмеялись. Это была чистая импровизация! Теперь он каждый раз так делает. Есть Люся, которая часто играет у нас главные роли, очень талантливая. У Люси психические нарушения и эпилепсия, у нее бывает до сорока приступов в сутки. И вот мы однажды стоим с ее мамой Ольгой Пучковой, которая также является моим заместителем, и я говорю: «А вдруг у Люси приступ случится на сцене и она упадет? Что мы будем делать?» Она отвечает: «Да, я тоже об этом думаю. Может, нужна дублерша?» И тут Люся — а она, оказывается, сзади стояла и все слышала — с вызовом говорит нам: «Значит, так. Это исключено. Я на сцене всегда мобилизуюсь». И знаете что? Люда играет в спектаклях с 2006 года, она может завалиться за кулисами после, но во время спектакля — никогда. Понимаете, они на сцене другие люди, совершенно другие. По-другому смотрят, двигаются, у них горят глаза.

— Если говорить об учреждениях культуры в целом, насколько, на ваш взгляд, они сегодня готовы видеть в своих стенах людей с инвалидностью?

— К счастью, в Калининграде не осталось учреждений культуры без доступной среды. Везде есть пандусы, лифты, подъемники, туалеты для инвалидов-колясочников. Для слабовидящих и слабослышащих тоже есть инфраструктура. Единственные, с кем наши учреждения культуры до недавнего времени не работали, — это люди с ментальными нарушениями. Эта ситуация начала меняться, когда в Калининграде появился проект Евросоюза INKuLtur. Понятно, что государственные учреждения часто ущемлены в финансировании и для них съездить в другой регион России или за границу, чтобы пообщаться даже с людьми своей профессии — театральными деятелями, музейными работниками, — довольно сложная задача. А уж поехать на учебный семинар по работе с людьми с ментальными нарушениями — это практически нереальная история даже для Калининградской области. Благодаря проекту мы организовали поездку представителей Музея янтаря, Музея изобразительных искусств и нескольких наших театров в Псков, чтобы вместе поучиться у специалистов из Германии, как правильно работать с детьми и взрослыми с ментальными нарушениями. Ведь многие работники учреждений культуры наших ребят боятся. Это с одной стороны. С другой, нужно знать, как рассказать человеку с ментальными нарушениями о том, на какую выставку он пришел, какая перед ним картина. Попробуйте аутисту сказать в музее: «Нельзя трогать». Нужен специалист, который покажет ему то, что трогать можно. А еще важны такие «мелочи» — как их встретят в гардеробе или как отреагирует уборщица в зале. Работники учреждений культуры — обычные люди, у них могут быть точно такие же стереотипы про «алкоголиков, которые понарожали больных детей», поэтому мы устраиваем для них встречи с родителями. Когда они видят, какие это семьи, как они выглядят и как говорят, какое у них образование, это буквально переворачивает их мир. Когда мы появляемся в кинотеатре, например, — нам сначала очень долго рассказывают, как себя вести. Мы говорим: «А давайте вы посмотрите на наших ребят и сравните их с обыкновенными школьниками». И вот мои заходят в зал тихонечко, рассаживаются, могут пошептать что-то другу, а потом появляются школьники с визгом и попкорном. Конечно, это результат огромной работы наших психологов. С INKuLtur у нас было запланировано еще несколько совместных встреч специалистов в Екатеринбурге, Омске и других городах плюс два больших фестиваля. Сейчас эти встречи проходят онлайн, а мероприятия перенесены на более поздний срок.

— Я знаю, что вы готовите новую постановку.

— Да. Мы сейчас работаем над спектаклем «Душа наружу». Участвовать будут две студии — старшие воспитанники от 20 до 35 лет из нашей студии «Данко» и дети от 2 до 7, малыши с ментальными нарушениями. Это будет большое интерактивное шоу с элементами клоунады, мы будем взаимодействовать с залом, после проведем выставку картин и мастер-классы. Покажем все, что ребята умеют делать. У нас есть, например, мальчик с умственной отсталостью, который постоянно прыгает, — его недостаток мы переведем в достоинство, задействуем в спектакле. Мы выиграли грант Министерства внутренней политики Калининградской области, на эти средства портные драматического театра шьют нам костюмы и парики. Показать шоу мы надеемся уже осенью, аренду зала оплатим из президентского гранта, который мы также недавно получили. Кстати, за основу новой постановки мы взяли мультфильм «Тролли». Сюжет такой: есть маленький, серенький тролль, который никогда не смеется. Весь спектакль его пытаются растормошить. Любовь и терпение постепенно его меняют. Он становится другим. Жизнелюбивым, радостным, настоящим. Это именно то, что нужно нашим ребятам. Любовь. Терпение. И чтобы их понимали. Пожалуй, даже одного понимания уже будет достаточно.

Понравился материал? Помоги сайту!