О пользе хорарной астрологии для жизни в Google-эпоху

Пролог (с небольшим скандалом)

15 января 2021 года на сайте Института повышения квалификации и переподготовки кадров при Российском университете дружбы народов появилось объявление о новом учебном курсе — натальной астрологии. Курс закрыли через три дня; ректор РУДН Олег Ястребов пообещал взыскания сотрудникам, разместившим программу курса («за дискредитацию репутации университета»), и объяснил публике, что идея лекций об астрологии родилась из анализа поисковых запросов пользователей в интернете — но, увы, вместо историко-культурных экскурсов в развитие астрологического и астрономического знания потенциальные преподаватели волюнтаристски решили угощать студентов «подвальной эзотерикой» о «возможности войти в резонанс с Ритмами Космоса». В социальных сетях и телеграм-каналах несколько дней шутили над «Российским университетом дружбы народов и знаков зодиака», после чего казус был быстро забыт. Между тем сложившаяся ситуация дает неплохое представление о весьма странном месте астрологии в современном российском обществе.

С одной стороны, астрология считается заведомо ненаучным (или даже лженаучным) знанием, а попытки разговора о ней часто вызывают негативную реакцию и обвинения в потворстве обскурантизму (здесь астрологи оказываются в одном мрачном ряду с антипрививочниками, плоскоземельщиками, конспирологами и проч.); с другой стороны, высокомерный отказ от любого обсуждения гороскопов и натальных карт выглядит не самым лучшим решением на фоне стремительно растущей популярности астрологии среди поколения digital native (визуальное богатство символов и замечательная лапидарность астрологических прогнозов, взятые в иронические скобки научного знания, на удивление легко сочетаются с современной интернет-культурой мемов и демотиваторов: «Секс — это, конечно, круто, но перед вами когда-нибудь извинялся Лев или Скорпион?»). Наконец, существует точка зрения, утверждающая, что говорить об астрологии можно и нужно — но только в строгих, заранее обозначенных рамках исторического дискурса: как о важной части мировоззрения, характерного для эпохи эллинизма, или Средних веков, или Ренессанса и т.д. (изучив теории «экзальтаций» и «падений» планет в разных знаках зодиака, мы, конечно, не научимся предсказывать судьбу, но зато сможем лучше понять тексты Данте или Шекспира).

Последнее решение почти неуязвимо для критики, но, кажется, способно нагнать настоящую тоску своим стерильным академизмом. И потому куда более интересным представляется другой вопрос: а может ли освоение астрологических техник принести какую-то практическую, действительную пользу тем людям, которые не комментируют тексты старинных авторов и не строят карьеры на ниве борьбы с лженауками, но просто живут в современном постиндустриальном мире на исходе первой четверти двадцать первого века?

Хорарная астрология

Если говорить о натальной астрологии (суждения о человеке по положению светил в момент его рождения — так называемой «натальной карте»), то любопытная теория ее функционирования предложена философом Михаилом Куртовым. Согласно этой теории, астрологию следует рассматривать как первую в истории человечества науку о big data. На протяжении нескольких тысячелетий люди отмечали соответствия, значимые корреляции между планетами в небесах и разными событиями на Земле; корреляция не подразумевает наличия причинно-следственной связи («correlation does not imply causation») и не высвечивает конкретных механизмов взаимодействия коррелирующих величин, но при этом помогает нам лучше ориентироваться в мире и успешно решать какие-то практические задачи. Таким образом, составляя натальные карты, сравнивая данные этих карт с данными об окружающих нас людях, мы практикуемся в особенно изящной, основанной на античном фундаменте версии data science — и эта практика регулярно указывает на существование тех или иных (пусть пока и необъясненных) закономерностей мироздания: «англо-американская академия (так называемая “аналитическая” философия) сплошь представлена философами с Солнцем в фиксированных знаках: Рассел, (Уайтхед), Витгенштейн, Мур, Фреге, Карнап, Поппер, Крипке, Сёрль, Чалмерс…». Интерпретируемая в подобном ключе, натальная астрология кажется почти респектабельной в сравнении с другой областью астрологического знания — астрологией хорарной.

Для большинства читателей главным источником знаний о хорарной астрологии является книга «Христианская астрология», написанная в 1647 году Вильямом Лилли — человеком, родившимся в Вальпургиеву ночь, профессионально изучавшим магию, боровшимся с привидениями в Вестминстерском аббатстве, участвовавшим в «астрологических войнах» между роялистами и парламентаристами, использовавшим в астрологической практике новейшие, введенные Иоганном Кеплером, аспекты семисекстиля, квинтиля и биквинтиля, предсказавшим гибель короля Карла I, Великую чуму 1665 года и Великий пожар Лондона 1666 года. Согласно разъяснениям Лилли, хорарная астрология учит, «как делать предсказания по любым видам вопросов, заданных кем-либо, как то: здоровье, болезнь, богатство, женитьба, продвижение по службе, путешествия и т.д.» ^[1]. Технически это предполагает построение гороскопа (взаимного расположения планет, знаков зодиака и домов) на тот момент времени, когда был сформулирован вопрос (отсюда hora — лат. «час»), — и, разумеется, для любого образованного человека выглядит крайне сомнительным предприятием. В самом деле, если о наличии тех или иных корреляций, выявляемых с помощью натальных карт, еще допустимо хоть как-то спорить (вспомним академические дискуссии об «эффекте Марса», обнаруженном Мишелем Гокленом), то относиться всерьез к астрологическим ответам на конкретные вопросы кажется совершенно невозможным. Вот только некоторые из (порой курьезных) вопросов, на которые Лилли предлагает отвечать, используя средства хорарной астрологии: «Получит ли желаемое повышение по службе?», «Умрет ли первым муж или жена и когда?», «Болезнь будет долгой или короткой?», «Получит ли слуга свободу от своего хозяина?», «Зачала ли женщина более чем одного ребенка?», «В каком направлении ушел вор?», «Какой-либо заключенный в тюрьму человек будет ли вскоре освобожден?», «Потерявшаяся собачка, где?», «Получит ли Его Величество войска из Ирландии, чтобы повредить Парламенту?», «Получу ли философский камень?». Тем не менее изучение даже такой (максимально нелепой и неадекватной) области астрологии может преподать нам несколько важных уроков.

Конечно, было бы хорошо, построив гороскоп, найти потерявшуюся собачку или понять, куда ушел вор, однако главное достоинство хорарной астрологии не в этом. Здесь, пожалуй, полезно вспомнить знаменитую герметическую формулу о связи «макрокосма» и «микрокосма» («quod est superius, est sicut id quod est inferius» — «то, что внизу, аналогично тому, что вверху») и указать на то, что лучшим способом понимания астрологии является постоянное парадоксальное переключение с «макро» на «микро» — а значит, разговор об обстоятельствах внешних (планеты, лунные узлы, неподвижные звезды) всегда является еще и разговором о чем-то, присущем человеку внутренне.

О чем же именно?

В случае хорарной астрологии — о почти утраченном современными людьми умении задавать вопросы. Эпоха платформенного капитализма и цифровых монополий (Amazon, Google, Facebook и проч.) существенно изменила наши способы получения информации. Роскошь вопрошания оставлена лишь детям и ученым; в основном же среднестатистический городской житель вместо вопросов делает запросы. Рожденная в результате встречи продвинутых информационных технологий с натурализованными идеалами общества потребления, культура запроса сопровождает нас повсеместно: мы запрашиваем (в Гугле, Яндексе, Википедии, Тиндере и проч.), где приобрести новую книгу известного автора и когда выйдет очередной сезон любимого сериала, как добраться до определенного места и будут ли по дороге туда пробки, с какими людьми мы могли бы пойти на свидание и обещают ли в этот день дожди, когда произошли те или иные исторические события и каковы последние новости в той или иной области человеческого знания. Это господство запроса прослеживается среди прочего в постепенно растущей нетерпимости к вопросам как таковым — мы все чаще и чаще стесняемся спрашивать, ведь нас наверняка встретят стандартным «тебя в Гугле забанили?» (действительно, к чему вопросы, когда можно — и нужно — сделать поисковый запрос?). В сложившейся ситуации люди не то чтобы совсем не задают вопросов; они их задают (и задают регулярно) — но, увы, почти разучились делать это правильно. Между тем плохо заданные вопросы умеют мстить; пытаясь вопрошать, воспитанный в культуре запроса человек вопрошает неграмотно, бестолково, глупо — и почти всегда с вредом для самого себя.

Здесь-то и оказывается полезным ознакомление с основами хорарной астрологии — ибо хорарная астрология есть не что иное, как древнее искусство постановки вопросов. Кратко рассмотрим базовые положения этого искусства и попробуем понять, о чем ценном и важном может оно поведать нам сегодня — когда никто уже не верит в предсказания по звездам.

Радикальность

Теория хораров начинается с очень важного понятия радикальности гороскопа (понятия, отсутствующего в астрологии натальной): «Все древние, писавшие о вопросах, предупреждали астролога, чтобы перед тем, как вынести суждение, он рассмотрел, радикальна ли фигура и возможно ли по ней суждение», — указывает Лилли. И это первый ценный урок для человека Google-эпохи: следует понимать, что, в отличие от запроса (всегда дающего тот или иной — пусть даже неудовлетворительный — результат), вопрос иногда может вообще не подлежать рассмотрению — в случае нерадикального гороскопа. В современной хорарной астрологии существует несколько условий радикальности, и каждое из них функционирует как своего рода reminder — напоминая нам о довольно простых, но почему-то забываемых в эпоху запроса правилах. Хорарная астрология учит нас, что для вопросов есть разрешенные и запрещенные часы, и формально это выражается в общем требовании астрологической сочетаемости времени вопроса и Асцендента (восходящей точки неба): «Так, например, пусть владыка часа будет Марс, и пусть восходит знак Скорпиона, Рака или Рыб. Тогда этот вопрос радикален, поскольку Марс является владыкой часа и водного триплицитета, или тех самых знаков: Рака, Скорпиона и Рыб». Гороскоп не будет радикальным, если Асцендент находится в первых трех градусах любого знака, — время вопроса еще не пришло; точно так же он не радикален, если Асцендент находится в последних трех градусах любого знака, — задавать вопрос слишком поздно (и это вещи, прекрасно понятные на житейском уровне: рано думать о том, как лучше использовать исследовательский грант, если вы его еще не получили; поздно изучать сравнительную эффективность разных средств индивидуальной защиты, если вы уже заболели коронавирусом). Помимо Асцендента важно положение Луны — нельзя отвечать на вопрос, когда Луна «в свободном уходе» (не делает аспектов с планетами) или на Via Combusta, Сожженном пути (участок неба от 15 градусов Весов до 15 градусов Скорпиона); здесь хорарная астрология напоминает нам, что существуют объективные, не зависящие от наших желаний ситуации, в которых вопросы просто не должны задаваться. Казалось бы, в этом нет ничего нового, но на самом деле в эпоху интернет-мессенджеров и постоянного онлайна, когда временны́е, физические и социальные дистанции размыты благодаря функционированию WhatsApp и Telegram, многие люди перестают обращать внимание на обстоятельства времени и места вопроса, полагая, что спрашивать можно всегда (литературный критик Константин Мильчин вспоминал недавно о просьбе отрецензировать роман, полученной от некоей дамы в мессенджере в 9 утра 1 января; Луна проходит Сожженный путь за два с половиной дня — возможно, дождись отправительница вечера 3 января, ее вопрос показался бы чуть более уместным).

Наконец, даже если мир вокруг не возражает против вопрошания, проблема может заключаться в нас самих; так, Сатурн в седьмом доме обозначает врéменную неспособность самого астролога судить о вопросе, и это еще одно напоминание: разве люди не жалеют регулярно о своих (контрпродуктивных) вопросах, заданных в неподходящем для этого состоянии — в гневе, в ярости, в алкогольном опьянении? (Отметим, что седьмой дом — это дом партнерства, и шутки про «пьяные звонки бывшим» отражают именно историю о пагубном сатурнианском влиянии — и на этот дом, и на возможность получения внятных ответов.)

Система домов

Итак, астрологическая идея радикальности гороскопа заставляет нас обращать внимание на уместность нашего вопрошания. Если гороскоп радикален (с правильно расположенными Асцендентом, Луной и Сатурном), мы можем перейти к следующему этапу и попробовать рассмотреть вопрос по существу — чтобы тут же убедиться, насколько это бывает непросто.

Главная проблема здесь — в недостатке конкретности.

Опять же: конкретность сегодня почти полностью ассоциируется с запросами, которые мы вводим в строки интернет-поисковиков. Однако, умея точно запрашивать, мы не умеем точно вопрошать; в отличие от наших запросов, наши вопросы чаще всего имеют абстрактный и по сути риторический характер: кто виноват? что делать? сколько можно терпеть? когда все это кончится? почему все люди такие скоты? какие идиоты это придумали? они там совсем ох∗ели? как дальше жить будем? Эпифеномен работы поисковых машин Гугла и Яндекса — приобретенная неспособность задавать конкретные вопросы является и главной причиной отсутствия ответов, что, в свою очередь, ведет к растерянности, к ощущению аномии и к депрессии — из глубин которой выныривают все новые и новые абстрактные вопрошания, сливающиеся в одно сплошное политико-медицинское «доколе?» (Марк Фишер был прав, рассуждая о связи депрессии и капитализма — только не любого, но именно цифрового).

Хорарная астрология, наоборот, устроена таким образом, что абстрактное вопрошание в ней невозможно: любой вопрос должен быть конкретизирован путем отнесения его к одному из двенадцати астрологических домов (секторов неба, которые проходят перед нами за время оборота Земли вокруг собственной оси). Каждый дом отвечает за отдельную область человеческой жизни: так, например, по пятому дому «мы судим о детях, о послах, о состоянии беременной женщины, о банкетах, пивных, тавернах, играх, посланцах или агентах республики, о благосостоянии отца, припасах осажденного города, родит беременная женщина мальчика или девочку; о здоровье или болезни сына или дочери того, кто задает вопрос», а по девятому дому «даем суждение о путешествиях или дальних поездках за моря, о религиозных людях, священнослужителях любого рода, как епископах, так и младших служителях; о мечтах, видениях, зарубежных странах; о книгах, учении; о церковном приходе или пастве; о претендентах на приход, о родственниках жены и наоборот». Система домов эффективно исключает «общие» вопросы, вопросы «ни о чем»; больше того, она заставляет дополнительно прояснять, уточнять и конкретизировать даже те вопросы, которые самому вопрошающему могут казаться предельно ясными. Например, NN и ZZ работают вместе, регулярно общаются, и ZZ задает вроде бы простой короткий вопрос: «Как сложатся мои взаимоотношения с NN в этом году?» Однако принцип работы астрологических домов таков, что ZZ нужно будет конкретизировать, в каком именно качестве она рассматривает NN: если в качестве коллеги по работе — то вопрос относится к десятому дому, если в качестве вероятного романтического партнера — то к седьмому дому, а если в качестве «просто друга» — то к одиннадцатому дому. Или XX интересуется, стоит ли ему предпринимать некую поездку; но в хорарной астрологии нельзя ехать «вообще»: за кратковременные вояжи отвечает пятый дом, а за долговременные путешествия — девятый. И даже когда YY горько спросит звезды: «Почему я такой неудачник?» — от него, прежде чем искать ответ, потребуют уточнений: считает ли он себя неудачливым владельцем собственности (второй дом), неудачливым руководителем фирмы (десятый дом), неудачливым мужем (седьмой дом) или, скажем, неудачливым отцом (четвертый дом)?

В зависимости от выбора домов мы получим разные ответы, но гораздо важнее то, что сама эта необходимость выбирать дом заставляет спрашивающего дополнительно разбираться в ситуации и пытаться правильно сформулировать вопрос. Многие и многие люди страдают как раз от того, что не могут разделить дружеские, рабочие и романтические отношения, что путают (как в старом анекдоте) туризм и эмиграцию, что, потерпев неудачу в какой-то одной области, начинают считать себя неспособными вообще ни на что. Но подобные проблемы или не возникают вовсе, или гораздо легче решаются, если вы сумели ясно описать проблему (то есть выбрали наконец один конкретный дом из двенадцати). Это требование кларификации вопросов сближает функционирование астрологических домов с философским проектом Людвига Витгенштейна: целый ряд наших затруднений связан с невнятностью и ошибочностью формулировок; то, что может быть спрошено, может быть спрошено ясно — а обо всем остальном следует молчать. При этом не существует какого-то единого правила; успех дела немыслим без долгой практики, ведь вопросов мириады, а домов всего двенадцать, и мы каждый раз должны самостоятельно решать, кто перед нами теперь — заяц или утка.

Таким образом, даже если мы отрицаем влияние звезд на нашу жизнь, составление и анализ хорарных гороскопов имеют определенный смысл — это своего рода self-help практика, помогающая нам, во-первых, дистанцироваться от проблем (буквально «не принимать их близко к сердцу» за счет переформулировки вполне земных вопросов на языке отвлеченных астрологических символов), а во-вторых, выявлять и отсекать многочисленные деструктивные (или просто неуместные) вопрошания, никак не способствующие разрешению ситуации.

Сигнификаторы и аспекты

Найдя астрологический дом, ответственный за вопрос, можно наконец узнавать суждение звезд: для этого в хорарной астрологии используются понятие сигнификатора и теория астрологических аспектов. Сигнификаторы — это планеты, обозначающие в гороскопе личность вопрошающего (кверент) и предмет его вопрошания (квесит); выбор таких планет зависит от того, в каком знаке зодиака находятся начала домов (куспиды) квесита и кверента (кроме того, косигнификатором кверента всегда является Луна). Аспекты — это определенные геометрические углы между планетами: 0 градусов (конъюнкция), 60 градусов (секстиль), 90 градусов (квадратура), 120 градусов (трин), 180 градусов (оппозиция). Каждый из углов сулит разное будущее: «аспект квадратуры — знак неполной вражды, а оппозиция — это аспект или аргумент абсолютной ненависти», «аспекты секстиля и трина — это довод в пользу любви, союза и дружбы, но трин более сильный». После определения планет-сигнификаторов начинается занимательная небесная бухгалтерия: астролог оценивает эссенциальные достоинства (то есть статус планеты в данном знаке зодиака: «в обители», «в экзальтации», «в изгнании», «в падении» или «перегрин») и акцидентальные достоинства (положение планеты относительно других светил: какие и с кем она делает аспекты, не «сжигает» ли ее Солнце, не «осаждают» ли ее Марс и Сатурн, не является ли она «ретроградной» или «стационарной») каждого сигнификатора.

В общем и целом (не вдаваясь во множество более сложных ситуаций вроде «рецепции», «передачи света» и проч.) принято считать, что заданный вопрос разрешится благоприятно, если сигнификаторы сильны (обладают многими достоинствами) и делают друг с другом гармонический аспект, которому не мешают («телесно» или аспектом) остальные светила. Поскольку планеты, дома и знаки зодиака имеют привязки к ходу времени, к сторонам света, к частям тела, к государствам, к видам флоры и фауны и т.д., и т.п., постольку с помощью гороскопа можно узнавать и детали: как скоро закончится дело, в какую страну следует ехать, каких именно болезней нужно опасаться и проч. Вот, например, Вильям Лилли объясняет, как оценивать качество строевого леса на покупаемом участке: «если владыка десятого восточный и созерцает свой собственный дом — деревья молодые, или лес мало подрос, или здесь рощицы; но если владыка десятого западный и в вышесказанных условиях — деревья выросли большими и лес старый; а если владыка десятого директный, деревья крепкие и будут такими долгое время; но если он ретроградный, много стволов и деревьев с дуплами в них».

Однако, подробно разбираясь с положением сигнификаторов (в «термах», в «фасах», в «светлых», «темных», «дымных», «пустых» и «зарытых» градусах) и с получающимися аспектами (во всем многообразии их «аппликаций», «сепараций», «рефранаций» и «фрустраций»), отыскивая в хорарных картах условия успешного разрешения тех или иных вопросов, мы рано или поздно с удивлением приходим к еще одному любопытному выводу: оказывается, даже если вопрос уместен (гороскоп радикален) и правильно сформулирован (отнесен к нужному дому), он все равно может не иметь однозначного ответа. С одной стороны, это чисто технический эффект, связанный с наличием у кверента двух сигнификаторов (какой-либо планеты и Луны): случается, что один из сигнификаторов указывает на удачное разрешение вопроса, тогда как второй — наоборот (и сравнение их эссенциальных и акцидентальных достоинств вовсе не обязательно прояснит дело). С другой стороны, этот «технический эффект» сообщает что-то важное о нашем мире — мире, устроенном так, что в нем бывают неразрешимые проблемы, возникают непреодолимые обстоятельства, случаются ситуации, которые невозможно изменить. Кажется, перед нами парадоксальная, но, безусловно, значимая инверсия: если во времена Вильяма Лилли ценность хорарной астрологии состояла в том, что гороскопы могли давать правильные и полезные предсказания, то сегодня, наоборот, гороскопы ценны как напоминания о том, что иногда верных ответов и удачных решений не существует. При том что ключевой идеей астрологии всегда было понимание космоса в качестве идеального порядка («сферы Аристотеля», «лестница Птолемея»), современному человеку хорарный гороскоп (с противоречащими друг другу сигнификаторами), скорее, расскажет историю о кромешном бардаке подлунного бытования и о чудовищной запутанности жизни, на девяносто процентов составленной из вопросов, не вовремя заданных, вопросов, неверно направленных, и вопросов, принципиально не имеющих ответа.

Но, возможно, как раз такое указание на неразрешимость той или иной ситуации оказывается наиболее важным и полезным теперь — в эпоху «умных решений», лозунгов «ты можешь все» и общего понимания мира как совокупности «аффордансов». Удивительным образом на фоне тысяч экспертов, агентов, консультантов, тренеров, коучей, специалистов, преподавателей и мотивировщиков всех мастей, смело гарантирующих преодоление практически любой проблемы, хорарная астрология остается одной из немногих областей знания, еще способных пообещать нам тупик, провал, неудачу или неопределенность, честно сказать нам о том, что далеко не все получится исправить (и даже просто понять): как бы мы ни старались, но воробей — птица, Россия — наше отечество, смерть неизбежна, а shit happens.

Эпилог: неработающие механизмы

Впрочем, несмотря на любые возможные достоинства хорарной астрологии как средства уточнения, корректировки, переоценки, элиминации и анализа задаваемых нами вопросов, трудно не обращать внимания на то, что любая астрологическая практика расположена на довольно шатком фундаменте явно устаревших и практически иррациональных теорий.

И неужели это не странно — говорить, что я «совершенно точно» встречусь с другом потому, что он обозначен в гороскопе одиннадцатым домом, а я первым и куспид его дома оказался в Рыбах, а куспид моего дома — в Близнецах и, значит, нашими сигнификаторами будут Юпитер и Меркурий, а между ними как раз есть аппликация (сходящийся аспект трина) и сами они акцидентально и эссенциально сильны, ибо один экзальтирует сейчас в Раке, а другой находится в своей обители в Деве? Разумеется, данная цепочка рассуждений выполняется по очень четким правилам — однако сами эти правила выглядят совершенно фантастическими и произвольными (собственно, почему Юпитер управляет именно Рыбами и экзальтирует именно в Раке, почему трин считается хорошим аспектом и квадратура — плохим, а не наоборот и почему, например, решили, что конъюнкция с Солнцем ослабляет планету («сжигает»), однако конъюнкция сверхточная («казими») — усиливает?). Здесь, кажется, даже не о чем спорить: на взгляд современного образованного человека, аксиомы, лежащие в основе астрологического механизма, ненаучны, необязательны и попросту нелепы.

Но раз уж мы отмечаем этот факт, было бы справедливым отметить (в духе герметического переключения между «небесным» и «земным»), что и в устройстве великого множества других механизмов могут быть обнаружены «необязательные и нелепые аксиомы». Пусть астрология работает «неправильно» (а в лучшем случае — непонятно), но разве мы можем со всей уверенностью заявить, что «правильно» работают поисковые алгоритмы Яндекса и Гугла (с их политикой поисковых фильтров, ранжирования информации, борьбы с пиратскими сайтами, запрещения определенного контента и проч.), что «правильно» работает наша психика (с ее «дезадаптивными схемами», «негативными глубинными убеждениями» и «дисфункциональными автоматическими мыслями»), что «правильно» работают иные части нашего мозга (вроде «зеркальных нейронов», регулярно порождающих ситуации «миметических кризисов», как это назвал бы Рене Жирар, и последующие поиски «козлов отпущения»)?

На самом деле пути и правила, согласно которым YouTube предлагает нам видеофайлы или Facebook демонстрирует нам ленту друзей, ничуть не менее туманны и произвольны, чем правила «падений» и «экзальтаций» планет; промежуточное умозаключение «она меня никогда не полюбит, потому что я зарабатываю мало денег» ничуть не более рационально, чем ссылка на зловредный Марс, прерывающий хороший аспект между Юпитером и Луной; формула «Палестину поддерживают одни антисемиты» в своей произвольности вряд ли уступает толкованию «он сегодня молчалив из-за Асцендента в Рыбах». И с такой точки зрения самым ценным качеством астрологии может оказаться именно ее дисфункциональность; «нелепая» астрологическая аксиоматика начинает выступать в роли шута, джокера — заставляя нас задумываться о нелепости огромного количества других аксиом, правил и объяснений: в самом деле, были ли экономические аргументы в пользу повышения пенсионного возраста в России убедительнее, чем астрологическое указание на ретроградное движение Сатурна в Козероге в 2018 году?

Если обобщать, то, будучи по своей сути искусством, не столько обещающим ответы, сколько препарирующим вопросы, хорарная астрология заставляет нас задумываться о необходимости критической теории (вспомним здесь, кстати, абсолютно «хорарную» догадку Маркса в «Немецкой идеологии» о том, что мистификация заключается не в ответах, но именно в вопросах). К сожалению, и сегодня в основе наших вопросов лежат глупые шаблоны, дурацкие клише, надуманные связи и ирреальные суждения, а многие люди, охотно обличающие «иррациональность астрологического знания», не готовы так же внимательно и пристрастно анализировать иррациональность цифровых, идеологических, социальных, экономических и психологических процессов, протекающих на мировых валютных биржах, на страницах еженедельной прессы, на серверах интернет-монополий и в наших собственных умах.

В такой ситуации хорарный гороскоп, показывающий — на том или ином конкретном примере — причудливые сплетения магических посылок и фантастичность заключений, вроде бы «логично» выводимых из них, работает как аргумент ad absurdum и побуждает заниматься именно прояснением мира; быть может, предварительно разобравшись с ловушками языка (по Витгенштейну), или с ошибками «автоматических мыслей» (по Аарону Беку), или с классовой обусловленностью любых высказываний (по Марксу), мы сумеем задать действительно правильные вопросы и отыскать верные ответы? Пока такие вопросы не заданы и ответы не найдены, однако на фоне продолжающегося подъема агрессивного, авторитарного, правого капитализма (по всему миру в целом и в России в частности) сама популярность астрологических идиом среди пользователей интернета кажется чрезвычайно показательной: ибо чем являются постоянные ссылки на положение планет, издевательски «объясняющие» любые экономические, политические и социальные проблемы молодых россиян («в России ретроградный Меркурий всегда»), как не «превращенной» и «вырожденной» формой критики наличного положения вещей в условиях, когда любая критика объявлена нежелательной? (На этот последний вопрос мы, разумеется, предлагаем читателю ответить самостоятельно, составив хорарный гороскоп на момент прочтения данного, завершающегося здесь, текста.)

---

^[1] Все цитаты из Лилли приводятся по изданию: Вильям Лилли. Христианская астрология. / Пер. А. Григорьева и др. — М.: Академия мировой астрологии и метаинформации, 2004.

Понравился материал? Помоги сайту!