Video killed

…in my mind and in my car
we can't rewind we've gone too far

Этот текст о том, что уже несколько лет происходит с нами всеми в каждом отдельно взятом моменте. Раньше это называли «цайтгайст»; так вот, сегодня мы — часть очень странного цайтгайста, который требует от человеческого существа совершить усилие, чтобы подумать, а потом еще приложить усилие, чтобы что-то сделать. Причем, как это ни странно звучит, совершить усилие морального свойства.

В самом начале 2015 года упыри из организации, называемой то IS, то ISIS (по-русски «Исламское государство»), заживо сожгли иорданского летчика, самолет которого был подбит над их позициями. Несколько недель они скрывали, что пленник мертв, ведя переговоры с властями Иордании об обмене пилота на исламских радикалов, сидящих в тамошней тюрьме. Зачем они это делали, непонятно. Так или иначе, в самом конце января они опубликовали онлайн-видео, где одетого в оранжевую робу иорданца, стоящего в клетке и облитого бензином, кинематографически поджигают, используя один из популярных в Голливуде трюков: зажигалка подносится к концу бензинового следа, дорожке горючего, которая бежит к жертве. Брюс Уиллис так делал в «Крепком орешке», только эффектнее. Видео неплохо смонтировано и производит огромное, незабываемое впечатление. В каком-то смысле оно завершает целый период в истории видеопродукции IS.

2014 год открыл новую эру, эпоху показательного конвейерного обезглавливания. Хитроумные изверги, относительно недавно захватившие часть территории Сирии и Ирака, пустили в оборот жанр серийного видео, на котором они отрезают голову очередному западному заложнику. Видео можно было бы назвать постановочным, не будь на нем изображен чудовищный факт настоящего убийства. Расчет точный: западный человек у компьютера, который привык смотреть на ненастоящие ужасы в кино (значит, он видел на экране, и не раз, как человеку перепиливают горло), но почти никогда не сталкивался с крайней физической жестокостью в повседневной жизни, ужаснется, но смотреть все-таки будет. От чего ужаснется еще больше. Уилл Селф в опубликованном в Guardian эссе («We Are Passive Consumers of the Pornography of Violence») заметил: страшные ролики IS есть, по сути реклама, с помощью которой исламисты заставляют Запад раскошелиться — в прямом и переносном смысле. Заложниками торгуют, это не секрет; даже если их обменивают не на деньги, а на исполнение вздорных требований, все равно это торговля. Однако главный товар в ассортименте IS — не жизни несчастных, попавшихся в их лапы, а страх публики. Исламисты пытаются материализовать метафору: не забудем, слово terror этимологически восходит к слову «ужас». Упыри хотят внушить ужас мирным людям, парализовать, сделать так, чтобы само название их банды внушало трепет. Потому они и сожгли заживо несчастного иорданца, да еще и в клетке. Символический капитал в современном мире гораздо важнее реального.

Убийцы умеют снимать свои убийства, чтобы зрелище леденило кровь. Они знают, как монтировать, как и куда выкладывать онлайн, даже природные декорации и гардероб участников зловещего спектакля тщательно продуманы.

Многие, включая Селфа, считают, что перед нами явление, характерное именно для западной жизни. Дело не только в мастерском владении современной техникой — убийцы умеют снимать свои убийства, чтобы зрелище леденило кровь. Они знают, как монтировать, как и куда выкладывать онлайн, даже природные декорации и гардероб участников зловещего спектакля тщательно продуманы. Известно, что одного из главных палачей, британца по происхождению, кличут Jihadi John; дьявольское чувство юмора тут явно присутствует — еще трех прозвали Paul, George и Ringo. Jihadi Beatles, именно так. В Islamic State немало людей с западным бэкграундом, туда едут свихнувшиеся на ненависти к жизни персонажи Достоевского, чтобы разыгрывать кровавый скандал с десятками (пока еще десятками) тысяч убитых и искалеченных. Точно такие же ехали и едут на Донбасс — в шайки фашизоидов, по недомыслию именуемых «сепаратистами» или «ополченцами». «Сепаратистом» был Роджер Кейсмент или даже Махатма Ганди, а озлобленные неудачники, повыползавшие из тщательно обустроенных российской властью социальных щелей, — нет, это просто бандиты. Любопытно, что ведут они себя по той же самой схеме, что и компания Jihadi John'а, — используют технологии, придуманные людьми, которых они ненавидят и истребляют, пытаются внушить ужас с помощью hi-tech, мыслят исключительно штампами поп-культуры (той самой, что изобрели на проклятом Западе). Есть лишь два отличия. Jihadi John знает, что обречен и спрятаться ему будет негде (да и незачем). Условный русский «ополченец» на Донбассе уверен, что за ним весь ядерный арсенал России и (некогда бездонный) кошелек лично Путина: в случае чего они прикроют. Jihadi John с большим удовольствием сбил бы малайзийский лайнер, подвернись ему такой случай, — а потом наснимал бы десятки красивых роликов с растерзанными трупами. Русский сепаратист случайно загубил две с лишним сотни посторонних людей — и тут же принялся врать, изворачиваться, однако не устоял от искушения обворовать мертвых и попозировать (борода, «калашников», мрачная рожа) среди авиаобломков и трупов. Но смелости не хватило — герой спохватился и стал рассказывать байки о вражеском фотографе, который наклеветал на доблестного защитника детей и женщин.

Разговоры о «битве цивилизаций», «столкновении культур» и т.д. в таком случае бессмысленны. Вышеперечисленные персонажи находятся внутри одной «цивилизации», если мы разрешим себе использовать сомнительный термин. Мы — на Западе, только этот Запад сейчас везде — на Севере, Юге, Востоке и самóм Западе. Эпоха колониализма и деколонизации закончилась тем, что все стало метрополией и — в то же самое время — провинцией. Я не об уровне жизни или доступности благ: я об устройстве сознания людей. Перед нами мир, помешанный на гиперреальности, отчего утерявший всяческое представление о «просто реальности», реальности человеческих страданий, страхов, боли, радости, забывший о реальности здравого смысла. Поэтому любые благонамеренные леволиберальные объяснения происходящего в Сирии, Ираке, Пакистане, на востоке Украины, в Нигерии — мол, мы наблюдаем реакцию несчастных людей, замученных западным колониализмом, их злодейство есть способ хоть как-то действовать в условиях отсутствия возможности действовать, «повстанцы (как когда-то выразился один свободолюбивый журналист) перерезают глотки пленным, чтобы сделать политическую проблему независимости своего народа более выпуклой» — подобные объяснения не то что не работают — нет, они сокрушительно глупы и опасны. Глупость вообще очень опасная штука, не так ли? Если даже не поминать Бодрийяра и его знаменитые (и очень верные, если вдуматься) рассуждения о «Войне в Заливе», то отличие гиперреальности от реальности можно описать довольно просто: гиперреальность наблюдают, ахая, покрываясь холодным потом, утверждая, что вот она, истинная реальность, а в настоящей реальности живут, ее проживают, в ней участвуют. Убийцы всех мастей пребывают в страстном стремлении прославиться и работают сегодня для тех, кто готов наблюдать их проделки на экране. До тех пор, конечно, наблюдать, пока сами зрители не окажутся со связанными руками, в оранжевой робе, с ножом у горла, на фоне бесконечно прекрасной пустыни. Возможность в любой момент поменяться местами с онлайн- и телеакторами определяет принадлежность большей части сегодняшнего населения Земли к тому, что очень неточно называют «западной цивилизацией». Это цивилизация потребителей, которых будоражит и пугает возможность быть потребленным.

«Воображать себя на месте кого-то, изображенного на экране» и называется сегодня «потреблять». Тебя нет, ты роль, функция, которая может смениться. Остается надеяться, что именно ты будешь смотреть, как именно ему отрезают голову.

Именно здесь пролегает граница между отсутствием морального выбора и его присутствием. Две области: одна есть область пассивного созерцания, потребления образов жестокости (как и образов дотошного гиперреалистического секса в порнографии); другая — область активного участия в реальной жизни. В первом случае выбор за тебя сделан — или, по крайней мере, не ты совершаешь выбор. Ты — наблюдаешь, ужасаясь или возбуждаясь. И то и другое ты делаешь, воображая себя на месте убиваемого (или совокупляемого). «Воображать себя на месте кого-то, изображенного на экране» и называется сегодня «потреблять». Тебя нет, ты роль, функция, которая может смениться. Остается надеяться, что именно ты будешь смотреть, как именно ему отрезают голову. Тебе страшно: ведь на его месте мог оказаться ты сам. Cool.

Второй случай совсем иной. Ты не участвуешь в этой игре. Ты не содрогаешься, представляя себе зазубренный клинок под подбородком. Ты сострадаешь жертве только потому, что он — человек, как и ты, но — и это очень важно! — он другой человек. Ты не хочешь страшной судьбы не себе, а конкретно ему или конкретно им. Из уважения к другому — и к себе — ты не потребляешь видеоарт Jihadi John'а.

И тогда возникает необходимость действовать. Не обязательно брать в руки оружие и отправляться в Иракский Курдистан спасать езидов; слава богу, они сами себя попытаются спасти — да и многие в тех краях им помогут. Тамошние люди не привыкли потреблять жизнь и смерть с экрана, они просто живут и умирают — чем отличаются от Jihadi Beatles. Действовать в реальности — это прежде всего отказаться от участия в гиперреальности. Кто-то не играет в бодрийярову игру оттого, что не слыхал о ней или не имеет физической, технологической, финансовой возможности (и то хорошо), а кто-то сознательно предпочитает посидеть в сторонке, почитать книгу или просто подумать. То есть жить отдельно. Даже такое простейшее намеренное прикосновение реальности к гиперреальности разрушает последнюю, ибо ничего не остается, кроме обычных человеческих дел. Да, ложь, жестокость, насилие, убийство составляют немалую часть этих дел, но тут уж ничего не попишешь. Так было и так будет. Об этом много сотен лет назад накануне очередного бессмысленного кровопролития беседовали два индийских джентльмена, один из которых, впрочем, был богом. Бог советовал собеседнику-военачальнику: «Взирай лишь на дело, а не на выгоду от него. Да не будет побуждением твоим — выгода от деятельности! И бездействию не предавайся!»

Понравился материал? Помоги сайту!