Если элегантнейшая дама собирается побить сумочкой свою не менее элегантную спутницу, обсуждая влияние Шостаковича на Уствольскую (или наоборот), а рядом с ними, не обращая внимания на меломанские страсти, прогуливается семейство лебедей, то вы, возможно, находитесь в Хаймбахе — на фестивале Spannungen («Напряжения»), окрещенном в народе «Байройтом камерной музыки».
В этом году в Хаймбахе приключился русский сезон, даже обложку программы украшают портреты Шостаковича, Прокофьева и какого-то третьего персонажа, видимо, представляющего собой собирательный образ Чайковского и Брамса, которого тоже много в программе. Сочинения авторов от Михаила Глинки до Сергея Невского — в умном сочетании с западноевропейской камерной классикой разных эпох — составили примерно половину программы одиннадцати хаймбахских концертов, включая традиционный ночной концерт бисов.
По нашим непростым временам посвящение культового немецкого фестиваля русской музыке, причем не по велению и хотению какого-нибудь деятельного концерна, а исключительно из интереса музыкантов и публики к самой музыке, — случай, тянущий на исключительность.
© H.Müllejans
Конечно, Хаймбах не единственный: есть еще, например, Хитцаккер и Ставангер, Локкенхаус, в конце концов, с которого все начиналось, — феномен летних музыкальных фестивалей камерной музыки, собирающих на пленэре музыкантов и меломанов экстра-класса, не совсем нов. И все-таки Spannungen в ряде отношений уникален: разнообразием и неожиданностью программ, бескомпромиссным качеством исполнения и, конечно, местом проведения.
Площадкой фестиваля является старинная гидроэлектростанция — сияющий неземной красотой памятник индустриального модерна, эпохи, когда архитекторам верилось в мощь искусства и красоту машин. Хрупкие светильники соседствуют здесь с мощными турбинами, идеально стилизованные линии окон, дверей, перил подчеркивают строгую красоту старинных приборов. Кто бы мог подумать, что в этом храме ранней индустриализации может оказаться идеальная акустика?
Подумал об этом пианист Ларс Фогт, харизматик и великий организатор, а также уроженец здешних мест. 21 год назад ему удалось конвертировать скромное пожелание местных властей несколько разнообразить течение провинциальной жизни в постоянный фестиваль. Вокруг Фогта группируется команда друзей и соратников: скрипачи Кристиан Тецлафф, Изабелла Фауст и Антье Вайтхаас, кларнетистка Шарон Кам, виолончелисты Таня Тецлафф и Густав Ривиниус (в числе регалий которого и победа на конкурсе Чайковского).
© Hubert Breuer
Двадцать лет назад все были страшно молоды, теперь уже не так страшно, зато входят в музыкальную элиту страны и числятся профессорами разных консерваторий. Из тридцати музыкантов фестиваля половина — ветераны, приезжающие в Хаймбах из года в год, половина — придирчиво отобранные новички из круга друзей, коллег и учеников. Так, уже второй год подряд радует своим появлением мюнхенская пианистка-философ Дина Угорская, дочь великого Анатолия Угорского. Таким образом, вокруг сыгранного исполнительского костяка постоянно формируются новые ансамбли.
Каждый из музыкантов может делать предложения исходя из своего репертуара, но последнее слово — за шефом фестиваля. Два примера программ текущего года: трио Брамса для кларнета, виолончели и фортепиано (опус 114), Второе фортепианное трио Шостаковича, Большой дуэт для скрипки и фортепиано Уствольской. Или: первое отделение — Глинка—Гайдн—Прокофьев, второе — Шостакович—Глиэр.
В эту теплую компанию в качестве composer in residence был приглашен Сергей Невский, переживающий что-то вроде кульминации своей востребованности. Нелегкая композиторская судьба забрасывает обитающего в Берлине писателя музыки то в Люцерн, то в Ярославль. В программе «Напряжений» невыспавшийся после московских премьер композитор был представлен сразу несколькими сочинениями, включая написанный по заказу фестиваля новый фортепианный квартет, в премьерном исполнении которого приняли участие Кристиан Тецлафф и Густав Ривиниус (а также стипендиаты фестиваля — альтистка Барбара Бунтрок и пианист Александр Воронцов).
Сергей Невский и Ларс Фогт© Hubert Breuer
Ученик Фридриха Гольдмана, Невский относится сразу к двум корневым системам — немецкой с ее любовью к парадоксам и отвращением к простым решениям (Германия, как известно, сильно пострадала за простые концепции) и, безусловно, русской с ее традиционным мелосом и постоянным болезненным испытанием себя на прочность.
В своем новом квартете Сергей Невский — вполне в европейской традиции — продолжает игру с ожиданием слушателя. Просвещенной хаймбахской публике очевиден диалог с более ранними образцами жанра фортепианного квартета — ми-бемоль-мажорным квартетом для фортепиано и струнных Моцарта (493 по каталогу Кёхеля) и написанным в той же тональности квартетом Шумана с его маниакальной моторикой в аллегро. Попытка синхронного сочетания двух темпов, крайне замедленного и очень быстрого, стала вызовом для исполнителей, но не для публики, считывающей не только структуру, но и напряженное, эмоционально перегруженное послание музыки — сложной, как и окружающая действительность, но отнюдь не беспросветной.
Понравился материал? Помоги сайту!