«До этого-то не было ничего. Был барак»

Амбициозных региональных фестивалей, укомплектованных вокруг какого-то известного музыканта, становится все больше. Иркутск — Денис Мацуев, Екатеринбург — Дмитрий Лисс, Пермь — Теодор Курентзис, Казань — Александр Сладковский, Сочи — Юрий Башмет. С этого года вступает в игру Новосибирск, вооружившись поддержкой своего знаменитого уроженца, скрипача Вадима Репина. С 31 марта по 12 апреля под его руководством там пройдет первый Транссибирский арт-фестиваль, который открывает Кент Нагано, а закрывает Валерий Гергиев. Базовый коллектив — Новосибирский симфонический оркестр, на нем держится 5 программ. Среди участников — English Chamber Orchestra, Ольга Бородина и Светлана Захарова.

— Насколько я понимаю, идея провести фестиваль возникла недавно и на составление программы было очень мало времени?

— Не то что недавно. На протяжении последних трех-четырех лет ко мне поступали пожелания что-то сделать в Новосибирске. Потому что каково было оркестру смотреть на прекрасные фестивали в Иркутске, Казани, Петербурге…

— Перми, Екатеринбурге…

— Да, Перми, Екатеринбурге… Но некуда было приглашать гостей. В городе не было зала. И тот факт, что в этом году в Новосибирске открылся новый зал имени Арнольда Каца, стал для меня одним из главных стимулов. Время пришло. Надо было в первый же сезон концертного зала постараться организовать что-то по-настоящему интересное.

К сожалению, у нас не было тех двух лет, которые нужны, чтобы спланировать такой фестиваль. Было чуть более четырех месяцев. Это все возникло фактически экспромтом. Должен сказать, что я встретил и понимание, и любовь, и по-настоящему дружеские чувства у всех артистов, согласившихся принять участие в этом фестивале. Потому что у каждого был уже спланирован сезон. Время-то занятое — канун Пасхи, в мире очень много разных фестивалей.

— Сколько будет репетиций у Кента Нагано с Новосибирским оркестром?

— Две. До этого приезжает его личный ассистент, который работает с ним в Монреале, он будет готовить оркестр. Сам Нагано прилетит из Мадрида. И на следующий день после нашего концерта у него репетиция в Берлине.

— По поводу акустики зала я слышала разные мнения…

— Я вам скажу так — это не Сантори-холл в Токио, это не Дисней-холл в Лос-Анджелесе. Но это реально хороший зал, с которым можно работать. В который не стыдно пригласить оркестр любого уровня. Это замечательная площадка. Более того, энергетика в самом зале феноменальная — что подтвердили и Боря Березовский, и Коля Луганский, и Денис Мацуев. Все, кто выступал в этом зале, переполнены самыми позитивными впечатлениями.

Естественно, есть какие-то места — в партере, — где что-то кому-то показалось не так. Но без этого не бывает. Будем над этим работать. Я смотрю на это позитивно. Есть площадка, которую можно улучшать. До этого-то не было ничего. Был барак.

В России очень много городов, где нет зала. Но нам повезло. И я считаю, что это прекрасный повод для того, чтобы устроить праздник.

— Вы планируете, что Транссибирский фестиваль будет ежегодным?

— Да.

— То есть уже идет подготовка к следующему?

— Полным ходом.

— Насколько программа первого фестиваля, столь экстренно сделанная, отражает ваши идеалы?

— Полностью отражает. Поскольку моя идея состоит в том, что каждый артист выступает с произведениями, которые он считает на данный момент для себя первоочередными. Мне кажется, что вот этот подход — самый правильный. Потому что очень часто фестиваль приглашает артиста и говорит, например: «У нас сегодня такая тематика — можно играть только музыку Шумана». Хорошо, можно попробовать сыграть Шумана, но если я год никак не пересекался с этими произведениями, то какой смысл мне ехать наскоро что-то репетировать и исполнять? В нашем случае, когда человек сам предлагает произведения, которые имеют наиглавнейшее для него значение, мне кажется, результат будет на порядок выше.

С этой идеей меня познакомил пианист Рудольф Бухбиндер. У него замечательный фестиваль в Австрии. И много лет назад, первый раз, когда он меня приглашал, у нас состоялся такой разговор: «Ты мне скажи, что в этот данный момент для тебя самое выигрышное, самое любимое, что бы ты хотел сыграть. А дальше мы уже все подстроим».

— Ваш фестиваль не называется музыкальным…

— Он называется «арт-фестиваль». У нас будут и документальные фильмы британского режиссера Джона Бридката о Ростроповиче и Нуриеве, и танец — совместный проект со Светланой Захаровой, мы один раз его опробовали в Швейцарии прошлым летом.

— Где она танцует под ваше исполнение «Fratres» Пярта?

— Будет и Пярт, и еще очень много номеров. Светлана сначала выбирала музыкальное произведение, потом хореографа, который мог бы что-то сделать под этот проект для нее.

— Для этого же балетный пол специальный должен быть на сцене?

— С полом помогает наш оперный театр. Игорь Зеленский, потрясающий лидер балета Новосибирского театра, — наш большой друг.

— То есть конфликта интересов с оперным театром, который привык себя считать главным культурным символом Новосибирска, нет?

— У Зеленского свой балетный фестиваль, который начнется через несколько недель после нашего. Так что мы очень дружно строим культурную жизнь Новосибирска. По величине это третий город в России. По культурному наследию — тоже замечательное место. В нем есть четыре музыкальных лицея, театральный лицей, танцевальная школа, консерватория, великолепный оперный театр, теперь еще и новый зал — дом для потрясающего Новосибирского оркестра. И, по-моему, надо, чтобы об этом знали как можно дальше. А то про Сибирь в мире только мифы есть, что туда людей ссылают, там никто не рождается и медведи ходят по улицам. А все-таки это мой дом, я там прожил первые 18 лет, и моя мама живет до сих пор там. Мое становление, я уверен, произошло там.

— А что происходит сейчас со школой, в которой вы учились? Вы интересуетесь ее судьбой?

— Этот лицей невероятно развился. Потрясающее новое здание. Концертный зал на 350 человек, который является просто идеальным залом для камерного музицирования. Прекрасный интернат, где живут дети не только со всего региона, но и, по-моему, со всей страны. И несколько иностранцев обучаются. У лицея феноменальный директор, который всю свою энергию в него вкладывает. Каждый раз, оказываясь в Новосибирске, я туда захожу послушать ребят, потому что уже больше 10 лет назад я открыл свою личную стипендию для нескольких учеников.

В программе нашего фестиваля стоит концерт «Дети — детям». Что это значит? Марио Брунелло, Андрей Коробейников и я готовим программу с молодежью, еще не обстрелянной на сцене. Будут и камерный ансамбль («Воспоминание о Флоренции» Чайковского), и оркестровая работа (Коробейников исполнит концерт Баха с оркестром лицея). В зале тоже будут сидеть дети, значительная часть — из детских домов, у которых обычно мало шансов попасть на концерт классической музыки. Нашим партнером является Наталья Водянова и ее фонд, они выбирают детей, которых хотелось бы видеть в зале.

Мне кажется, что в будущем должно быть так все организовано, чтобы все гости, которые приезжают к нам в симфонический оркестр, могли встретиться с молодежью. А если еще найдут силы — то провести мастер-класс и поделиться какими-то профессиональными приемами, пожеланиями. Ясно, что за один мастер-класс музыканта не воспитаешь, но можно поменять отношение к инструменту. Мне кажется, это очень важно. Я, например, сейчас лечу в Лион — у меня там два концерта со Слаткиным. Перед вторым концертом я нашел два часа — проведу в консерватории мастер-класс. И это не единичный случай. Монреаль, Нью-Йорк, Лос-Анджелес, Лондон, Амстердам — множество городов, где то же самое у меня происходило.

Сейчас у нас на фестивале будут открытые репетиции, но не хватает времени, чтобы каждый участник провел мастер-класс. Но это наш первый фестиваль. И все ответвления, которые есть в программе, с каждым годом должны развиваться. Обязательно юношеский оркестр должен стать частью нашего фестиваля. На следующий год, может, как-то больше его постараемся занять.

— Фестивальная площадка — только филармонический зал?

— Мы еще поедем в Бердск и Искитим, это областные центры. Там, конечно, нет нормальных залов. И наш фестиваль даже организует полную реставрацию роялей, которые там есть, чтобы можно было выступать. Посмотрим, насколько все плохо. Дальше будем думать, что можно изменить.

И, конечно, в Академгородок поедем. Там есть зал, и публика замечательная. А на следующий год мы планируем более широкий круг городов, которые будут нашими партнерами. Наверное, уже можно об этом говорить — Екатеринбург и Красноярск согласны на сотрудничество.

— Какого типа сотрудничество?

— Например, наши гости делают остановку в другом городе и дают там концерт в рамках нашего фестиваля. Это выгодно всем. Из Европы-то лететь — не близкий путь. Потом, не надо забывать, что это Транссибирский фестиваль, а Транссибирская магистраль очень длинная. И у меня вообще далеко идущие планы. Я считаю, что наш фестиваль должен присутствовать в Китае и в Японии. И интерес в этих странах уже есть.

— Эдак вы начнете толкаться с Пасхальным фестивалем Гергиева, распростершимся от Мурманска до Владивостока…

— У меня нет цели повторить Пасхальный фестиваль, который по программам во многом отличается от нашего. У Валерия другой горизонт и другие возможности. Но тем не менее я считаю, что если я буду ставить себе рамки, то не нужно вообще этим заниматься.

— Ваша идеальная публика — просвещенные меломаны Академгородка, студенты, новый средний класс, ищущий достойного досуга?

— Моя публика — это когда я выхожу на сцену и вижу заинтересованный взгляд — и если пролетает муха, то ее можно услышать. Это может быть где угодно. Это совершенно не зависит от страны и континента. Так бывает, но так может и не быть. Идеальная публика — та, которая дает артисту раскрыться и почувствовать себя в каком-то интимном с ней диалоге. Мы ведь так или иначе приглашаем публику в наше путешествие. Вот как человек, желающий показать своему другу район, где он живет. Здесь такой магазинчик, который мне очень нравится. Здесь такой вид, который ты больше нигде не увидишь. А на этом месте я первый раз поцеловался. То же самое — наши музыкальные произведения. Мы-то их знаем. Уже сто раз проездили и изучили каждый уголок. Но наша задача — увлечь слушателя, чтобы ему объяснить это очарование.

Понравился материал? Помоги сайту!