15 августа 2019Академическая музыка
143

Атлантида красоты

На Инсбрукском фестивале старинной музыки поставили «Меропу» Риккардо Броски

текст: Гюляра Садых-заде
Detailed_picture© Innsbrucker Festwochen / Rupert Larl

Как ставить в наши дни барочную оперу? Раннюю оперу-сериа с запутанным сюжетом, полным кровавых тайн и политических интриг, с напряженным противоборством сильных характеров и внезапным благополучным разрешением, казалось бы, неразрешимой коллизии в финале? Допустимы разные сценические решения, единого рецепта нет: можно актуализировать проблематику оперы, приблизив сюжет и героев к нашему времени, поставить спектакль абстрактно-символический, притчу, очищенную от предметности и не привязанную к месту и времени, или попытаться «войти в одну реку дважды» и взглянуть на оперу так, как, по нашим представлениям, она воспринималась современниками автора.

Именно по этому пути — назовем его опытом исторически информированной реконструкции — пошли постановщики спектакля по опере Риккардо Броски, композитора неаполитанской школы. Премьера «Меропы», самой известной оперы композитора, состоялась в 1732 году в Турине в Театро Реджо, и главная партия Эпитида/Клеона была написана Броски специально для его младшего брата — легендарного Фаринелли, певца-кастрата, в тени славы которого старший Броски пребывал всю свою жизнь.

Пышность получившегося в Инсбруке зрелища превосходила всякое вероятие. Фантастически красивые сценические костюмы, разнообразные плюмажи, вуали, шлемы и опахала отлично смотрелись на фоне уходящих вдаль колонн и двухмерных дворцовых интерьеров. Плоские кипарисы из фанеры, живописные скалы, вырастающие из нарисованного моря, хрустальные люстры, свисающие с колосников. Сияющий яркими красками мир явился во всем великолепии, радуя наивной условностью и чистотой стиля.

© Innsbrucker Festwochen / Rupert Larl

Беспрестанные смены декораций — норма для придворного барочного спектакля, который был в той же мере зрелищем, в какой и услаждением для ушей. Успехи исследователей в области сценических реконструкций дают возможность приблизиться к забытым постановочным канонам и воспроизводить их достаточно достоверно. В «Меропе» — дерзком, избыточном, но убедительном опыте рекомпозиции типичного спектакля первой половины XVIII века — погружение в эстетику и стилистику давно ушедшей эпохи оказалось довольно глубоким. Лишь легкая тень иронии чудилась в исполненных изящества застывших позах, в выразительной жестикуляции актеров, сопровождавших пение виртуозных арий развитым и разработанным языком жестов, в котором имеют значение положения рук, наклоны головы, любые перемещения по сцене. Символический словарь жестов, опиравшийся на законы риторики, был воссоздан бельгийской постановщицей Сигрид Т'Хуфт, музыковедом по первой специальности и экспертом по барочному театру и барочной же хореографии — по второй. Она давно сделала себе имя на этом поприще — еще со времен постановки «Радамиста» Генделя в Карлсруэ в 2009 году. Сценограф и художник Штефан Дитрих — мастер костюмного спектакля — известен как специалист по барочной сценографии и работал практически на всех фестивалях ранней и барочной музыки в немецкоязычных странах. К слову, именно он оформлял в Перми спектакль по опере Моцарта «Так поступают все» и даже был номинирован на «Золотую маску». А Сигрид Т'Хуфт на сцене того же Пермского оперного поставила «Князя Игоря» Бородина в сотрудничестве с тем же Штефаном Дитрихом. Хотя русская опера XIX века — материал не совсем по их профилю…

© Innsbrucker Festwochen / Rupert Larl

Важную работу по созданию новой редакции партитуры оперы проделал интендант фестиваля — дирижер Алессандро де Марки (он стоял за пультом Инсбрукского фестивального оркестра) вместе с музыковедом Джованни Барбати. Он же переоркестровал вставные балетные интермедии с «чужой» музыкой — Жан-Мари Леклера и Карло Алессио Радзетти. Очаровательные балетные сценки, исполняемые танцевальной группой Corpo Barocco, — пасторальные, комически-бытовые — оживляли течение спектакля, завершая каждый акт. В результате спектакль с двумя антрактами растянулся на пять часов.

Казалось, на сцене овеществился золотой сон человечества: невозможно прекрасный исчезнувший мир, погрузившаяся в океан времени Атлантида с 64 переменами декораций, высокопарно-благородными героями, типизированными аффектами и рафинированным выражением чувств. Следить за кистями рук во время исполнения арий было отдельным удовольствием. Руки были в постоянном движении. Они взывали, умоляли, тянулись, объясняли, иллюстрировали, дополняли то, о чем пелось: ладони выворачивались наружу в отвращающем жесте презрения, опускались долу, как бы демонстрируя решимость, воздевались вверх, призывая в свидетели небеса. Опираясь на формулы барочного танца и словарь барочных жестов, постановщица фактически придумала новый театральный язык. Ей удалось вырастить на основе барочных матриц художественную систему, в которой иерархичность, этос и эстетика барочного мировидения остранялись слегка саркастическим взглядом человека XXI века. Спектакль получился не просто ностальгически-красивым, но и живым.

© Innsbrucker Festwochen / Rupert Larl

От блестящего вокального ансамбля, собранного на постановку, захватывало дух. Три контратенора (!) — один другого лучше, все очень разные, каждый со своим индивидуализированным тембром и своей манерой звуковедения. Дэвид Хансен (знакомый москвичам по «Альцине» Кэти Митчелл в Большом театре) впечатляюще исполнил сложнейшую партию принца-изгнанника Эпитида, рассчитанную на феноменальные возможности Фаринелли (а голоса кастратов обладали гораздо большими гибкостью и естественной техничностью, нежели голоса нынешних контратеноров). Практически без потерь он справился с виртуозными пассажами, напряженнейшей тесситурой и головокружительными скачками, продемонстрировав феноменально длинное дыхание и подвижность голоса. Филиппо Минеччиа в партии злодея-убийцы Анассандро, наоборот, щеголял мягкостью тона и фальшивой вкрадчивостью интонации. Голос Хагена Матцайта в партии Ликиска, посла Этолии и друга Эпитида, звучал объемно, округло, плавно растекаясь в благородной кантилене.

Величественная Анна Бонитатибус в титульной партии вдовствующей царицы Мессении Меропы была неотразима: драматизму роли идеально соответствовал тембр ее темного и плотного меццо-сопрано. Очаровательное, по-девичьи звонкое и гибкое сопрано Арианны Вендителли — принцессы Арджии, дочери царя Этолии и невесты Эпитида, оказавшейся волею судьбы в заложницах у тирана Полифонта, — украсило певческий ансамбль свежей краской. Сильное колоратурное меццо Вивики Жено в партии государственного деятеля Тразимеда соперничало по богатству тембра с голосом Бонитатибус. Великолепен оказался и звучный тенор Карло Алессандро; прошлым летом он блестяще исполнил здесь партию Джарбы в «Покинутой Дидоне» Саверио Меркаданте. А нынешним — в последний момент заменил заболевшего Джеффри Фрэнсиса и спел партию Полифонта страстно, с неукротимой мощью и темпераментной жестикуляцией, ничуть не смущаясь тем, что петь в этой форс-мажорной ситуации пришлось из оркестровой ямы, в то время как его сценический двойник ходил по сцене, воздевая руки и принимая величественные позы.

ПОДПИСЫВАЙТЕСЬ НА КАНАЛ COLTA.RU В ЯНДЕКС.ДЗЕН, ЧТОБЫ НИЧЕГО НЕ ПРОПУСТИТЬ


Понравился материал? Помоги сайту!

Сегодня на сайте
Разговор c оставшимсяВ разлуке
Разговор c оставшимся 

Мария Карпенко поговорила с человеком, который принципиально остается в России: о том, что это ему дает и каких жертв требует взамен

28 ноября 20245163
Столицы новой диаспоры: ТбилисиВ разлуке
Столицы новой диаспоры: Тбилиси 

Проект «В разлуке» начинает серию портретов больших городов, которые стали хабами для новой эмиграции. Первый разговор — о русском Тбилиси с историком и продюсером Дмитрием Споровым

22 ноября 20246705
Space is the place, space is the placeВ разлуке
Space is the place, space is the place 

Три дневника почти за три военных года. Все три автора несколько раз пересекали за это время границу РФ, погружаясь и снова выныривая в принципиально разных внутренних и внешних пространствах

14 октября 202413259
Разговор с невозвращенцем В разлуке
Разговор с невозвращенцем  

Мария Карпенко поговорила с экономическим журналистом Денисом Касянчуком, человеком, для которого возвращение в Россию из эмиграции больше не обсуждается

20 августа 202419721
Алексей Титков: «Не скатываться в партийный “критмыш”»В разлуке
Алексей Титков: «Не скатываться в партийный “критмыш”» 

Как возник конфликт между «уехавшими» и «оставшимися», на какой основе он стоит и как работают «бурлящие ритуалы» соцсетей. Разговор Дмитрия Безуглова с социологом, приглашенным исследователем Манчестерского университета Алексеем Титковым

6 июля 202423793
Антон Долин — Александр Родионов: разговор поверх границыВ разлуке
Антон Долин — Александр Родионов: разговор поверх границы 

Проект Кольты «В разлуке» проводит эксперимент и предлагает публично поговорить друг с другом «уехавшим» и «оставшимся». Первый диалог — кинокритика Антона Долина и сценариста, руководителя «Театра.doc» Александра Родионова

7 июня 202429088
Письмо человеку ИксВ разлуке
Письмо человеку Икс 

Иван Давыдов пишет письмо другу в эмиграции, с которым ждет встречи, хотя на нее не надеется. Начало нового проекта Кольты «В разлуке»

21 мая 202429737